Чингиз Абдуллаев - Факир на все времена
— Тогда убийца может завтра спокойно уехать, и мы никого не найдем, — поняла Жанна. — Этого нельзя допустить. Нужно начать проверку прямо сейчас.
— В три часа ночи? — посмотрел на часы Дронго. — Ваше предложение не пройдет. Будет грандиозный международный скандал. Люди приезжают сюда целыми семьями, со своими детьми и внуками, чтобы отдохнуть. А мы ночью начинаем допросы и обыски? Это исключено.
— Я понимаю. Но тогда убийца просто исчезнет.
— Можно сделать иначе. Выписывать завтра всех после шести вечера. И прописывать тоже. Объяснить чрезвычайными обстоятельствами действия менеджмента отеля. И попытаться за сутки просеять всех приехавших, чтобы определить круг подозреваемых. Конечно, в первую очередь нужно проверять тех, кто собирается завтра уехать или улететь. Эти проверки провести очень быстро, остальные могут подождать.
— Соседняя вилла, — напомнила Жанна. — Их нужно тоже проверить.
— Я помню, помню. Пойдемте в дом, и вы мне все покажете. У нас еще есть два или три часа до рассвета. Здесь рассветает достаточно рано, и мы сможем спуститься с вами к морю еще до того, как здесь появятся орды отдыхающих. Заодно возьмем с собой экспертов и осмотрим весь берег. Если ваша версия верна, то там должны обязательно остаться следы. Я еще не видел протоколов вскрытия тела, но уверен, что удар был нанесен тяжелым предметом, как вы говорите.
— Да, — кивнула она, — я в этом уверена.
Они повернули в дом. Руководитель бригады экспертов оказался человеком маленького роста, лысым, с глазами, смотревшими в разные стороны. Глядя на него, с трудом можно было удержаться от смеха. Но дело свое он знал хорошо.
— Фикрет Акпер, — представился руководитель группы экспертов, — мне сказали, что вам выделили вторую спальню, господин Дронго. Вы можете подняться туда и отдохнуть. Насчет вашей спутницы мне ничего не говорили.
— Она работает старшим следователем прокуратуры, — пояснил Дронго, — и была главным свидетелем убийства. Я думаю, что она может оказать нам нужную помощь. Вы нашли что-нибудь подозрительное среди его вещей?
— Два пакета с белым порошком, похожим на кокаин, — ответил Фикрет Акпер, — хотя, возможно, это более легкий наркотик. Полицейские наручники, две дубинки, набор для садомазохистских игр. Белье красного и черного цветов. Похоже, ему нравились подобные вещи…
— Вам повезло, что вы с ним решили не встречаться, — тихо сказал Дронго, — этот тип был еще и сексуальный агрессор.
Жанна равнодушно пожала плечами. Погибшего уже не вернуть, а она привыкла мыслить более конкретными категориями. Дронго повернул голову, увидев горевший на соседней вилле свет.
— Это не та вилла, на которой вы встретили своего знакомого? — показал Дронго на светящиеся окна.
— Та вилла через дорогу, — ответила Жанна, — а на этой вилле остается семья Ордалиевых. Они наверняка тоже не спят. Еще бы! Такие потрясения не для психики нормального человека.
— Тогда пойдемте к ним, — сразу предложил Дронго, — не станем оставлять наш разговор до утра.
Раздался звонок мобильного телефона, и Жанна достала аппарат.
— Да, это я, — спокойно произнесла она, — нет, я пока не возвращаюсь. Ничего не бойся. Закрой дверь на внутренний замок и ложись спать. Я скоро буду. Нет, нет, ничего не бойся. Хорошо, я все поняла. Не волнуйся. Я сейчас приду. Да, прямо сейчас.
Она убрала телефон, чуть виновато взглянула на Дронго.
— Это Алевтина, — пояснила она, — сходит с ума. Плачет, просит меня вернуться. Она боится оставаться одна после случившегося.
— Идите, — сразу понял Дронго, — увидимся утром. Я передам вашу просьбу начальнику полиции. А когда рассветет, мы спустимся вниз и осмотрим берег с нашей стороны. Проверим вашу версию.
— Я хотела бы сама все проверить, но вы понимаете ситуацию. Нам с вами гораздо легче, чем Алевтине. Она никогда раньше не сталкивалась ни с чем подобным.
— Не нужно меня убеждать. Идите к ней. И не беспокойтесь. Может быть, нужно поставить у вашего номера одного из офицеров полиции?
