Леонид Каганов - Коммутация
– И я попробую! – сказал Гек, стиснув зубы.
Впереди показался сетчатый забор лётного поля. Вдали виднелась взлётная полоса, освещённая огнями. На старте стоял самолёт.
– Пробьёшь ограду. – сказал Гек Казаревичу, – Я бегу к полосе, вдруг это он?
Машина вломилась в забор и лобовое стекло осыпалось зловещим стеклянным дождём. Гек этого не слышал. Он уже летел вперёд через стеклянную пелену, через капот – группируясь в воздухе.
Гек приземлился на мягкую траву, вскочил и понёсся вперёд, ускоряя до бесконечности короткие, но непрерывно-молниеносные движения ногами. Автомат он сжимал в руке. Послышался характерный натужный свист. Самолёт вдали начал медленно двигаться. Это был небольшой, но мощный «Боинг». Когда он въехал в луч прожектора, на его борту мелькнула надпись: «Pan-African». Геку показалось что так быстро он не бегал ещё никогда. Самолёт набирал скорость, Гек нёсся наперерез. Мысли метались в голове. Стрелять? Нельзя. Пассажиры. Детонатор. Сдетонирует. Технологические люки? Не открыть. Стрелять? Нельзя. Стрелять в воздух? По прожекторам? Остановить?
До разгоняющегося «Боинга» оставалось несколько метров, его огромная туша, казалось, с воем падает сверху на Гека. И тело Гека сработало автоматически – ноги бросили тело вперёд в истошном прыжке, а руки вцепились и сжались мёртвым замком. Когда в следующий миг Гек пришёл в себя, он понял что висит, вцепившись в стойку шасси, под ним бешено крутятся колёса, в лицо бьёт ветер, со страшной силой оттягивая назад щёки, глаза, куртку. Земля вдруг подпрыгнула и рывком упала вниз. «Успел», – подумал Гек и блаженно улыбнулся. Ураганный ветер тотчас схватил улыбку и попытался её разодрать в разные стороны.
* * *Гек не слышал чтобы кто-нибудь летал снаружи самолёта – это было просто невозможно. Он хорошо знал как летают в багажных отсеках – они были тёплыми, герметичными, а в некоторых самолётах там даже сохранялось давление. И лишь однажды Гек слышал историю про путешественника, летевшего в гондоле шасси. На одном американском аэродроме после посадки самолёта с Кубы в гондоле шасси нашли труп замёрзшего кубинца. И тогда американцы выяснили, что и раньше беженцы с Кубы забирались в гондолы шасси и благополучно достигали Соединённых Штатов. И лишь этот негр, непривычный к холодам и разреженному воздуху, не смог пережить полёт.
Разумеется гондола шасси была негерметична. Разумеется она не обогревалась. Наоборот, в ней гуляли сквозняки. Гек прикинул расстояние от Москвы до Аддис-Абебы, отсутствие кислородного баллона и летнюю куртку. Представил себе шесть часов полёта в 50-градусном холоде… На другой чаше весов лежала закалка бойца, привычного к российским зимам, в отличие от кубинцев. Руки уже потеряли чувствительность от ветра и Гек не знал держатся они ещё за опору шасси или уже нет. А если держатся, то насколько крепко. Но наконец над его головой раздвинулся металл и стойка шасси потянулась внутрь гондолы, утягивая за собой Гека. Гондола оказалась просторнее чем думал Гек, но ему всё равно пришлось совершить несколько акробатических перехватов и внимательно проследить чтобы могучий механизм не раздавил его тело. Гондола закрылась. Гек свернулся и лёг в сплетении натруженного металла и опалённой резины. Здесь уже не было ветра и поэтому казалось гораздо теплее. Вот только уши ломило от перепада давления. Гек зажал нос онемевшими пальцами и несколько раз попытался вдохнуть и выдохнуть, как это делают глубоководные ныряльщики. В ушах захрустело и боль прошла. Следующие пятнадцать минут Гек боролся с давлением. Воздух был очень разрежен, дышать было тяжело и больно. Затем со всех сторон пополз холод…
Как прошли эти шесть часов, Гек не мог вспомнить. Он не терял сознания, но то ли из-за стресса, то ли из-за нехватки кислорода мозг перешёл в странное состояние – это была бредовая эйфория. Такая эйфория, только намного слабее, охватывает горных альпинистов на дальних вершинах. Поэтому побывавший в горах хоть раз, подсознательно мечтает вернуться туда снова и снова. Кажется Гек смеялся и что-то говорил, но смех растворялся в ревущей темноте, а слова лишь обжигали рот. Во тьме мелькали видения, появлялось и пропадало лицо Нюки, что-то кричал Гриценко, махали руками Казаревичи, снова появлялась Нюка и всё хотела что-то объяснить Геку, а Гек пытался объяснить что-то ей, но рёв заглушал слова. Временами чувства зашкаливали и Геку казалось что вокруг ослепительный свет и полная тишина. А затем вибрация стенок начала въедаться в тело вместе с холодом и наконец сожрала тело целиком – Гек почувствовал что стал единым целым с «Боингом». Затем «Боинг» слился с небом. А небо с Землёй. Наконец Гек почувствовал себя одной Вселенной, состоящей только из него, из Гека. Я Коммутация! – крикнул Гек и захохотал. Вселенной, которой он был, хотелось покоя. Ей надо было свернуться в клубок и тихо отдыхать. Гек свернулся, представил себе свернувшееся небо, оборачивающее землю как фольга шоколадную конфету, и ему сразу стало тепло и спокойно. Но тут наконец проснулся разум. «Не спать!» – заявил разум, «Холод! Смерть!». И Гек начал двигаться. Он сгибал и разгибал ноги, отталкивался руками от стенок, распрямлял бесчувственное тело, скручивался вдоль позвоночника влево-вправо и снова сжимался в комок. Наконец снова заломило в ушах и Гек понял что самолёт идёт на снижение. Вскоре дышать стало свободнее. Затем открылся пол и стойка шасси пошла вниз. Створки снова закрылись. Гек не стал спускаться на стойке, он знал, что посадка в несколько раз экстремальнее чем взлёт, а сорваться на бетон полосы при скорости в несколько сотен километров в час ему не хотелось.
