Сергей Зверев - Завербованная смерть
Однако выхода не было. Девушка еще раз обошла кафе в поисках русского варианта клавиатуры, но обнаружила таковой только один, и то он был занят каким-то подростком, который сидел в своем чате и, судя по всему, собирался проторчать в нем еще минимум несколько часов.
Изольда вздохнула, вернулась на свое место и задала поисковой программе первый вариант написания фамилии иллюзиониста. К ее ужасу, машина выдала столько «мусора», что, для того чтобы просмотреть все, нужно было угробить не один вечер. А если еще добавить, что вся информация выдавалась на английском… Перспектива найти нужную информацию оказалась отнюдь не такой уж радужной, как казалось в самом начале. Но упорства девушке было не занимать, и, убедившись, что по двум другим вариантам написания фамилии иллюзиониста ее ожидает ничуть не меньший объем работы, Изольда изменила тактику поиска.
Под удивленными взглядами администратора кафе она принялась отстукивать на клавиатуре слова, в правильности написания которых не сомневалась: «секс», «порно», «проституция», «гомосексуалист», «наркотики»… Таким спектром интересов юной красавицы мог заинтересоваться не только администратор, но и полиция нравов. Долгие поиски нужной буквы и привлекательная внешность – все это говорило о том, что эта девушка – приезжая, с занятиями определенного рода, и в данный момент она подыскивает себе подходящую работу или партнера. Впрочем, на досужие домыслы администратора Изольде было совершенно наплевать. Она искала то, что ей было нужно. В конце концов она это нашла.
Вдоволь насмотревшись на обнаженных женщин, сисько-груди, мужские фаллосы и фотографии конченых наркоманов, компьютер наконец сам не выдержал этой вакханалии пошлости и выдал искомое, среагировав на слова «наркотики», «проституция», «цирк». Порывшись в грязном околоцирковом белье, просмотрев целый сонм самых разнообразных сплетен и откровенных поклепов, которые никак не укрепили гордость девушки за свою профессию, Изольда нашла русскоязычную статью, в которой, помимо всего прочего, красочно расписывался один нелицеприятный случай, произошедший в Донецке чуть больше года назад во время гастролей там российской цирковой труппы. Правда, то, что труппа та была такой же сборной солянкой, как и нынешняя, которая сейчас гостила на Кипре, газета не сообщала, но зато историю, которая так интересовала Изольду, расписывала во всех красках и со всеми подробностями.
А дело, в общем-то, было нехитрое и довольно банальное.
Как сообщала местная газета, чуть больше полутора лет назад в городе Донецке, что находится в Украине, проходили гастроли российской труппы. И в общем-то все было бы ничего, но в один из дней, когда выступления циркового коллектива уже подходили к концу, в гостиничный номер одного из артистов, а именно – иллюзиониста Вольдемара Жозеффи (в миру носившего фамилию Владимира Жеребцова), вошла его невеста и ассистентка по выступлениям на манеже. Каково же было удивление девушки, когда она обнаружила своего будущего мужа вовсе не ожидающим ее с цветами и распростертыми объятиями, а совсем в другом, весьма неприглядном свете. Перед глазами юной молодой леди предстала довольно жуткая в своей натуральной правдивости сцена, а именно: в своей, почти что уже супружеской, постели ассистентка иллюзиониста обнаружила своего будущего мужа Вольдемара Жозеффи, пьяного до такой степени, что он не только не мог объяснить происходящего, а попросту не узнавал свою юную красавицу-помощницу и будущую хранительницу их семейного очага.
Но это было еще не все. Кроме следов обычного, по-русски широкого разгуляя, пустых бутылок и немытых пепельниц, ассистентка иллюзиониста обнаружила в кровати еще одно обнаженное тело, принадлежавшее, как потом выяснилось, одной из местных представительниц самой древней профессии Оксане Холопенко. Совершенно голая дама также была невменяема, так как кроме обильного возлияния спиртного, она вместе с иллюзионистом Вольдемаром Жозеффи употребила еще и некоторую дозу наркотических веществ, о чем красноречиво говорили лежащие тут же, на прикроватной тумбочке, шприцы и жгут.
