Чингиз Абдуллаев - Упраздненный ритуал
Убийца вздрогнул. Оглянулся по сторонам.
— Нет, — сказал он убежденно, — не нужно мне ваше прощение. Я их сам, вот этим ножом… Я их всех убил…
— Альтман! — крикнул Дронго, понявший, что сейчас может произойти непоправимое.
Вейдеманис бросился к Леониду и сильно толкнул его, тот упал на пол. И в этот момент в руках убийцы сверкнул нож.
— Нет, — крикнул Ахмедов, — не нужно!
— Я их всех убил! — закричал убийца. — Это я сделал!
Он поднял нож и резким движением правой руки вонзил лезвие себе в грудь, прямо в сердце, и тут же рухнул, как подкошенный.
— Нет! — крикнул Альтман, пытаясь вскочить на ноги, но его держал Вейдеманис. — Пустите меня к нему, нет! — он громко заплакал.
Габышев подошел к лежавшему на полу убийце и молча встал перед ним. К нему подошел Аббасов и, уткнувшись другу в плечо, зарыдал, содрогаясь всем телом. Габышев стоял и молча смотрел на убитого.
Вейдеманис наконец отпустил Альтмана. Тот, вскочив, бросился к упавшему, очевидно, рассчитывая ему помочь. Но помочь несчастному было уже невозможно. Он умер почти мгновенно, вонзив нож в свое измученное сердце.
Ахмедов ошеломленно взглянул на Дронго.
— Как вы его вычислили? — почему-то шепотом спросил майор.
— Долго рассказывать, — отмахнулся Дронго, — сейчас не место. Организуйте людей, чтобы они унесли отсюда тело Рауфа. И найдите его сестру. Пусть хотя бы похоронят его достойно. Желательно уже в другой могиле, а не в той, где он якобы был похоронен.
— Да, да, — конечно, — сказал Ахмедов, — да, мы все сделаем, — он стал неожиданно мягким и предупредительным, настолько потрясла его произошедшая трагедия.
— А потом соберите всех наверху, — добавил Дронго, — я расскажу вам печальный конец этой истории.
ЭПИЛОГ
Через час они сидели в кабинете физики. Все, кто принимал участие в сегодняшних событиях. Оставшиеся выпускники некогда дружного класса — Аббасов, Габышев, Альтман и освобожденный от наручников Магеррамов. Потрясенные женщины — Света Кирсанова, Ольга Рабиева и Лейла Алиева. Майор Ахмедов со своим заместителем. Директор школы. За последней партой сидел Вейдеманис, печально смотревший на это последнее собрание сегодняшнего вечера. Была уже полночь. Муж Ольги несколько раз звонил, требуя, чтобы выпустили его жену. Наконец ему разрешили подняться и присоединиться к ним. Он сидел рядом с супругой, — сжимая ей руку, словно пытался, отвлечь от печального рассказа Дронго. Приехавший за Лейлой брат не стал подниматься наверх. Он сидел в машине и слушал музыку. Впрочем, никто и не настаивал. Кирсанова жила одна, и поэтому за ней никто не приехал. Лишь ее мама несколько раз звонила по мобильному телефону, беспокоясь, что с дочерью что-то произошло.
Светлана уже пришла в себя и успела рассказать, что начала подозревать сторожа, когда он прошел мимо, взглянув на нее тем особенным взглядом, каким смотрел только обожавший ее Рауф. Об этом она хотела сказать Дронго, но передумала, решив, что все проверит сама. И когда она столкнулась с Рауфом в конце коридора второго этажа и громко позвала его по имени, он обернулся, и сомнения исчезли. Однако она повела себя не правильно, испугавшись его вида и безумного взгляда. Именно тогда он бросился на нее и едва не задушил. Однако, когда она потеряла сознание, он убежал на первый этаж, где и спрятался в своей комнате. Оставался последний акт драмы, все ждали объяснений Дронго. Он вышел к доске, словно ученик перед началом ответа на трудный экзаменационный вопрос. Затем подошел к учительскому столу и посмотрел на собравшихся.
— С самого начала я не хотел сюда приезжать, — признался Дронго, — мне казалось странным и даже невероятным, что в группе людей, которые много лет знали друг друга, мог появиться маньяк-убийца. Я был абсолютно убежден, что маньяками становятся в тридцать лет. Этого не бывает.
— Чикатило было больше, — сказал раздосадованный Ахмедов, — и он, между прочим, имел семью и вел себя, как нормальный человек, а оказался убийцей-извращенцем.
— Вы только подтверждаете мою теорию. Чикатило всегда был таким. Он лишь искусно маскировался. В том числе и перед семьей. Ведь было в нем нечто внушающее доверие, если ему верили несчастные жертвы. И не одна. Но при этом Чикатило убивал незнакомых людей, у него была внутренняя потребность маньяка получать сексуальное удовольствие от насилия и убийства. А в нашем случае убийцей двигали совсем другие чувства. Вполне очевидно, что здесь главной мотивацией его поступков была месть. Он ведь не просто убийца, он убийца, который убивает только в определенные дни, убийца который выбирает свои жертвы из числа хорошо знакомых людей.
