Джек Хиггинс - Орел улетел
– Книги для меня – всё.
– Да, я это понял. – Он поднес руку к шляпе. – До скорого свидания.
Он пошел по настилу прочь от дома; деревянные доски гулко отзывались на стук его шагов.
* * *С Уоппинг-Хай-стрит было хорошо видно, как сильно пострадали от бомбовых ударов лондонские доки. Удивительно, что, несмотря на это, в порту было много кораблей и работа шла полным ходом.
– Интересно, как бы воспринял все это старик Адольф? – тихо произнес Девлин. – Вряд ли он был бы в восторге.
Девлин без труда отыскал монастырь Пресвятой Девы Марии. Он находился по другую сторону главной улицы, которая отходила от реки. Монастырь был обнесен высокой серой стеной, с годами еще больше потемневшей от городской грязи. Из-за стены виднелась крыша часовни, над которой возвышалась колокольня. Девлин с удивлением заметил, что большая дубовая дверь, служившая входом на территорию монастыря, была открыта. Рядом висела табличка с надписью: «Монастырь Пресвятой Девы Марии. Орден сестер милосердия. Настоятельница – сестра Мария Палмер». Девлин прислонился к стене, закурил сигарету и стал наблюдать за входом. Через некоторое время появился привратник в синей форменной одежде. Стоя на верхней ступеньке, он осмотрел дорогу и снова исчез.
От реки стены монастыря отделяла узкая полоску гальки, покрытой илом. Чуть поодаль Девлин увидел ступени, которые вели от стены к реке. Беспечной походкой он спустился по ним и пошел по гальке, высматривая туннель, который, как он помнил из чертежей, был где-то рядом. Скоро полоска гальки кончилась, вода здесь подступала к самой стене монастыря. В этом месте Девлин увидел туннель. Сводчатый проем был почти полностью затоплен, между водой и верхней частью арки оставалось не более двух футов.
Он вернулся на дорогу, прошел один квартал и увидел пивную под названием «Водолей». Он вошел в бар. Молодая женщина в широких брюках и с косынкой на голове мыла пол. Она удивленно взглянула на него.
– Что вам здесь нужно? Бар открывается в одиннадцать.
Девлин расстегнул плащ, и она увидела пасторский воротник.
– Извините, что беспокою вас. Меня зовут Конлон, отец Конлон.
На шее у женщины он увидел цепочку с крестиком. Она стала более приветливой.
– Чем я могу помочь вам, святой отец?
– Один мой коллега, зная, что я буду в этом районе, попросил меня навестить его друга, священника монастыря Пресвятой Девы Марии. Я по глупости забыл, как его зовут.
– Это, должно быть, отец Фрэнк. – Она улыбнулась. – Здесь его так называют. Отец Фрэнк Мартин. Он священник церкви святого Патрика, неподалеку отсюда. Он же является и священником монастыря Пресвятой Девы Марии. Один Бог знает, как ему, в его-то возрасте, удается справляться с такой нагрузкой. Ему никто не помогает. Что делать – война!
– Так, значит, он в церкви святого Патрика? Да благословит вас Бог, – поблагодарил Девлин женщину и вышел.
Церковь святого Патрика была самой обычной.
Как и большинство католических церквей в Англии, ее построили в последние годы викторианской эпохи, после того как в стране узаконили католицизм.
Внутри церкви, как и положено, пахло свечами и ладаном, стояли скульптуры святых, висели картины, изображавшие восхождение Христа на Голгофу. Несмотря на религиозное воспитание, все эти атрибуты никогда не вызывали у Девлина особых чувств. Он присел на скамью. Через некоторое время из ризницы вышел отец Мартин, подошел к алтарю, опустился на колени и стал молиться. Девлин поднялся и тихо вышел.
* * *Майкл Райан был высокого роста и в свои шестьдесят лет выглядел крепким и здоровым. Он сидел на кухне и пил чай из большой кружки, которую Мэри поставила перед ним. На нем была черная кожаная куртка, на шее – белый шарф, рядом лежала твидовая кепка.
– Ты говоришь, Конлон? – Он покачал головой. – У меня никогда не было друзей с такой фамилией. Да и священников среди моих друзей нет.
В дверь постучали. Мэри подошла и открыла ее. На пороге стоял Девлин, мокрый от дождя.
– Да благословит вас Бог, – сказал он и вошел в дом.
Райан посмотрел на него, нахмурившись, затем удивленно воскликнул:
– Боже всемогущий! Не может быть! Лайам Девлин. Неужели это ты?
Он поднялся из-за стола, и Девлин положил руки ему на плечи.
– Годы пощадили тебя, Майкл.
– А ты, Лайам, здорово изменился.
– О, не верь всему, что видишь. Просто мне нужно было изменить внешность. Немного постареть. – Он снял шляпу и провел рукой по седой щетине волос на голове. – Природа тут ни при чем, это все химия.
