Александр Шувалов - Чистодел
— И это правильно, — с ностальгической перестроечной интонацией отозвался Погромщик. — Вы, москали, богатенькие.
— Ага, — проворчал дорогой гость. — Нефть у нас с газом и золото с алмазами. У каждого в огороде.
Старинные приятели восседали за дощатым столом посреди яблоневого сада возле двухэтажного бревенчатого дома, построенного в начале прошлого века. В Киеве, что интересно. Найдите хотя бы еще один мегаполис, в черте которого такая прелесть имеет место. Можете не напрягаться, не найдете. Одно слово, Киев. Город, куда приятно приезжать и где каждый раз хочется остаться навсегда.
Сотрапезники не торопясь, с удовольствием поглощали всякие вкусности и вдумчиво запивали их ледяной водочкой, первые два литра которой крайне полезны для здоровья. Даже в жару.
— Глаза разбегаются. — Влад занес вилку и прицелился.
— Ешьте, гости дорогие, не стесняйтесь, — отозвался полномочный представитель принимающей стороны. — У нас все с рынка, очень дорого.
— С Бессарабки?
— Скажешь тоже! — возмутился Погромщик. — Бессарабка уже давно не рынок, а музей понтов. О нормальном товаре там сто лет назад позабыли. Все приличные люди, чтоб ты знал, закупаются на Владимирском. Там и цены вменяемые, и качество на удивление.
— Теперь знаю. — Влад загарпунил кусок домашней колбасы, откусил и едва не потерял сознание от прилива гастрономического блаженства. — Какая прелесть!
— Оголодал-то как, бедолага, — проговорил хозяин и заботливо подложил на тарелку гостя телячьего студня, сальтисона и баклажанных рулетиков.
— Стоп! — заявил Влад минут через десять и громадным усилием воли отодвинул в сторону тарелку. — Не время жрать, товарищ! Родина в опасности.
— Опять? — лениво удивился Погромщик. — Ну, тогда давай по чуть-чуть.
— Это дело, — одобрил гость из ближнего зарубежья, можно сказать, интурист. — Наливай. — Он с тоской глянул в сторону буженины, вздохнул и заявил: — Если прямо сейчас со всей этой вкуснятиной не тормозну, то обожрусь и упаду спать.
— Бога ради.
— Нельзя. — Влад опять вздохнул. — Дел по горло, а времени в обрез. — Он отсалютовал рюмкой приятелю, сидящему напротив, запустил продукт по назначению, закусил грибком, запил компотом. — Хорошо.
— Истину глаголешь. — Погромщик повторил упражнение один в один за малым исключением.
Он заел национальную охлажденную прелесть фаршированным помидором.
Влад закурил и осведомился:
— Какое-нибудь шевеление по нашему вопросу наблюдается?
— Отмечался некоторый звон недели две назад. — Погромщик положил вилку с ножом на тарелку, отставил ее в сторону и продолжил: — Выходили тут на меня, слова разные говорили, суетились. — Он пренебрежительно махнул рукой. — Ничего серьезного, в общем.
— Почему ты так решил? — встрепенулся ушлый москаль.
— Какие люди, такие и темы, — ответил Дмитрий. А ко мне заезжал Мыкола Лахно, он же Механик, слышал о таком?
— Вроде бы нет, — отозвался гость. — А должен был?
— Вообще-то да, — с легкой укоризной проговорил щирый хозяин и нахмурил брови. — Это же человек из легенды. Тот, который умудрился сдать служебную тачку на профилактику в самый хитрый автосервис Бронкса. Теперь вспомнил?
— Говорю же, нет.
— Тогда слушай.
Глава 34 О героях былых времен. Штрафники Третьей мировой
Героями у нас, как известно, не становятся, никогда такого не было. Раньше их назначали, сейчас все происходит точно так же. Да и в будущем, не сомневаюсь, ничего не изменится, если оно у нас, конечно, есть.
Но вот для того чтобы стать частью легенды, протекции или волевого решения руководства вовсе не требуется. В сказку, сделавшуюся былью, люди попадают или влипают, если угодно, исключительно самостоятельно.
Капитану Николаю Лахнову не исполнилось и тридцати, когда он красиво впечатал свое светлое имя в скрижали, смело шагнул в историю советской военной разведки и навеки там остался. В разделе «Похабные анекдоты».
А начиналось все очень даже прилично, можно сказать, респектабельно. После окончания некой академии, именуемой среди знающих людей консерваторией, Н. И. Лахнов не был оставлен для дальнейшего прохождения службы в Москве, как отдельные везунчики. В областной центр, город с театром, как любили говорить кадровики, он тоже попасть не сподобился.
