Анатолий Стась - Подземный факел
Догадка вспыхнула молниеносно. Старшина понял, откуда взялись закоптевшие отверстия. И в этот миг Сигнал с силой дернул поводок. Один за другим глухо стукнули выстрелы. От ствола ели в лицо брызнули кора и щепки. Старшина упал за дерево, прижав к себе дрожащую, возбужденную овчарку. Еще раз тонко свистнули пули.
Осторожно высунув ствол автомата, пограничник, не целясь, пустил веером длинную очередь и быстро выглянул на поляну. Пня, к которому только что рвался Сигнал, на старом месте не было. Пень лежал в стороне, поваленный набок, а там, где он стоял минуту назад, темнело в земле круглое отверстие.
Кому-нибудь это, возможно, показалось бы невероятным, но не Гейко. Покрытый копотью и смолой ствол ели уже рассказал ему многое. Старшина прицелился, ожидая. Сигнал нетерпеливо повизгивал. В отверстии у пня что-то мелькнуло. Гейко нажал на спуск. Шапка, поднятая из-под земли на палке, отлетела в сторону, прошитая пулями.
Не отрывая взгляда от круглого отверстия на поляне, старшина левой рукой вынул из подсумка две гранаты. Подумал. Положил гранаты перед собой и достал ракетницу.
Первая ракета с шипением пронеслась мимо цели, ударила о землю синим огнем и отлетела, догорая, в кусты. Вторым выстрелом Гейко попал точно: темное отверстие у пня окуталось сизым дымком. Старшина торопливо вложил в ракетницу новый патрон. Третья огненная стрела, оставив в воздухе беловатый след, тоже впилась в нору. Четвертая ракета взвилась высоко над лесом.
Теперь Гейко поглядывал вокруг. Враг мог выскочить неожиданно где-нибудь позади или сбоку через запасный лаз. Но, видно, из подземного логова другого выхода не было. Вслед за удушливым фосфорным дымком, курившимся из-под земли, появился сначала на палке грязный платок, потом вылетел, стукнувшись о пень, пистолет и показались вытянутые руки.
Невысокий длиннорукий мужчина в испачканном пальто, без шапки выполз из норы. Скорчившись, он хрипел и кашлял, царапая пальцами холодную, сырую землю. Из налитых кровью вытаращенных глаз текли слезы.
Гейко стоял над ним, ждал. У ног старшины застыл Сигнал, по первому приказанию готовый броситься на врага.
2
— Старый бандитский тайник, с дымоходом в стволе подгнившего дерева и с лазом, замаскированным пнем… Знакомые штучки. — Полковник Шелест обошел вокруг отверстия, зиявшего в земле.
Нора была вырыта давно. Срезанный и подтесанный пень, как пробка, закрывал отверстие, не один год оберегая тайник от дождей и талого снега. Нора дышала кисловатым угаром и прелью.
Зеленый вездеход стоял на краю поляны. Из машины выглянуло небритое, измятое лицо Гандзи-Мацюка-Коленды. Он сидел между двумя пограничниками, желтый, как лимон, блуждающими глазами следил за тем, что происходит около его последнего убежища. Сигнал лежал под машиной, положив голову на лапы, и, казалось, дремал, как будто хотел сказать людям: «Моя роль окончилась, теперь я в ваши дела не вмешиваюсь».
— Волнуетесь? — спросил Шелест Петришина. — Правду говоря, мне тоже не терпится. Заинтриговали вы меня, хотя и не очень верю в существование кладов. Старшина, ну что там? — наклонившись, крикнул вниз полковник.
Из-под земли в ответ донесся глухой голос. В черном провале ямы заколебался луч фонарика.
…Гейко наклонился, осветил низкий земляной тоннель. Со стен, оплетенных лозой, капала вода. Могильный воздух подземелья пахнул в лицо болотом и остатками невыветрившегося фосфора. В конце тоннель расширялся в просторную нишу. Здесь уже можно было выпрямиться, рука едва доставала до потолка. Сбоку у стены стоял грубо сколоченный топчан с остатками гнилого сена. На полу валялся разбитый фонарь «летучая мышь». Мокрые, полуистлевшие ветки, которыми когда-то устлали пол, были скользкие, прилипали к сапогам. По стенам ползали мокрицы. Две ржавые немецкие винтовки стояли у выложенной из камня печки, забитой холодным пеплом. Над печкой в стене виднелась глубокая дыра дымохода, что вела в ствол старой ели.
Видно, не одну ночь ковырялись в земле, как кроты, бандеровские головорезы, пока построили это тайное логово в глухом лесном углу. Что видели эти стены, свидетелями каких мрачных сцен были они, пряча бандитов от света и солнца, от людских глаз? Все дышало здесь запустением и тленом.
