Чингиз Абдуллаев - Год обезьяны
— А вы философ, — задумчиво произнес Сергей.
— Уже становлюсь, — улыбнулся Муслим. — Наверно, скоро придется переквалифицироваться в учителя. Буду общаться с детьми на старости лет. Оказывается, это так увлекательно. И так полезно для здоровья всего общества. Как ты считаешь?
Глава 12
«В год Обезьяны рожденные под этим знаком начинают испытывать легкое беспокойство, волнение, тревогу. Но постепенно они обретают внутреннюю гармонию. И вся суета вокруг их только развлекает, если смотреть на все со стороны».
(Из восточного гороскопа)Наталья приехала к нему в три часа дня. Она сидела в холле притихшая и понурая, когда он вышел к ней, чтобы провести ее в свой номер. Дежурная неодобрительно покачала головой. Наверно, ей казались странными, если не сказать больше, эти визиты молодой девушки к поселившемуся здесь гостю с юга. Но Муслим не стал обращать внимание на нарочитые вздохи дежурной. Он привел Наталью в свою комнату. Она снова уселась на свое место, чтобы начать рассказывать ему все, что его интересовало.
— Ты заранее сообщала ему о своем приезде? — уточнил Муслим.
— Нет. Мы были с мамой в больнице и оттуда решили сразу поехать к нему. Он даже не звонил Вике. Я оставила маму дома и поехала к нему на Лиговский.
— Начинается ложь, — строго осадил ее Муслим, — а мне нужна только правда. Вы сразу поехали к Измайлову, вместе с твоей мамой.
— Откуда вы знаете? — удивилась она.
— Я все знаю, — отрезал Муслим, — рассказывай дальше.
— Вам наш водитель рассказал? Леша?
— Никогда не нужно подозревать людей без особых причин. Об этом мне сообщила твоя мать.
— Понятно. Можно, я сразу задам вам один вопрос?
— Один можно. Задавай.
— Она была вашей любовницей?
— О ком ты говоришь?
— О моей матери.
— С чего ты взяла?
— Я слышала вчера их разговор. Громкие крики. Они никогда в жизни не кричали друг на друга. Они вообще никогда не спорили, никогда не повышали голос друг на друга. А вчера они кричали. И я слышала, что они говорили. Получается, что и мать, и бабушка были вашими любовницами.
— Это не совсем так, — поморщился Муслим. — Вернее, совсем не так. У нас были достаточно интересные отношения с твоей бабушкой и очень интересные отношения с твоей мамой, которую я просто любил. Тебя устраивает такой ответ?
— Нет, не устраивает. Вы ничего не объяснили.
— Другого не будет. Требуй объяснений у своих близких. А теперь давай продолжим наш разговор. Значит, он не знал, что ты можешь у него появиться. Верно?
— Правильно. Но зачем вы задаете мне такие глупые вопросы?
— Нельзя так говорить взрослым людям, — недовольно заметил Муслим. — Раз задаю, значит, есть причины. Итак, ты приехала и поднялась наверх. Позвонила в дверь. Он сразу открыл?
— Нет, не сразу. Я долго ждала. Потом он наконец открыл. И повел меня в гостиную.
— Дверь в спальную комнату была закрыта?
— Я не знаю, где у него спальная комната.
— Сразу за гостиной, — пояснил Муслим. — А теперь вспоминай. Дверь была закрыта? Или ты увидела открытую дверь и спальную комнату?
— Нет, я ничего не видела. Дверь была закрыта.
— Ты встречалась с ним несколько раз до этого. Вспомни, как он обычно разговаривал.
— Громким голосом, у него был хорошо поставленный голос. Но в тот день он говорил тише обычного.
— Ты в этом уверена?
— Да. Я даже удивилась и спросила, что с его голосом. Он сказал, что простужен.
— Что было дальше?
— Ничего. Мы с ним немного поговорили, но я поняла, что он не хочет меня послушаться и поехать к Вике. И поэтому я ушла вниз.
— А потом поднялась твоя мама?
— Кто вам это сказал? Ее вообще не было в этой машине.
— Понятно. Она вернулась довольно быстро или нет?
— Я вам не скажу, — упрямо повторила Наталья. — Ее там не было.
— Предположим, что не было. Но ты знаешь, что следом за матерью туда поднималась и твоя бабушка.
— Глупости. Никого из наших там не было. И никто из моих родственников не мог ударить ножом Измайлова. Это просто невозможно.
— Но кто-то ударил, — задумчиво произнес Муслим.
— Вы не ответили на мой вопрос, — терпеливо напомнила Наталья. — Вы были любовником моей мамы и бабушки? Это правда?