Родина-мать оказала ему высокое доверие и направила далеко за пределы самой себя, прямо в траншеи холодной войны, которая по завершении была признана Третьей мировой. На самый что ни на есть передний край, в Соединенные Штаты той самой распроклятой Америки. Такого вот назначения и врагу не пожелаешь.
Другой бы струсил и отказался. Он сцепил зубы и сквозь них сурово промолвил уставное «Есть!».
Его персональный окоп полного профиля находился в заштатном городишке под названием Нью-Йорк. Может, слыхали о таком? Там и начался славный путь офицера резидентуры, работающей при Генеральном консульстве СССР. Вскоре он закончился. Это произошло в тот самый день, когда юному оперативнику поручили отогнать в мастерскую служебную машину для полугодового профилактического осмотра.
Почему именно ему? Смешной вопрос. Дедовщину в Рабоче-крестьянской Красной армии, к вашему сведению, никто не отменял. Годковщину на флоте тоже. В любой военной организации самая грязная и тупая работа всегда по традиции достается новичкам. Да и не только в военной, в любой, везде и всегда.
Начальство выдало Лахнову под расписку аж полторы тысячи долларов. Вполне серьезная по тому времени и месту сумма, оклад оперативника резидентуры за пять месяцев беспорочного шпионства. Он получил адрес приличного и недорогого автосервиса в Нью-Джерси и карту с проложенным маршрутом, чтобы не заехал по ошибке куда-нибудь в Неваду.
Заместитель резидента лично благословил его на подвиг. Он так и сказал: «Давай, Колька!». И Колька дал стране угля. Он завел казенное авто и покатил, только не на запад, как было сказано, а на северо-восток, в Бронкс.
Почему? У него был бизнес-план. Он хотел купить долларов за шестьсот пару видеомагнитофонов, дождаться отпуска, отвезти их в Союз и там загнать. В те золотые времена в стране победившего социализма техника подобного рода легко уходила где-то за три тысячи рублей, а то и дороже.
Для получения стартового капитала Коля планировал сэкономить немного казенных денег. Кто-то ему сказал, что в Бронксе полно дешевых мастерских. Шутник какой-то.
Автосервисов там действительно как киосков с шаурмой у вокзала, выбирай любой по вкусу. Он и выбрал. Подкатил и принялся колотить в закрытые ворота сначала ладонями, потом кулаками, а следом и ногами.
Минут через несколько железная дверь со скрипом приоткрылась. В проеме показалось лицо радикального черного цвета, напрочь лишенное хоть какого-нибудь позитива. На нем крупными буквами и цифрами были написаны некоторые статьи уголовно-процессуального кодекса.
— Ну и чего тебе? — неприветливо прорычал этот субъект.
— Добрый день, сэр, — на не очень правильном английском прошептал бравый разведчик. — Здесь ремонтируют автомобили, не так ли? Сколько с меня?
Глаза у афроамериканца, высунувшегося из ворот, увеличились ровно вдвое и изменили цвет с карего на натуральный аквамарин. Впервые за долгие годы работы этой точки машину сюда пригнали не темной ночью, а белым днем. И денег за нее не просили, наоборот, еще и предлагали.
— Заезжай, брат, — приветливо промолвил добрый дядя Том.
Ворота со скрипом отворились.
— Нужно провести профилактический осмотр — старательно подбирая слова, выговорил Лахнов. — Скажите, у вас хорошие мастера?
— Что? — Представитель угнетенного класса не сразу понял слова выпускника консерватории, потом все-таки въехал. — Не переживай, брат, — пророкотал утробным басом высоченный дядя центнера под два весом, осторожно похлопывая советского разведчика по плечу, отчего тот едва не ушел в землю по пояс. — Отличные здесь мастера!
Он, между прочим, не соврал, сказал чистую правду. Тамошние умельцы за одну ночную смену успевали дать новую жизнь доброму десятку тачек, угнанных по всему городу.
— Прекрасно, — сказал Лахнов. — Сколько?
Афроамериканец бросил задумчиво взгляд на казенный «Плимут», почесал промежность, сплюнул в угол и полез было в задний карман. Но тут он вспомнил, что деньги предлагают как раз ему, и сморщил в гармошку невысокий лоб.
— Тысячи хватит? — подсказал, замирая сердцем, советский шпион.
— Не знаю, — задумчиво протянул чернокожий жулик. — Ладно, давай.
— Половину сейчас. — От радости Лахнов вдруг вспомнил даже те иностранные слова, которые не удосужился выучить, и бойко затарахтел на заморском языке: — Остальное по окончании работы. Когда сделаете?