Морщась от прикосновения холодных капель, падавших на руки, за воротник, Гейко в последний раз повел фонариком вокруг себя, взял под руку ржавые винтовки и хотел уже поворачивать к выходу, но тут его внимание привлекла куча веток под топчаном. Старшина толкнул ногой присыпанный землей хворост. Сапог стукнулся обо что-то твердое.
От толчка топчан развалился. Разбросав гнилые палки, Гейко нащупал что-то похожее на ящик, завернутый в брезент. Истлевшая ткань расползалась в руках, обнажая фибровый чемодан, покрытый плесенью, с позеленевшими медными замками.
Спрятав фонарик, Гейко осторожно поднял чемодан и пошел на свет, падавший сверху, в конце тоннеля…
3
Лифт бесшумно взлетел на пятый этаж. Шелест и Петришин открыли решетчатую дверь и вышли в полукруглый вестибюль, сверкавший зеркалами дверей и натертым паркетом.
В помещении института стояла тишина. Где-то однотонно гудел вентилятор или электромотор. Вдоль стены на застекленных полочках лежали сотни разнообразных минералов, огромная коллекция образцов, занимавшая половину вестибюля. Над дверями светились таблички: «Лаборатория», «I сектор», «Геологическая группа», «II сектор», «Нефтяная группа»…
Под ветвистой пальмой дремал седой швейцар. Узнав, к кому пришли посетители, он коротко объяснил:
— Кабинет номер семнадцать.
Петришин постучал в высокую белую дверь.
— Войдите!
Бранюк с недоумением смотрел на незнакомых людей, на погоны и шинель Петришина, на чемодан в руках Шелеста, размышляя о том, кто они, с каким делом явились.
— Иван Сергеевич Бранюк? Очень приятно. Шелест. Я звонил вам час назад. Знакомьтесь, майор Петришин. Извините, что оторвали вас от работы.
— Ничего, ничего. — Бранюк пожал гостям руки, быстрым движением снял со спинки кресла пиджак, поправил галстук, виновато сказал: — У нас здесь посторонние редко бывают, работаю по-домашнему… Вы пришли, товарищи, наверное, в связи с той неприятной историей с оператором Горишним?
— Да, именно эта история привела нас сюда, — улыбнулся Шелест.
— Жаль, но я вряд ли смогу добавить что-то новое.
— А это и не нужно, Иван Сергеевич. Все уже прояснилось.
— Вы хотите сказать — преступник пойман?
Шелест утвердительно кивнул головой. Петришин сидел в стороне молча.
— Не удивляйтесь, Иван Сергеевич, но история с Горишним непосредственно касалась вас, точнее — вашей работы.
— Не понимаю…
— В двух словах всего не изложить. У нас еще будет время поговорить поподробнее. Сегодня нас привело к вам другое. Куда прикажете поставить чемодан? На стул можно?
Шелест жестом пригласил инженера подойти ближе, открыл крышку. Бранюк с нескрываемым удивлением склонился над чемоданом. Там лежали бумаги. Инженер недоуменно взял несколько пожелтевших листов, — видно, они были недавно влажными. Теперь их высушили, края осыпались от прикосновения пальцев.
Прочитав первую страницу, Бранюк лихорадочно начал перебирать бумаги.
— Это же… Да это… Откуда? Товарищи, где вы взяли?.. Это же архив Крылача, моего дяди! Как он попал к вам?
— Во время войны националисты-бандеровцы пытались переправить бумаги за границу, но не смогли. Они спрятали чемодан в своем старом тайнике, в лесу. Теперь архив кому-то понадобился снова. За ним пришли. Бандит, который стрелял в Горишнего, имел задание уничтожить вас, а эти бумаги доставить в Западный Берлин.
— Но ведь дядю увезли эсэсовцы, это было на моих глазах. Почему же бумаги оказались у бандеровцев?
— Те и другие действовали заодно. Могу добавить: за архивом их и теперь снарядили в паре — бывшего офицера СС и бандита-оуновца. Они спелись давно. А дядя ваш… он погиб еще в сорок четвертом, в день ареста. Если эти бумаги помогут вам в работе, будем рады. Не думаю, чтобы иностранная разведка охотилась за архивом, который не представляет особой ценности.
Бранюк дрожащими руками раскладывал бумаги на полу.
— Одну минутку… Я хочу проверить. Эти выкладки должны быть… Вот здесь. Ага, так и есть!..
Он нашел то, что искал.
— Извините. Все так неожиданно. Еще совсем недавно это богатство избавило бы меня от многих бессонных ночей. Понимаете, для завершения нашей работы недоставало последнего звена. Оно вот, — инженер потряс зажатыми в руке листками. — Я предполагал, что Крылач нашел как раз такое решение… Нефть, сама нефть — вот что является наиболее эффективной питающей средой подземного огненного факела! Нам удалось наконец нащупать решающее звено. Сегодня архив Крылача уже не открывает нам чего-то принципиально нового, но его работа подтверждает правильность пути, по которому мы шли.
