Дэвид Волстенкрофт - Ноль-контакт (в сокращении)
— И что ему было?
— Сделали выговор. Сказали, что это — последнее предупреждение. Выгонять его никто и не думал. — В глазах Джейми стояли слезы. — Мы бы никогда так с тобой не поступили.
Бен кивнул. Значит, и тут КБ солгал. Снова дернул его, как марионетку, за веревочку. Добивался его благодарности. Рассчитывал на беззаветную преданность.
— Ты уж прости нас, — сказал Джейми.
Бен потрепал Джейми по плечу:
— Просить прощения должен совсем другой человек.
Люси обняла Джейми. Прошлое уносилось прочь — как лодка, смытая волной.
— Вы играете в шахматы? — сказал вдруг Бен. — Знаете, иногда, чтобы укрепить позиции, лучше пожертвовать пешкой.
— И кем ты собирался пожертвовать? — мрачно спросила Люси.
— В Цюрихе нас ждут два банковских счета. У тебя есть номер одного, — сказал он Люси. — А ты бери второй, — и он протянул карточку Джейми.
Джейми посмотрел на карточку, но не взял ее.
— Прошу тебя, не надо благотворительности. — Он горько усмехнулся.
— Никакой благотворительности, уверяю тебя. Просто у меня другие дела.
— Я не могу ее взять… Несмотря ни на что, она твоя. Стамп сказал, что их всего две.
— Во-первых, я не верю ничему, что говорит этот человек. Во-вторых, это счета на предъявителя, — сказал Бен. — Ими может воспользоваться любой.
Джейми нехотя взял карточку:
— А ты как же?
— Со мной все будет в полном порядке. А вы должны двигаться дальше. К «Ноль-контакту». Как и было задумано. Мы далеко зашли.
— Я думал, мы уже у цели, — сказал Джейми.
— Ты правда в это веришь? — Бен показал на пустую площадку у автострады. — Хочешь сказать, мы ради этого и старались? Ради надежного паспорта и счета в швейцарском банке?
— Но они все так говорили. Тот, кто получает счет, становится его членом. Мы берем деньги, а когда с нами связываются, выполняем разные задания. По-моему, все вполне логично.
— По-моему, сам «Ноль-контакт» и его сеть — это разные вещи, — сказал Бен.
— И в чем же разница? — спросила, прищурившись, Люси.
— «Ноль-контакт» — это сеть, так? Это самодостаточная система. Но я не уверен, что за этим не стоит нечто большее.
— Почему ты так решил?
— Пока что мы только встречались с людьми. Все они были звеньями одной цепочки. Самаритяне. Майкл Черч. Отец Дэниэл. Стамп. Все это время мы думали, что цепочка куда-то нас приведет. Но она никуда не ведет. Только обратно к себе самой. По кругу. Но раз мы его обошли, мы знаем, что он собой представляет. И знаем, как его использовать.
— Как? Я не понимаю.
— Мне пришло это в голову на границе. Помните, как он был к нам расположен? Ирландские паспорта. Хорошая машина. Свободно говорим по-французски. Однако он все равно осмотрел автомобиль, посветил в нас фонариком. Мир изменился. — Говоря это, он расхаживал взад-вперед, как человек, которому открылась истина, о которой еще никто не подозревает. — Попробуйте это себе представить. Разветвленная сеть с отделениями по всему миру. Отчасти партизаны, отчасти шпионы. Строгая и секретная система приема новых членов, причем отбираются те, кто имеет зуб на британскую разведку. Крепкая идеологическая база, разветвленная сеть, снабжающая поддельными документами, четкая система финансирования из неизвестных источников. На что это похоже?
— На «Аль-Кайеду», — изумленно выговорила Люси.
Воксхолл-Кросс, Лондон.
Вот уже восемь часов от Коллинз ни слова. И от Синклера ни слова. Тремэйн-младший уволен, но и его дома не оказалось. Неудивительно, что в эту ночь КБ никак не мог заснуть.
Он поворочался в кровати, сел. Окна его квартиры выходили на здание парламента. Отбивавший каждый час Биг-Бен служил ему будильником.
КБ принял душ, оделся и пошел пешком от Вестминстера на другой берег Темзы, на набережную Альберта, 85. И нисколько не удивился, застав там Томаса.
— Он точно не выходил на связь? — спросил Шеф.
— С телефона-автомата под Вероной поступил звонок на мой номер для экстренной связи. Но кто это был, я не знаю.
— Значит, будем считать, что операция провалилась. У нас идут и другие операции. Мы ловим рыбку куда крупнее.
— Для нас крупнее рыбы, чем эта, нет. Необходимо выяснить все до конца. Только тогда мы сможем спать спокойно.
Глава тринадцатая
Швейцария.
