Александр Авдеенко - Дунайские ночи
- Чего вы от меня хотите? - Картер неохотно прервал свои размышления.
- Я уже сказал: только одной важной услуги. Разумеется, мы щедро возместим.
Картер горько усмехнулся: «…одной важной услуги». Вероятно, такие же слова произносил перед ошалелым Редлем и русский полковник Зубович сорок лет назад в Вене. Возможно, и немецкая разведчица Мата Хари однажды услышала такие же слова от французов и англичан.
- Что именно я должен сделать? - спросил Картер.
- Нам нужна фотокопия плана, который генерал Крапс повез в Вашингтон.
Картер с уважением и некоторой долей страха посмотрел на собеседника. Побледневшие губы его с трудом пошевелились.
- Это невозможно, - едва внятно выдохнул он. - План строго охраняется.
- Как видите, не очень строго, раз нам он известен. - Лицо Чарли даже в этот, чрезвычайно выгодный момент, не осветилось победной улыбкой.
- Зачем же вам копия, если вы?…
- Знаем план лишь в общих чертах, а нас интересуют все детали.
- Детали я могу уточнить… устно.
- Прекрасно!
Чарли неторопливо опустил руку в карман, включил магнитофон, придвинулся к Картеру.
Подумав мгновение, Картер зажмурился и так, вслепую, внятной скороговоркой, проговорил:
- Бурная реакция во всем мире на крушение культа личности Сталина создает в высшей степени благоприятную почву и атмосферу для претворения в жизнь «Проблемы номер один». Она осуществляется на венгерском плацдарме, на самом важном перекрестке Восточной Европы, у Балканских ворот… - Картер облизал пересохшие губы, поднял глаза на чрезвычайно внимательного, притихшего Чарли. - Я только цитирую. Ни одного слова от себя.
- Ясно. Продолжайте!
- Венгрия - это первое звено, вырванное из цепи советского блока. Мадьяры поднимут старое знамя свободы тысяча восемьсот сорок восьмого - тысяча восемьсот сорок девятого годов. Знамя Кошута, Петефи. И для нас совершенно безразлично, кто это сделает, - люди Имре Надя, узники дунайской каторжной тюрьмы Ваца, витязи «Священных стрел» или «люди закона Лоджа». Мы рассчитываем и на тех, и на других, и на третьих. Люди, на которых мы рассчитываем, должны не позже последней декады октября выйти на улицы с оружием в руках, воздвигнуть баррикады, овладеть арсеналами, радиостанциями, редакциями газет, парламентом, объявить национальную революцию, денонсировать Варшавский пакт о взаимопомощи, потребовать ухода советских войск с венгерской территории…
Картер умолк, перевел дыхание, ладонью вытер мокрый лоб.
- Вся преамбула? - спросил Чарли.
- Нет. Дальше сказано следующее: «Вышеозначенную задачу выполняют все националистические группы в самой Венгрии и за рубежом, все, кто вольно или невольно примкнет к движению. Подлинные цели революции до поры до времени тщательно скрываются от ее участников». Так заканчивается первая часть преамбулы.
- Дальше!
- Навязать машу волю социально разношерстной Венгрии, зараженной большевизмом и национализмом, заставить ее действовать по нашему плану можно только так: а) убедить всех венгров, что наступило время обновления страны идеями Кошута, Петефи; б) убедить венгров, что Советы сейчас, после крушения культа Сталина, не посмеют применить против революционной Венгрии свои войска; в) убедить венгров, что США и союзники поддержат революцию не только деньгами, медикаментами, добровольцами, моральным сочувствием, постановкой венгерского вопроса в ООН, но и вооруженными силами; г) убедить и восставших венгров и их зарубежных друзей в том, что поражение неминуемо, если революция будет нерешительной, мягкой, половинчатой, бескровной, и за ним последует уничтожение и порабощение восставших; д) толковать, пропагандировать значение венгерских событий как знамение новой эпохи, начавшейся со смертью Сталина, как начало крушения мирового коммунизма; е) обострить распри, беспорядки и оппозицию среди тех венгров, кто оказывает сознательное или несознательное сопротивление нашему плану, использовать в наших целях фракции и группы всех оттенков; ж) натравить на Советы двухсоттысячную армию осиротевших матерей, жен, сыновей, дочерей, отцов, чьи близкие погибли в России, на Воронежском, Донском и других фронтах; з) разворошить старые обиды, разжечь яростное чувство мести бывших владельцев фабрик и заводов, землевладельцев, торговцев, офицеров, жандармов, полицейских, хортистов и нилашистов; и) уделить особое внимание и тем венграм, которые так или иначе пострадали от репрессий теперешних властей, и тем, кто был в советских лагерях для военнопленных… - Картер остановился, взглянул на Чарли. - Извините, я немного передохну. А может быть, хватит на сегодня? Прервем?
