Эрик Амблер - Гнев
— Сильно сомневаюсь.
— Я понимаю. Кроме того, ты преувеличиваешь собственную значимость, Пит. Всем известно, что старик тебя недолюбливает и что он злопамятен, как черт, но он все-таки профессионал. До него доходит множество слухов от высокопоставленных людей, которые считают нужным время от времени подбрасывать ему сладкие куски. Если он говорит, что знает, где девушка, значит, ему что-то известно. Возможно, этого недостаточно, и все-таки у него есть зацепки. Ему нравится поступать по наитию. Кроме того, он может рискнуть, поставить на темную лошадку, ты же понимаешь.
— Понимаю. Но своих денег ты бы на нее не поставил, разве что рваную десятифунтовую бумажку, от которой давно хотел избавиться.
Сай пожал плечами:
— Чего ты от меня хочешь? Ты ведь все слышал: что я ему сказал и что он мне ответил.
Он быстро продолжил, не дав мне вставить хоть слово; видать, за эту ночь я ему порядком надоел:
— Слушай, у нас есть весь архив по этой истории с вырезками, фотографиями и сообщениями «Рейтер». Можешь забрать его домой. Поспи чуток, а потом посмотри бумаги. Встретимся в половину первого. К тому времени уже придет почта из Нью-Йорка и мы будем знать весь расклад. Тогда и решим, что делать дальше. Идет?
III
Я вернулся в свою квартиру на улице Мальзерб и принял две таблетки снотворного. Не помогло.
Через час я встал и на всякий случай спустил остальные таблетки в унитаз. Я никогда не покупаю больше двадцати штук сразу, хотя мне приходится добывать их на черном рынке. В баночке оставалось еще где-то около дюжины — этого явно недостаточно. Чтобы наверняка, нужно не меньше тридцати, в противном случае от них избавятся с помощью желудочного зонда. А потом будет долгое, мучительное пробуждение и палата психиатрической клиники. У меня не было никакого желания снова через все это проходить, и поэтому лучше подстраховаться: в сером рассвете печального утра можно легко повторить ту же ошибку.
Я сварил себе кофе и заглянул в папку, которую дал Сай.
Первые упоминания о деле Арбиля появились в швейцарских газетах, и в досье они присутствовали, но оказались обрывочными и противоречивыми. Наиболее полный отчет давал французский иллюстрированный еженедельник «Парту».
Заметка называлась «Загадочное убийство в Цюрихе», причем буквы заголовка были составлены из револьверных пуль. И ниже, на фоне акварельного рисунка, изображающего автомобиль с голой девицей за рулем, несущийся вниз по горной дороге, — подзаголовок: «Вся Европа ищет красивую молодую француженку в бикини, скрывшуюся вместе с ключом к разгадке».
«Парту» любит драматизировать, и журналисты, которые там работают, предпочитают эмоциональный, захватывающий стиль. Материал обычно готовят командой. Хотя в начале было указано только одно имя, над статьей поработали по меньшей мере три человека. Вступление сочинил некто с левыми взглядами и дурацкой манерой писать все в настоящем времени.
МЕСТО ДЕЙСТВИЯ: Цюрих, Швейцария
ДАТА: 10 января
ВРЕМЯ: 22.00
Этой холодной ночью за пультом в центральной диспетчерской электросети дежурит старший инженер Мартин Брюнер (54 года). Он прихлебывает из чашки горячий шоколад, но его глаза неотрывно следят за стрелками и индикаторами на контрольной панели.
Сегодня днем была оттепель, за которой последовало резкое похолодание. Мартин знает: нужно быть готовым к любым неожиданностям.
Но того, что случилось, он никак не мог ожидать.
Внезапно контрольная лампочка вспыхивает ярким светом.
Тревога!
Пальцы диспетчера движутся быстро и точно. Без света остался фешенебельный район Цюрихберг — сбой произошел на трансформаторной подстанции. За несколько секунд диспетчер переводит подачу тока в обход аварии, чтобы восстановить подачу электроэнергии.
Богатые не должны испытывать никаких неудобств.
И следовательно, кто-то должен на них работать. Мартин Брюнер подозревает, что вышел из строя изолятор. Аварийная команда должна на месте устранить неисправность. Диспетчер отдает распоряжение. Через минуту парни, ворча и чертыхаясь, выезжают на задание.
Начальник группы — Ханс Дитц (36 лет), он женат, у него двое детей. Ханс сидит рядом с водителем, а двое других ремонтников разместились в кузове среди инструментов и мотков провода.