Джейми с Люси, стоя на площадке у автострады, пытались оценить версию, предложенную Беном.
— Структурная модель такая же, — сказал Джейми.
— Думаю, «Аль-Кайеда» позаимствовала ее у «Ноль-контакта», — сказал Бен, — возможно, даже без их ведома… А это значит, что в «Ноль-контакте» имеются командиры, так же как у «Аль-Кайеды» есть Бен Ладен с помощниками.
— С чего ты это взял?
— Иначе бы «Ноль-контакт» не смог функционировать. Управлять нужно любой организацией.
— Ты хочешь сказать, «Аль-Кайеда» и «Ноль-контакт» связаны между собой?
— Вряд ли. Идеологии абсолютно разные.
— Есть кто-то, кто отвечает за все, — сказал Бэн. — Ищите в Цюрихе. По имени на той визитной карточке. И если что-то выясните, дайте мне знать… Если я еще буду неподалеку, — с грустью добавил Бен.
Он уже обдумывал следующий ход.
Люси и Джейми высадили Бена в городе Шур. Попрощались с ним и двинулись дальше на север, в Цюрих. Бен пожелал им всего наилучшего. Он подкрепился в ночном кафе и отправился на вокзал. Там купил билет до Берна, но в последнюю минуту сошел с поезда. В другой кассе он купил билет туда, куда направлялся на самом деле. Путь его лежал на юго-запад, в сторону Женевы.
Поезд был ночной, но спать у Бена времени не было. Он обдумывал план действий и надеялся, что все будет рассчитано максимально точно, как по швейцарским часам. Через две секунды после указанного в расписании времени поезд доставил Бена в Лозанну.
Он с огромным удовольствием потратил ту горсточку швейцарских франков, которые так тщательно прятал, пока был в Перу. Он отдал их продавцу на шестом этаже универмага «Глобус-Гранд». А тот вручил ему новейшую модель прибора ГСН.
Бен взглянул на часы: до захода солнца оставалось часов семь. На местном автобусе он отправился в Вале — вместе с лыжниками, которые надеялись, что им удастся покататься на вершине Порт-дю-Солей.
Он проехал по канатной дороге, затем добирался два часа на попутках, прошел лесом и оказался на вершине холма, у подножия которого начиналась долина. Посреди этой долины находилось роскошное шале, окруженное кольцом высоченных сосен. Он уже видел это место — с другой стороны долины. Тогда он два часа шел на лыжах до Авориаза.
Он осторожно подобрался к наружному кольцу деревьев. Снял куртку и сверился с показаниями ГСН — прибор он прикрывал рукой, дабы укрыть от любопытных взглядов. В том, что за ним наблюдают, он был совершенно уверен.
Вскоре между деревьями показалась фигура «туриста».
— Посторонние сюда не допускаются, — сказал он. Немецкий у «туриста» был отличный, но легкий бостонский акцент все же чувствовался.
Бен тоже по-немецки извинился и удалился. Два часа спустя он уже ехал поездом из Лозанны на север.
В Кале он выжидал со звонком до последнего. За час до отхода парома в Дувр Бен позвонил в справочную и узнал телефон американского посольства в Берне. Он попросил соединить его с секретариатом, невозмутимо сообщил, что готовится нападение на американскую базу вблизи Авориаза, и повесил трубку.
Следующий звонок он сделал с другого телефона-автомата. Голос на другом конце провода он узнал, а вот тон изменился. Хотя разговор был обычный.
— Как дела? — КБ впервые говорил без всякого волнения, скорее, с облегчением.
— Аварийная ситуация, — сказал Бен.
— А подробнее?
— Плохая новость: передатчик был поврежден.
— Что?
— Есть и хорошая: я его нашел.
— Оставайтесь на месте, пока мы не…
— Вы не понимаете. Времени нет. Это не человек, а место. Но оно постоянно перемещается. Каждые шесть дней. Сейчас вся верхушка там, но они уезжают. Что мне делать?
— Оставайтесь там… — раздраженно начал КБ.
— Меня в любой момент могут выставить. Таких параноиков я в жизни не встречал.
— Ну тогда… А передатчик точно молчит?
— Намертво. — Последовала пауза. В трубке слышались только какие-то щелчки. Бен увидел, что на паром уже въезжают автомобили. — Да и мне в живых не остаться, если они застанут меня за разговором с вами.
КБ запаниковал:
— А координаты по ГСН вы дать можете?
Бен назвал координаты.
— Но если вы планируете что-то предпринять, то делайте это побыстрее. Они постоянно перемещаются.
— Сколько у нас времени?
— Думаю, часов восемь.
— Восемь часов?
— Лучшей возможности вам не представится.
И он повесил трубку.
