Елизавета Берестова - Корона клинков
— Я склонен полагать, что речь все-таки идёт о завтрашнем дне, — заметил Брэк, — можете передать господину консулу, что я непременно буду у него, в час столь ранний, насколько позволяют приличия.
— Вероятно, вы меня не поняли, — лицо посыльного, в свете факелов сенаторского эскорта казалось очень недовольным. — Господин консул хочет видеть вас прямо сейчас.
— Моя скромная персона удивительно востребована сегодняшней ночью, — усмехнулся эльф. — Прямо отбоя нет от приглашений. Ему не хотелось ссориться со вторым человеком в государстве, но и отменять свою встречу с Титом Северусом он тоже не собирался. Поэтому после короткого раздумья он сказал:
— Господин сенатор первым пожелал меня видеть, и будет с моей стороны просто оскорбительным развернуться у его ворот и отправиться в какое-то иное место. Не так ли, господа?
Секретарь Тита Северуса энергично закивал головой в знак согласия, а посыльный консула выжидательно вскинул бровь.
— На такой случай я могу предложить компромисс: сперва я посещу Тита Северуса, поскольку ему принадлежит несомненное первенство. Не думаю, что мой визит потребует много времени. Вы же, — эльф обратился к посыльному, — можете отправляться назад и доложить своему хозяину, что я скоро буду, а можете подождать меня. Ваша карета заметно ускорит мое передвижение.
Посыльный консула чуть наклонил голову в знак согласия.
Дворец главы сенатского большинства Тита Северуса буквально дышал спокойным величием. Бездна вкуса и бездна денег, нет ничего лишнего, банального или вызывающего. Старинные картины, тёмные деревянные панели, благородно сверкающий мрамор полов. Одним словом, столичное жилище сенатора говорило, что в нем живёт богатый ценитель искусства.
Секретарь провёл эльфа в небольшую уютную гостиную. Свет множества свечей дробился в хрустале и серебре накрытого стола, а сам хозяин уже спешил навстречу. Несмотря на поздний час, сенатор был безупречно одет и причёсан.
— Я так рад видеть тебя, мой дорогой Этан, — произнёс он с искренним радушием, — давненько ты не бывал у меня. Нехорошо забывать старых друзей! Где ты пропадал в последнее время? Это секрет?
— Никаких секретов, Тит, — ответил Брэк, следуя приглашению и усаживаясь за стол, — весной я, как обычно, читал лекции в Леронском университете.
— Значит, опять угнетал школяров просвещением в провинции? — пошутил сенатор.
— Вот именно. А после экзаменов я уехал на острова в экспедицию. Да я говорил тебе.
— Что-то подобное припоминаю. — Тит Северус наполнил свой кубок вином, а эльфу предложил ледяной шербет из запотевшего кувшина.
Сенатору было под шестьдесят. Залысины придавали ему вид мыслителя. Невысокий, худощавый, с заострившимися чертами аристократического лица и безукоризненными манерами, он производил впечатление очень умного и выдержанного человека. И вот сейчас он сидел за столом и обгладывал ножку перепёлки. Это было немного странно, если учесть, что время было далеко за полночь. Не похоже, чтобы сенатор, которого за глаза прозвали Старым лисом, пригласил Брэка среди ночи для лимонного шербета и перепёлок. Он явно собирался что-то сообщить, но пока тянул время, прощупывал почву, выжидал подходящего момента. Если бы на улице не стояла чёрная карета второго консула, эльф вооружился бы терпением, положил бы себе на тарелку хорошую порцию еды (повар Тита Северуса славился на всю Рию), и за неспешной беседой дождался бы, когда собеседник заговорит о важном. Но возможности такой у него сейчас не имелось, а аппетит пропал от усталости почти начисто. Брэк решил ускорить дело.
— Твой секретарь говорил о каком-то важном деле?
— Да, да, Этан, — сенатор вытер руки полотняной салфеткой, — разговор у меня к тебе поистине важный и деликатный.
Ну вот, — подумал Брэк, — теперь последует долгая преамбула, намёки на приватность и тому подобная дребедень, без которой обходилась редкая беседа с сенатором.
— Видишь ли, Этан, за время твоего отсутствия в государстве произошли серьёзные перемены, — начал Тит Северус, подтверждая худшие опасения эльфа. Говорить о политике и положении в государстве сенатор мог часами. Но этой ночью высказаться в полной мере ему так и не удалось. Его прервал личный секретарь, возникший на пороге. Лицо бедняги было куда бледнее обычного, а руки почти что тряслись.
— Там, — промямлил он, — там, к вам… — рука секретаря взметнулась, указуя куда-то за спину.