Самолёт мягко коснулся земли и вскоре остановился. Гул стих и наступила божественная тишина. Такая тишина наверно стояла до сотворения мира. Из щели внизу бил ослепительный свет. Вокруг заметно теплело и Гек лежал, вдыхая пыльный, но настоящий, плотный воздух с запахом резины, керосина и тысячелетней жары. Этот привкус жары уже чувствовался в воздухе, так и должна была пахнуть Африка, хотя Гек в ней никогда не был. Прошло минут десять, он уже начал раздумывать каким образом выбраться из гондолы через светящуюся щель, но вдруг метал разъехался сам собой. Гек нащупал автомат и осторожно выглянул наружу.
В чётком десятиметровом радиусе с редкими интервалами стояли на одном колене чернокожие солдаты в красивых сизых формах с надетыми поверх бронежилетами. Они держали в руках автоматы американского образца и целились Геку в лоб. За ними стояло второе кольцо – из автомобилей, за которыми прятались воины с арабскими чертами лица. Они целились в Гека из длинных винтовок, высунув хищные стволы из-за капотов и бамперов. В отдалении стояло несколько десятков солдат в израильской форме. Они держали в руках автоматы «Узи», но уже не так насторожённо – всё-таки перед ними было два кордона. Среди них было три человека с пейсами, в костюмах хасидов. Причём на одном из них был берет, напоминающий берет Че Гевары. Рядом лежали железные кофры, и хасид в берете крутил рукоятку громоздкого прибора на высоком штативе. Прибор напоминал одновременно фотоаппарат позапрошлого века и геодезическую треногу.
Раздался лающий голос – кто-то орал в громкоговоритель на неизвестном языке. Воевать было бессмысленно. Да и против кого? Гек вздохнул и бросил автомат. Тот звякнул о крепёжку шасси и упал на асфальт. Медленно-медленно Гек опустил одну ногу, затем другую, затем вылез сам и опустился на раскалённый солнцем асфальт лицом вниз. Расставил ноги, сложил ладони на спине и закрыл глаза. Вскоре на запястьях щёлкнули горячие наручники, Гека рывком подняли на ноги и затолкали в машину. Чернокожие воины держали его со всех сторон.
Привезли Гека в некое подобие полицейского участка и тут же обыскали. Нашли диверсионный нож. Низкорослый негр в ярких погонах, с харизматическим потным лицом, долго цокал языком, пытаясь открыть какое-нибудь из его многочисленных лезвий то с одной, то с другой стороны. Нашли пачку русских денег. Нашли носовой платок. Развернули – оттуда на стол выпал детонатор. Воины гортанно заорали и унесли детонатор. А Гека провели по коридорам и заперли в одиночную камеру с грязными стенами. Несколько часов к Геку никто не заходил. Затем его повели на допрос. За столом сидел здоровенный негр, рядом уже знакомый низкорослый в ярких погонах, а третьим был араб, который смотрелся на их фоне совсем по-европейски. За спиной Гека встала толпа воинов. Стояли они бестолково. Слишком кучно. Слишком близко к Геку. При желании Гек мог уничтожить всех в этой комнате за минуту голыми руками.
Низкорослый в ярких погонах гортанно проорал что-то. Гек молчал. Затем начал говорить араб, жёстко чеканя слова. После разведшколы Гек в совершенстве владел английским, немецким и французским, а также хорошо знал чеченский и азербайджанский.
– Do you speak english? – спросил Гек.
![Юлия ВАРИУН - ВСЕ БЕДЫ ОТ ЖЕНЩИН, или Приключения Странника[СИ]](/uploads/posts/books/44384/44384.jpg)