– Проходи, старина, проходи. – Райан закрыл дверь. – Ты что, скрываешься от кого-нибудь или что?
– Что-то в этом роде. Сейчас объясню.
– Это моя племянница Мэри, – представил Райан девушку. – Помнишь моего старшего брата Симуса? Который умер в тюрьме «Маунтджой».
– Редкой души человек, – сказал Девлин.
– Мэри, это мой старый друг Лайам Девлин.
Девушка мгновенно преобразилась. Она будто засветилась изнутри. На ее лице появилось благоговейное выражение.
– Вы Лайам Девлин? Пресвятая Богоматерь, я столько слышала о вас, еще с детских лет.
– Надеюсь, ничего дурного, – сказал Девлин.
– Садитесь, пожалуйста. Хотите чаю? Вы завтракали?
– Вообще-то не завтракал.
– Есть яйца, и еще осталось немного грудинки, купленной на черном рынке. Вам на двоих хватит.
Пока она возилась у плиты, Девлин снял плащ и сел напротив Райана.
– У вас есть телефон?
– Да, в большой комнате.
– Хорошо. Мне потом нужно будет позвонить.
– В чем дело, Лайам? ИРА снова решила взяться за Лондон?
– На этот раз я приехал не по заданию ИРА, – ответил Девлин. – То есть не совсем от ИРА. Вообще-то я прибыл из Берлина.
– Я слышал, – сказал Райан, – что у ИРА есть какие-то дела с немцами, но что это за дела, Лайам? Не хочешь ли ты сказать, что поддерживаешь немцев?
– Большинство из них – сволочи и фашисты, – ответил Девлин. – Но если хочешь знать, не все. Они хотят победить в войне, ну а я воюю за объединение Ирландии. Иногда я работаю на них, за это мне всегда платят, а деньги поступают на счет ИРА в швейцарском банке.
– Значит, тебя прислали немцы? Зачем?
– Люди из английской разведки захватили одного их парня и держат под охраной в монастыре Пресвятой Девы Марии, недалеко отсюда. Этот немец – подполковник Штайнер. Так вот, он хороший человек, не нацист. Можешь мне поверить. И немцы хотят освободить его и увезти в Германию. Вот за этим я и приехал.
– Чтобы освободить его? – Райан покачал головой. – Такого сумасшедшего, как ты, больше нигде не встретишь.
– Я постараюсь не очень втягивать тебя в это дело, но мне нужна кое-какая помощь. Обещаю, это не потребует особых усилий. Я мог бы попросить тебя помочь мне как старому другу, но мы поступим иначе.
Девлин взял чемодан, положил его на стол и открыл. Он сдвинул всю одежду в сторону, засунул палец под прокладку на дне и вытащил ее. Под прокладкой лежали деньги. Девлин взял пачку белых пятифунтовых банкнот и положил их на стол.
– Здесь тысяча фунтов, Майкл.
Райан провел рукой по волосам.
– Боже мой, Лайам, не знаю, что и сказать.
Девушка положила яичницу с грудинкой на тарелки и поставила их перед мужчинами.
– После всего, что ты мне рассказывал о господине Девлине, тебе должно быть стыдно брать с него деньги. Ты должен быть счастлив помочь ему безо всяких денег.
– Эх, молодость, молодость. – Девлин обхватил ее за талию. – Если бы все в жизни было так просто. Но с мечтами расставаться не надо, девочка. – Он повернулся к Райану. – Ну, что скажешь, Майкл?
– Господи, Лайам, живем один раз. Чтобы доказать, что человек слаб, я беру эти деньги!
– Однако сначала о деле. У тебя есть в доме оружие?
– Пистолет марки «Люгер», еще с довоенных времен. Он находится в моей спальне, под половицами. Лежит там уже лет пять, и патроны есть.
– Хорошо, я проверю его. Ничего, если я поживу у вас? Долго не задержусь.
– Конечно. Места хватит.
– Теперь о машине. Возле дома я видел твое такси. Мы сможем им воспользоваться?
– Нет. У меня есть фургон марки «Форд» в гараже. Я редко езжу на нем. Плохо с бензином.
– Он мне подойдет. Если можно, я пойду позвоню.
– Пожалуйста.
Девлин закрыл дверь и подошел к телефону. Он позвонил в справочную и попросил дать ему номер телефона Шоу-Плэйс. Всего через две-три минуты женский голос продиктовал номер, и Девлин записал его. Некоторое время он сидел на стуле возле телефонного аппарата, размышляя, затем поднял трубку, вызвал оператора и попросил соединить его с Шоу-Плэйс.
Через несколько минут трубку на другом конце провода сняли, и женский голос произнес:
– Чарбери три-один-четыре.