— Выражайся яснее, — потребовал сенатор, не довольный тем, что его прервали на полуслове, — что стряслось? Пожар? Наводнение? Легендарные рийские разбойники? А, может, дворец атакован колдунами?
— Почти, — раздался резкий голос, и секретарь был буквально снесён с дороги новым посетителем.
— Марк? — вскинул брови сенатор, — чем обязан? Проходи, раздели нашу трапезу. Хотя, знай я заранее, что мою скромную обитель посетит Второй консул, я бы нашёл, чем побаловать наши желудки.
— Есть я не хочу, сыт.
Брэк искоса поглядывал на вошедшего, который резко отодвинул тяжёлый стул с высокой спинкой и устроился напротив. Сильно же я тебе нужен, консул, — думал эльф, — раз ты столь быстро объявился.
— Если гора не двигается навстречу пилигриму, то ничто не мешает ему самому пойти навстречу горе, — губы консула растянула неприятная улыбка.
Надо сказать, он вообще производил не особо приятное впечатление. Довольно высокий, плотный, смуглый той специфической темной смуглостью, какой обладают люди, рождённые под покровительством звезды-разрушителя, Марк Луций, прозванный в народе Бестией, обладал немалой силой, как физической, так и душевной. Он осознавал, что почти всегда подавляет собеседника, и ему это нравилось. К своему прозвищу он относился даже положительно: боятся — значит уважают. Однако Тит Северус был не из тех, кого страшил суровый взгляд темных глаз Второго консула. Его нелегко было вывести из равновесия.
— Мы же виделись с тобой сегодня днём, Марк, — сказал сенатор, — что случилось?
— Вот хочу поговорить с твоим припозднившимся гостем, — бросил консул, — представишь?
— Конечно, и большим удовольствием. Перед тобой — Этан Брэк Меллорн, профессор Леронского университета, большой знаток волшебной флоры и фауны, а также мой старинный друг. А это — достопочтенный Марк из рода Луциев, Второй консул Священной Лирийской империи.
— Прекрасно. А теперь, Тит, оставь-ка нас на некоторое время. Мне нужно поговорить с твоим другом наедине, — в будничном тоне Бестии отчётливо слышался приказ.
Если сенатор и обиделся, то не подал виду. С непринуждённостью патриция, за плечами которого много поколений знатных предков, он поднялся из-за стола и произнёс:
— Вы же знаете, господа, для меня закон гостеприимства превыше всего. Угощайтесь без церемоний и чувствуйте себя как дома.
Он одарил консула радушной, чуточку снисходительной улыбкой. Тит Северус отлично знал, что тот терпеть не может старую знать, и вел себя так исключительно назло Бестии, просто так выставившего его из собственной гостиной.
Сенатор с достоинством прошествовал к выходу. Выйдя, он аккуратно прикрыл за собой дверь, всем своим видом показывая, что не имеет намерения нарушать приватность беседы своих гостей. Но дойдя до лестницы, Тит Северус снял ботинки, совершенно бесшумно возвратился назад и нырнул в одну из соседних дверей. Сенатору не нужна была лампа или свеча, луна давала достаточно света. Стены комнаты украшали коллекции оружия, а в углах в вечном карауле застыли доспехи. С проворством и ловкостью, удивительными для столь немолодого человека, Тит Северус нащупал за камином невидимую скобу и привёл в действие скрытый механизм, который на хорошо смазанных петлях увёл в сторону стенд с бердышами. В стене открылся тайный проход. Сенатор проскользнул туда и на цыпочках пошёл по узкому коридору. Вскоре он очутился в маленькой комнатке, откуда он мог прекрасно видеть и слышать все, что происходило в его гостиной. Смотровое отверстие, изящно замаскированное лепниной, позволяло наблюдать из угла, и сенатору было прекрасно видно обоих мужчин.
— А ты, Меллорн, отчаянный малый, — это говорил Бестия, — немногие в Рие осмелились бы так отреагировать на мой приказ.
— Я не имею чести быть вашим подчинённым, господин Второй консул, — спокойно возразил Брэк. — Вы можете меня либо пригласить, либо арестовать. А приказать, увы.
— Арестовать тебя? Что ж, это неплохая идея. Возможно, позднее я именно так и поступлю.
По тону консула было невозможно догадаться, шутит он или говорит серьёзно.
— А теперь к делу, — он подался вперёд, и взгляд прищуренных темных глаз не обещал ничего хорошего. — Какие дела мог иметь наш покойный император с таким грязным эльфийским ублюдком, как ты?
Брэк удивился сразу двум вещам: почему Бестия интересуется их с Барсом делами, да и грязными ублюдками эльфов давно перестали называть. Больше пятнадцати лет минуло после Северной войны.