— Я ответил на твой вопрос. Ответил максимально честно и откровенно. Я не был любовником твоей бабушки. У нас с ней была случайная связь. Мы даже толком не знали друг друга. Ей тогда было тридцать четыре, а мне двадцать четыре. Потом мы расстались и никогда больше не виделись.
— А где была моя мать?
— Подозреваю, что в городе. Ей тогда было только шестнадцать. Она еще училась в школе.
— И вы с ней тогда познакомились?
— Конечно, нет. Она была еще совсем девочкой. Мы познакомились ровно через двенадцать лет.
— И стали любовниками?
— Почему ты зациклилась на этом слове? Мы просто нашли друг друга. Твоя мать как раз в это время разводилась с твоим отцом. А я разводился со своей женой.
— А где была я? Почему я вас не помню?
— Тебе было только восемь лет, и ты оставалась у дедушки и бабушки на даче. Перестань задавать глупые вопросы.
— Это не глупые, — упрямо возразила она. — Вы можете себе представить, что однажды увидите человека, в которого были поочередно влюблены два поколения вашей семьи? Я его увидела. И мне интересно знать — за какие достоинства они вас выбрали. Мама у меня очень требовательный человек, можно сказать, исключительный. Чтобы ей понравиться, нужно быть ангелом. Настоящим ангелом. А бабушка вообще железобетонная. Как вам это удалось?
— Я сломал бетон и стал ангелом, — пошутил он. — Ну, хватит говорить на эту тему. Напрасно ты подслушала их разговор.
— Они так громко кричали, что не услышать было невозможно. Причем обе обвиняли друг друга во всех смертных грехах.
— Это уже теплее, — улыбнулся Муслим, — но все равно давай закончим этот опасный и скользкий разговор. Я никогда не был их любовником. Повторяю, специально для тебя, с твоей бабушкой было лишь мимолетнее увлечение. Ты уже достаточно большой человек, чтобы все понять. А твою маму я любил. И даже готов был удочерить тебя и забрать вас вместе с собой в Баку.
— Я бы с вами не поехала, — сразу сообщила она.
— Вот видишь. Именно в силу таких дурацких проблем у нас ничего и не получилось.
— Интересно, — задумчиво произнесла она, — может, стоит попробовать.
— Что попробовать? — испугался он. — О чем ты говоришь?
— Если я сейчас здесь разденусь, вы возьмете меня? И учтите, что я сама вам предлагаю.
— Я сейчас тебя выгоню, — разозлился Муслим, — если не перестанешь молоть чушь. Или просто отшлепаю. Лучше ремнем по мягкому месту. Я тебе уже говорил, что у меня есть дочь твоего возраста. А ты говоришь мне такие глупости.
— Я хочу понять, что происходит в моей семье. Почему они были с вами столь откровенны? Почему обе рассказали о своих визитах к погибшему? Бабушка даже мне ничего не говорила. Только моей маме. А вам сообщила. Сразу. И мама тоже ведет себя странно. Она строго предупредила меня, чтобы я никому и никогда не говорила о том, кто был со мной в салоне автомобиля в тот роковой вечер. Но она вам сказала. И я хочу знать — почему? Они не те люди, которые могут открыть свои души посторонним. Значит, они не считают вас посторонним.
— Очевидно, нет, — согласился Муслим, — но все это ничего не меняет. Все наши отношения были совсем на ином уровне. Это была не дешевая интрижка, если ты об этом думаешь. Совсем другое чувство. Я вообще считал, что нашел свою половинку в лице твоей матери. Скажу больше — я был в нее безумно влюблен. Теперь все поняла?
— А переспали с ее матерью? — упрямо спросила она.
— Нет, — разозлился он, — ни с кем я не спал. Я вообще не знал, что Марина Борисовна мать твоей матери. И я познакомился с твоей бабушкой почти четверть века назад, когда она работала в КГБ и была молодой тридцатичетырехлетней женщиной. И наша случайная встреча не имела никакого отношения к моей связи с твоей матерью через двенадцать лет после этих событий. Мы познакомились с ней тоже случайно. Она была с подругой, а я был со своим другом. Потом я узнал, где она живет. Потом пригласил ее в ресторан. Потом… — Он не хотел рассказывать о том, как Вера приехала к нему в гостиницу, иначе слишком очевидными стали бы аналогии. Он просто пропустил этот эпоизод их отношений.
— Почему вы тогда не остались? — Она хотела узнать всю правду, ей было интересно.
— Не смог, — ответил он. — У нас шла война, в городе происходили перевороты один за другим, меня выгнали с работы. Все было не так просто, как ты сейчас думаешь.
— Зачем вы меня позвали?
— Я хотел уточнить те вопросы, которые тебе уже задал. А теперь скажи, когда ты входила в подъезд и выходила из него, ты не видела там никого из своих прежних знакомых?
