Сергей Донской - Глаз урагана
– Чего уставилась? – грубо спросил Степка.
Понимая, что ничего ему здесь не перепадет, не обломится, он не считал нужным корчить из себя кадет-юнкера на светском приеме. Кто он Рите, и кто она ему?
– Возраст определяю, – донеслось до его левого уха, порядком разогревшегося от близости комбинезона и того, что под ним скрывалось.
– Определила? – равнодушно спросил Степка.
– Шестнадцать? – предположила Рита.
Пустяк, а приятно.
– Почти угадала, – процедил Степка, жуя пахучий стебелек.
– Неужели семнадцать?
Как ответить? А никак. Достаточно передернуть плечами: понимай как знаешь. И Рита не стала докапываться до истины. Она и так знала о сидящем рядом подростке гораздо больше, чем ему того хотелось бы. А еще он был ей противен. Обычное явление. Работают не ради удовольствия, работают ради денег и карьерного роста. Что касается Риты, то у нее имелся дополнительный стимул. Грин-кард с перспективой полноценного гражданства США. За такой приз можно и марсианина приласкать, не то что лопоухого подростка с расквашенным носом.
* * *Трудовая деятельность Риты начиналась в московском модельном агентстве, только выпускали ее не на подиумы, а на всевозможные «поляны», накрываемые организаторами корпоративных вечеринок и презентаций. В прошлом году провести вечер в обществе русских красавиц пожелали сотрудники Гуманитарного центра защиты демократических свобод, треть которых являлась по совместительству гражданами Соединенных Штатов Америки.
Был хеллоуин. Девушек нарядили в меховые костюмчики монстров на застежках, снабдили шлемами-тыквами со светящимися глазами, обучили незатейливым куплетам и запустили в арт-холл шестизвездочного московского отеля «Мэрриотт Роял Аврора».
Весьма влиятельные и весьма состоятельные люди были частыми гостями «Авроры». Стандартный номер без завтрака стоил здесь 525 долларов за ночь, однако дороговизна не отпугивала, а напротив, привлекала тех, кто стремился всячески подчеркнуть или просто прочувствовать свою исключительность. Постояльцы отеля всю свою жизнь положили на то, чтобы стать не такими, как все, так что роскошь, недоступная простым смертным, возвышала их в собственных глазах. Бороться за демократические свободы в арендованном за 10 тысяч долларов зале – это круто! Развлекать столь состоятельных борцов – престижно и выгодно. Даже если меховые шкурки сбрасываются по команде распорядителя. И даже если заниматься групповым сексом с тыквой на голове не очень удобно.
Рита получила причитающийся гонорар, познакомилась с сотрудниками Гуманитарного центра поближе, выполнила несколько мелких поручений, принесших крупную прибыль, и сама не заметила, как оказалась в полной власти людей, интересующихся не гуманизмом и не эротикой, а совсем другими вещами. Заметив же, немножко испугалась, но не огорчилась. И, верная подписке о лояльности Разведывательному управлению США, стала совмещать приятное с полезным. Прежде она зарабатывала исключительно за счет внешних данных и некоторых внутренних органов. После налаживания контактов с ЦРУ основным источником доходов сделалась информация. Все мужчины, с которыми Рита оказывалась в постели, говорили. А американцы заботились о том, чтобы ее клиенты говорили на интересные темы.
Худосочный заморыш тоже являлся клиентом, следовательно, и воспринимать его нужно было соответственно.
Профессиональный подход.
Скользнув взглядом по тонким ручонкам Степки, по черным полукружьям его ногтей, Рита усмехнулась. Она могла добиться от него чего угодно, используя лишь десятую часть своих женских чар и опыта. Но зачем? Почему не побаловать ребенка сладким? Ритина половая жизнь началась примерно в таком же нежном возрасте. Только не на травке-муравке. В сыром вонючем подвале, на драном матрасе, под сочащимися ржавчиной водопроводными трубами.
– Ты как заблудилась? – нарушил молчание Степка.
– Тебе правду сказать? – спросила Рита.
– А зачем тебе врать?
И в самом деле, зачем? Нужно рассказать сыночку доктора наук Верещагина, что за ним давно следят, выбирая удобный момент. Ждут не дождутся, когда он соизволит отправиться на речку или еще куда-нибудь, где можно будет пообщаться с ним без свидетелей. Колесят вокруг секретного объекта на джипах и велосипедах, таятся в засадах, крутят окуляры биноклей, поддерживают круглосуточную связь на специальных радиоволнах, излучаемых тремя спутниками поочередно. Зачем врать? Будем говорить правду и только правду, ха-ха.
– Я с женихом поругалась, – сказала Рита, укладываясь на живот. – Он меня высадил из машины в лесу, а сам уехал.