Все слушали молча. Ольга вытирала слезы и, затаив дыхание, слушала рассказ. Она чувствовала рядом плечо мужа, и это ее успокаивало. Лейла сидела, мрачно уставясь в одну точку. Кирсанова, казалось, превратилась в каменную статую. Известие о смерти Рауфа вызвало у нее шок, она окаменела в своем горе. Магеррамов, еще не успевший прийти в себя, все время ежился, словно ему было холодно. Аббасов сидел с отрешенным выражением лица. Лицо Габышева напоминало застывшую маску. Альтман все время снимал очки, чтобы их протереть, и было видно, как иногда у него на глазах появляются слезы.
— Меня все время волновал один и тот же вопрос, — продолжал Дронго, — почему убийства начались именно три года назад. Ведь если у каждого преступления бывают веские мотивы, то их нельзя держать в себе столько лет, так сказать, копить про запас. Согласитесь, что глупо убивать за детские шалости людей, давным-давно ставших взрослыми. Но потом я просто переставил эти убийства местами, и все встало на свои места. Ведь труп Рауфа тогда не нашли. По словам Аббасова, он был в смешных коричневых ботинках. Спустя несколько месяцев был обнаружен какой-то труп, и для опознания вызвали Раиса Аббасова, как старшего в той самой группе. Но Аббасов признался в разговоре с Ахмедовым сегодня вечером, что ужасно боится смотреть на покойников. Из чего я мог сделать вывод, что он не слишком приглядывался к погибшему Рауфу.
Несчастный жил один. У него была трудная жизнь. В детстве он потерял отца, потом мать. Сказалась и любовь к Светлане Кирсановой. Он видел, как она кокетничала с Габышевым и Керимовым, даже не глядя в его сторону. В последнюю ночь перед восхождением он пришел к ней. Я не знаю, что между ними было…
— Все, — глухо произнесла Светлана, — все, что бывает между мужчиной и женщиной.
— Извините, — нахмурился Дронго, — я не хотел вдаваться в подробности. Но вы поступили тогда мудро, если мне разрешается прокомментировать эту ситуацию. Может, вы что-то почувствовали. Говорят, женщины интуитивно чувствуют, когда мужчины искренни. Одним словом, вы подарили ему последнюю счастливую ночь в жизни.
— Не правда, — сказала Кирсанова тем же ровным голосом, — это он мне подарил одну ночь. Только одну ночь, когда я чувствовала себя человеком, а не красивой куклой.
Габышев закусил губу, но не повернул головы в ее сторону.
— Это было в ночь перед восхождением в горы, — уточнил Дронго, — потом они собрались вместе. Представляете, в каком он был состоянии? Ведь к тому времени было ясно, что, в общем, жизнь его не удалась. Он не сумел получить нормального образования, жил и работал в Сумгаите, приезжал в родной город лишь изредка. А его друзья стали прокурорами и начальниками отделов. Неожиданно Светлана подарила ему радость перспективы. Он хотел верить в лучшее, поверить в себя. И тут неожиданно Ларченко стал вспоминать, как опозорился Рауф в детстве. Это его взбесило. А потом Габышев стал делать намеки в отношении Светланы.
— Я никаких намеков не делал, — вставил Габышев.
— Делал, — сказала Альтман, взглянув на него с отвращением, — я помню, как ты все время хвастался перед ребятами.
— Это уже не важно, — прервал их Дронго, — главное, что он очень страдал. И вы знаете, я сразу поверил Аббасову, когда он рассказал, что Рауф сам сорвался с горы. Кому нужно было толкать своего товарища, рискуя быть замеченным в подобном преступлении? Его никто не сталкивал, он споткнулся сам. И никакого убийства не было. Он сорвался вниз, но остался жив. Каким образом, мы, возможно, никогда не узнаем. А потом он долго выбирался оттуда. Вы же его видели. Он сказал, что провел там две недели. Его невозможно было узнать. Очевидно, он надел свои ботинки на кого-то другого. Меня насторожило, когда Аббасов сказал, что труп разложился. Труп не мог так быстро разложиться в горах, там всегда холодно. Значит, я мог предположить, что это не был труп Самедова.
Во-первых, Аббасов не очень разглядывал разложившийся труп. Во-вторых, сестра Рауфа не участвовала в опознании, а в-третьих, главным доводом были эти ботинки. Очевидно, уже тогда Самедов решил таким образом остаться неузнанным, чтобы позже приступить к плану мщения. Эксперты дали заключение о смерти Самедова по показаниям его друга и сестры, которая даже не входила в морг.