Первым порывом юной ассистентки иллюзиониста, так жестоко обманутой своим партнером, было избавиться от этих постыдных тел, поскольку она тоже проживала в этом номере и больше податься в чужом городе девушке было некуда. За помощью она обратилась к администрации гостиницы, и, все больше и больше закипая от справедливой обиды, юная мстительница решилась на крайний шаг – лишения своего подлого жениха его мужского достоинства, заключавшегося в отрезании в одночасье ставшего ненавистным полового органа. Насчет ненавистности тут можно было и поспорить, а вот по поводу решительности обманутой девы сомневаться не приходилось, поскольку очень вовремя подоспевшие работники гостиницы буквально отодрали дико отбивающуюся ассистентку от тела Вольдемара Жозеффи и с большим трудом вырвали из цепких девичьих рук невесть откуда добытый ею нож.
Каким образом администрация цирковой труппы договаривалась с гостиничным начальством, что посулила и какими подарками ублажала – это осталось неизвестным, однако публичного скандала удалось избежать, и, несмотря на явный состав преступления в части, касающейся хранения и употребления наркотиков, ни прокуратура, ни милиция к этому делу допущены не были. Труппа, правда, уже без номеров иллюзиониста и его ассистентки, успешно завершила гастроли и вернулась обратно. И все бы так и спустилось на тормозах, если бы об этой истории, так сказать, из первых рук мадам Оксаны Холопенко не узнал один ушлый донецкий журналист, который очень заинтересовался этой подковерной историей и, не надеясь на органы правопорядка, провел свое собственное журналистское расследование.
Оказалось, что бывшая невеста господина Вольдемара Жозеффи, некто Вероника Гогоберидзе, дама весьма и весьма экзальтированная, работала раньше в этом же цирке в группе воздушных гимнастов и до знакомства с иллюзионистом была помолвлена с дрессировщиком, неким Константином Викентьевичем Заметалиным, что не помешало коллеге по цеху, господину Жозеффи, со всем напором своего факирского умения отбить у укротителя юную красавицу и переманить ее с подкупольных трапеций в свой чудо-ящик.
Изольда буквально окаменела от изумления. Она тупо смотрела в экран монитора, когда за ее спиной раздался полунасмешливый, полуяростный голос главного героя только что прочитанного очерка:
– А я тебя, оказывается, недооценил. – За спиной у девушки стоял Вольдемар Жозеффи, и на его губах играла нехорошая улыбка. – Ты у нас, оказывается, не ангел во плоти, а фольклористка, специализирующаяся на собирании грязного белья, слухов и сплетен.
– По-моему, сплетнями тут и не пахнет, – презрительно ответила Изольда, у которой живописные картинки фельетона, написанные самыми яркими красками, вызвали рвотное отвращение к иллюзионисту и его коллеге-подельнику Константину Заметалину, потому что эта вырезка – далеко не единичный случай.
– Не знал, что ты читаешь желтую прессу, – усмехнулся факир, – и не думал, что ты веришь во всякую подобную таблоидную чепуху.
– Дура я, – просто ответила девушка, – давно надо было прислушаться к словам Игоря Вениаминовича и бросить тебя к черту.
– А ну-ка. – Иллюзионист решительно схватил свою ассистентку за руку и потащил к выходу, не желая устраивать публичного скандала. – И что бы ты, цирковая бездарность, жрала? – злобно шипел Вольдемар Жозеффи, двигаясь к двери интернет-кафе. – Что бы ты жрала? Кто бы тебя содержал? Твой ненаглядный Сашенька?
– А хотя бы и он, – словесно отбивалась девушка, которой тоже не нужны были прилюдные разборки, особенно если учесть ее последний побег из госпиталя, – во всяком случае, он – не тебе чета.
– Такой же поганый бумагомаратель, как и этот донецкий писака, даже, поскольку москвич, наверное, покруче будет. – Вольдемар скорчил презрительную гримасу. – На твоем месте я бы поинтересовался его творчеством.
– Мне в мужчинах больше импонирует порядочность, – парировала выпад фокусника Изольда, – и честность.
– Я нисколько в этом не сомневался, – согласно поддакнул иллюзионист, – и всегда восхищался твоим умением разбираться в людях. Именно поэтому, наверное, этот твой новый порядочный и честный избранник сейчас сидит с уголовниками в каталажке.
– Отпусти ты меня. – Оказавшись на улице, Изольда вырвала свою руку из цепких пальцев иллюзиониста. – Вцепился, как клещ, – презрительно скривилась она, потирая предплечье.
– И что ты теперь намерена делать? – насмешливо поинтересовался Вольдемар Жозеффи, имея в виду то, что цирковая карьера его горе-помощницы с треском провалилась и теперь неизвестно, чем она собирается зарабатывать себе на жизнь. Вопрос, между прочим, по нынешним временам довольно актуальный. Однако девушка отреагировала вовсе не так, как ожидал самоуверенный факир.