– Деньги хоть есть? – сочувственно поинтересовался Степка.
– Угу.
– А мобильник?
– И мобильник.
– Тогда не пропадешь.
– С таким кавалером? Ни за что!
Рита тихонько засмеялась. Степка посопел-посопел и брякнул:
– Кончай поддевать. Не люблю.
Удобный случай подзадорить мальчонку.
– Кончаю, – покорно произнесла Рита.
С подтекстом, но таким тонким, что в растлении малолетних не обвинишь, в пошлости не заподозришь. А если и заподозришь? Что станешь делать тогда, глупый мальчик, ни разу не державшийся за женщину? Не убежишь ведь, верно?
Не убежишь. Никуда ты от Риты не денешься.
* * *– Ужас, как жарко, – сказала она и, повозившись с застежками, освободила плечи от джинсовых лямок.
Степка получил возможность любоваться ее спиной, открытой до половины. Спина отличалась от мужских и мальчишеских. Вместо бугрящихся позвонков – аккуратная ложбинка, протянувшаяся от лопаток до…
До самой…
– Когда оно только прекратится? – вздохнула Рита.
Ее подбородок опирался на кулак. Свободная рука шарила в траве, бесцельно перебирая листики, стебельки и колоски. Ногти на пальцах были голубые, кольца – золотые, камушек на одном из колец – рубиновый.
– Что прекратится? – спросил Степка.
Его глаза оторвались от пальцев Риты, скользнули по руке, покрытой золотистым пушком, прошлись по спине, по комбинезону, наткнулись на цепочку, обвивающую щиколотку.
– Потепление это глобальное, – пояснила Рита, – или как его там?
– На этот вопрос не существует определенного ответа, – процитировал Степка отца. – Антого… Антропогенный фактор…
– Ого! Да ты прямо профессор!
– Не профессор, но кое в чем секу. Взять то же потепление. Считается, что оно вызвано выбросом в атмосферу углекислого газа, так? – Степка наморщил лоб, вспоминая подробности отцовской лекции.
– Так, – согласилась Рита. Она смотрела, как смотрят школьницы на любимого учителя, и это было чертовски приятно.
Совсем взрослая девушка с голой спиной лежала на расстоянии вытянутой руки и ждала продолжения лекции!
– Так, да не так, – произнес Степка с чувством превосходства. – Действительно ли увеличение содержания це-о-два вызывает потепление на планете? Это еще бабушка надвое сказала. Чтобы въехать во все эти климатические заморочки, необходимо вести наблюдение тыщу лет, а где столько времени набраться? Понятно?
– Понятно, – кивнула Рита, не убирая кулак из-под подбородка, отчего ее речь была чуточку невнятной. – Ты из той секретной лаборатории, которая за колючкой. Надо же. Я сначала приняла тебя за обычного школьника.
– Откуда тебе известно про лабораторию? – насторожился Степка.
– Мы с Максом постоянно на какие-то посты и шлагбаумы натыкались, пока в лес не попали. А еще у местных жителей дорогу спрашивали. Они о ваших секретах прекрасно осведомлены. Шила в мешке не утаишь… Колется.
– Шило?
– Трава.
Приподнявшись на локтях, Рита принялась поправлять переднюю часть комбинезона, расправляя его под собой. Степка как зачарованный глядел на провисшие мешочки ее груди, неожиданно белоснежные, слепящие, беззащитные. Потом они сплющились и исчезли. И Степка услышал свой далекий, незнакомый голос, монотонно вещающий что-то о климатическом оружии. Если верить этому голосу, то оно применялось регулярно. И не без непосредственного Степкиного участия. Он не то чтобы руководил, но и мальчиком на побегушках тоже не был. Как-никак, сын самого профессора Верещагина (на слове «профессор» Степка перескочил на альт, но откашлялся и взял прежний тембр голоса). А Верещагин – не хрен с бугра. Он, можно сказать, один из создателей «Суры». И эта «Сура» скоро задаст американцам жару. Градусов эдак под шестьдесят. Чтобы своими внутренними проблемами занимались, а не совали нос в чужие дела.
– Сказки братьев Гримм, – сонно промурлыкала Рита, полуприкрыв глаза трепещущими ресницами.
– Почему это сказки? – обиделся Степка. – И при чем тут «Братья Гримм»?
Он имел в виду группу, которая его совершенно не цепляла. Улыбнувшись, Рита сказала:
– Когда нас на очередном КПП задержали, Макс угостил вояк сигаретами, а они ему военную тайну открыли. Что база ваша – видимость одна. Понты, проще выражаясь. И что на самом деле погода сама по себе, а вы сами по себе. Сбоку припеку.