- Нет, мы больше не встретимся с вами.
Отдохнув, Картер продолжал:
- Дальше следует раздел, озаглавленный «Информация».
Картер подробно, пункт за пунктом, назвал все, что содержалось в этом разделе, что, по мнению боссов Даллеса, создавало надежные условия для проведения в жизнь «Проблемы номер один».
После «Информации» следовали разделы «Предложения» и «Решение». В последнем, по словам Картера, было сказано следующее: «Соединенные Штаты, не прибегая к открытой помощи своей армии, проведут ожесточенную предварительную психологическую атаку против Венгрии с открытых позиций - через радиостанции «Свободная Европа», «Голос Америки», через газеты, которые находятся под влиянием НАТО, через всевозможные центры старой хортистской и новой эмиграции. Одновременно будет предпринят штурм с закрытых позиций: через все каналы Си-Ай-Эй, через подкупленных представителей в ООН, через влиятельных деятелей Запада, через все каналы, которые окажутся нам доступными.
Главный раздел «Проблемы номер один» называется так: «Направления действий (выполнение)». В нем наибольшее количество пунктов. Намечено, где, как и какими силами будут наноситься прямые удары по Венгрии и косвенные - по Советам.
В разделе «Обеспечение» указывается, какими именно силами, каким оружием и материальными средствами обеспечить выполнение плана.
План заканчивается без всякого пафоса, деловито: «Все психологические и боевые операции будут согласовываться на первых порах как по времени, так и по содержанию, чтобы не снизить действенности основной кампании и чтобы поскорее достичь поставленной цели».
Картер умолк, закурил, жадно глотая дым.
Чарли некоторое время молча смотрел на склоненную, гладко причесанную, разделенную строгим пробором голову американца, чего-то еще ждал от него.
- Все? - спросил он, ничего не дождавшись.
- Разве вам этого мало? - Картер был удивлен.
- Нет, немало, но…
Чарли осторожно, тихонько придвинул к своему собеседнику несколько тугих, как новые колоды игральных карт, пачек американских банкнот. Картер небрежно накрыл их шляпой, подумал: «Кажется, тысяч десять».
- Как вы собираетесь поступить со всем этим? Извините за наивный вопрос. Но, мне кажется, я имею право так спрашивать.
- Имеете! А я имею право не отвечать, полагая, что вы сами догадаетесь.
- Кое о чем, конечно, догадываюсь. Под шумок венгерских событий ворветесь в Западный Берлин, да? Потребуете Польскую Силезию, Восточную Пруссию?… Не рано ли?
- Вы, оказывается, шутник, мистер Грэхэм. Злой шутник.
- Не нравятся такого рода шутки? Извините великодушно. Не буду. Перейду на весьма и весьма серьезную тему. Скажите, что нового в Суэцком кризисе?
- Разве вы не читаете газет, мистер Грэхэм? Вчера Фостер Даллес вернулся в США. В Нью-Йорке он выступил с весьма и весьма оптимистическим заявлением об итогах встречи в Лондоне с английским и французским министрами иностранных дел и другими членами «ассоциации»: «Одержаны крупные успехи! Продемонстрирован замечательный дух товарищества».
- Читал!… Мыльный пузырь. А как на самом деле? Будут ли Англия, Израиль и Франция пробивать себе оружием, как пишут газеты, путь через канал или ограничатся угрозами?
- Видите ли…
- Будут. Теперь это ясно. Война в Египте неизбежна.
- Почему вам это стало ясно только теперь?
- Потому что теперь вы заручились невмешательством стран Варшавского пакта. Они застрянут в тупике «Проблемы номер один». Я не ошибся?
- Мистер Грэхэм, вы хотите услуги за услугу? Но… мои сведения будут стоить гораздо дороже, чем ваши.
- Вы тоже, оказывается, шутник, мсье. Мстительный шутник. Да, здорово отомстили мне… за все.
- Но теперь мы квиты и у вас есть возможность начать все сызнова.
Они расплатились и пошли по аллее по направлению к Королевскому павильону - он виднелся невдалеке, в конце пруда. Там они сели в двухместный спортивный «ситроен», поехали по широкому проспекту Фоша, ведущему к гигантской круглой площади Этуаль, к Триумфальной арке и могиле Неизвестного солдата.
В одной вечерней парижской газете, через несколько часов после беседы Картера с Чарли, была напечатана сенсационная заметка. «Сегодня в пять часов пополудни два американских туриста, светлокожий янки и смуглолицый южанин, скорее всего, бразилец, потрясли парижан, давно отвыкших удивляться чему-либо. Это случилось неподалеку от Триумфальной арки. Американцы, совершая свое безумство, по-видимому, рассчитывали на то, что и над ними когда-нибудь будет воздвигнута триумфальная арка, а на их могилах заполыхает неугасимое пламя, которое согревает Неизвестного солдата.