Подстанция расположена у самой вершины горы, рядом с радарной станцией международного аэропорта Клотен-Цюрих. Чтобы добраться туда самым коротким путем, надо ехать по Вальдерзеештрассе — извилистой горной дороге над крутым обрывом к озеру с одной стороны и бесконечными каменными заборами частных вилл — с другой.
Въезд на территорию виллы «Консолационе» находится всего в нескольких метрах от поворота. Для безопасности муниципалитет установил со стороны озера большое зеркало, чтобы спускающиеся с горы машины могли видеть, что впереди. Однако сейчас зеркало покрыто слоем инея.
По пути наверх им не встречается ни одной машины. Это надо считать везением, поскольку на обочинах лежат огромные сугробы и разъехаться довольно трудно. Поверхность дороги обледенела, приходится ехать очень медленно. Ремонтники не обращают внимания, горит ли на вилле «Консолационе» свет.
Какое им до этого дело? У них своя работа.
Примерно в 11 часов вечера они добираются до подстанции. Около двух часов уходит на то, чтобы найти и устранить неисправность. Когда работа закончена, Дитц рапортует диспетчеру по рации в машине и просит дать ток. Время — 1.35. Через три минуты, убедившись, что все в порядке и подстанция снова исправна, усталые ремонтники грузят инструменты в кузов — пора возвращаться. Примерно в 2 часа ночи они оказываются на Вальдерзеештрассе.
Они спускаются на низкой передаче так же медленно и осторожно, как поднимались, — со скоростью 10 км/час, не больше.
Вдруг Дитц видит впереди опасность!
По дорожке виллы «Консолационе» на огромной скорости несется машина. Свет ее фар отражается от сугроба. О Господи! Он кричит шоферу, предупреждая его об опасности! Педаль уходит в пол. Машина резко тормозит.
Слишком поздно! Тяжелый грузовик заносит, и он скользит по льду всеми четырьмя колесами. Через секунду машина вылетает из ворот, идет юзом и ударяет в переднее крыло грузовика.
Удар получается скользящий, машине он не причиняет почти никакого вреда.
Но для грузовика на льду это полная катастрофа.
Его разворачивает, он врезается в один из массивных каменных столбов ограды, пропахивает сугроб, тянущийся вдоль забора, и валится на бок. В конце концов он останавливается с другой стороны дороги, над обрывом.
Машина, не притормаживая, несется вниз, но в момент столкновения Дитц отчетливо разглядел в свете фар и машину, и водителя.
Машина — «Мерседес 300 S».
За рулем — молодая женщина.
Ни Дитц, ни водитель серьезно не пострадали. Но ребятам в кузове не повезло. У одного сломана ключица, у другого разбита голова, из раны идет кровь: ее нужно зашить.
Пока водитель оказывает первую помощь раненым, Дитц забирается в машину и проверяет рацию.
Ему удается связаться с диспетчерской, и он рассказывает Брюнеру о случившемся. Спустя пару минут Брюнер связывается с ним снова и говорит, что полиция и «скорая» уже выехали.
У Дитца есть время подумать. Он не заметил номера «мерседеса», но машина выехала из ворот виллы «Консолационе», и Дитц решает, что там ему скажут имя женщины и где ее можно найти. Он предлагает подняться на виллу и навести справки.
— Лучше подожди до приезда полиции, Ханс, — советует ему Брюнер.
Но нет. Дитц не на шутку рассердился. Он решает пойти и выяснить, как зовут эту ненормальную.
Он идет на виллу один.
С этого места «Парту» начинает домысливать, о чем думал Дитц, поднимаясь по дорожке. Зная дальнейшее развитие событий, журналист наделяет ремонтника странной способностью предвидения: его терзают смутные сомнения.
Судя по сообщению местного репортера, Дитц поскользнулся на крутой дорожке и упал, после чего решил, что диспетчер, вероятно, прав, и вернулся к машине.
В конце концов на виллу поднялись двое дорожных полицейских в патрульной машине.
В деле имелась фотография виллы — двухэтажного здания в неороманском стиле, популярном в 20-е годы. Когда полиция подошла к дому, свет не горел ни в одном окне. Двери гаража, рассчитанного на две машины, были распахнуты. Одно место пустовало, и на снегу отпечатались свежие следы шин, на втором стоял старенький «Ситроен 2CV». Полицейские подошли к парадным дверям — там тоже было открыто.
Они звонили несколько раз — безответно. Поскольку они не имели права входить в дом без приглашения, один из полицейских отправился на задний двор на разведку. Минут через десять он вернулся с пожилым человеком по имени Эрнесто Бацоли. Бацоли и его жена Мария работали на вилле прислугой и жили в пятидесяти метрах от дома, в коттедже, рядом с огородом.