— Нет, — улыбнулась Жанна, — я думаю, нам ничего не угрожает. Если только младший Ордалиев не захочет влезть через окно. Но у нас второй этаж, а рядом живут соседи. Я думаю, все будет нормально. В крайнем случае вызовем службу безопасности.
— Запишите на свой телефон номер моего мобильного, — предложил Дронго, — я все равно сегодня не засну. Можете звонить мне в любое время. Когда понадоблюсь…
Она записала номер его телефона и, кивнув ему на прощание, поспешила к электрокару, который должен был отвезти ее обратно в основное здание отеля. Дронго предложил дежурившему у бассейна полицейскому проводить его до соседней виллы. С разрешения Фикрета Акпера полицейский пошел провожать эксперта, помогая ему идти. Фонари на дороге уже не горели, вокруг было еще достаточно темно. Неожиданно где-то впереди раздался шорох.
— Не беспокойтесь, — улыбнулся полицейский, — я вооружен. А это может быть ежик или белка. Они здесь встречаются.
— А я и не беспокоюсь, — ответил Дронго, — когда иду рядом с турецким полицейским.
Полицейский, которому было не больше тридцати и который был на целую голову ниже своего собеседника, даже покраснел от удовольствия. Они доковыляли до соседней виллы и позвонили. Дверь почти сразу открыли. Было заметно, что в этом доме никто и не думал ложиться спать.
— Что вам нужно? — спросил по-турецки Болтакул, глядя на полицейского и сопровождавшего его незнакомца с перевязанной ногой и разорванной штаниной.
— Извините, что беспокоим вас поздно ночью, — сказал по-русски Дронго, — я эксперт по вопросам преступности. Когда ехал к вам, попал в небольшую автомобильную аварию, и поэтому у меня такой несколько необычный вид. Простите еще раз за беспокойство, но я хотел бы поговорить с вами и членами вашей семьи.
— Сейчас, — демонстративно посмотрел на часы Болтакул, — уже половина четвертого утра. Вы считаете нормальным допрашивать людей в такое время?
— Господин Ордалиев, на вилле, где вы вечером были, произошло убийство, — напомнил Дронго, — и среди шестерых людей, которые в этот момент находились там, присутствовали и четыре члена вашей семьи. У меня есть некая внутренняя убежденность, что вы и вся ваша семья — лишь случайные свидетели произошедшего преступления, которое было совершено совсем другим человеком. Но я должен буду это доказать. А в отеле живет около восьмисот человек гостей из стран СНГ и Прибалтики. И завтра некоторые из них уже собираются покинуть отель. Никого остановить мы не сможем. Значит, подозрение останется на вас и членах вашей семьи. А мне хотелось бы установить истину. И поэтому я просто вынужден со своей ногой и в таком ужасном виде тащиться к вашей вилле, чтобы поговорить именно с вами. Неужели вы этого не видите и не хотите понять?
Болтакул нахмурился. Минуту он молчал, словно размышляя. Затем раскрыл дверь шире.
— Входите, — разрешил он.
— Вы мне больше не нужны, — обратился Дронго к сопровождавшему его полицейскому, — когда буду идти назад, я позвоню на виллу.
— Хорошо, — полицейский отдал честь и отправился обратно.
Они вошли в гостиную. Болтакул любезно помог Дронго дойти до кресла и пошел пригласить сюда всех членов своей семьи. Первой спустилась Айша. Очевидно, муж успел ей рассказать обо всем. Она вежливо поздоровалась с гостем и успела даже приготовить чай, вскипятив воду в электрическом чайнике, когда внизу оказались дети — Ескен и Амина. Дочь была явно недовольна, что ее заставили спуститься. А Ескен просто подошел к Дронго и, показывая на него пальцем, спросил у отца:
— Что это такое?
— Немного больше уважения, — нахмурился Болтакул, — это наш гость.
— В четыре утра? — спросил сын. — Кто это такой? В каком он виде? Его ногу тоже мы повредили? В этом тоже обвиняют нашу семью? Зачем ты пускаешь домой каких-то непонятных типов?
Он говорил по-русски, считая, что пришедший эксперт — турок и не понимает, о чем они говорят. Но, к его изумлению, эксперт вдруг сказал по-русски:
— Давайте успокоимся, Ескен, и не будем так нервничать. Я пришел сюда помочь вашей семье.
— Кто вы такой? — обернулся к нему Ескен. — Откуда вы знаете русский язык?
— Меня обычно называют Дронго.
— Не может быть, — растерялся молодой Ордалиев, — этого просто не может быть. Вы знаете, кто такой Дронго? Это вымышленный образ. Его не существует в природе. Вы бы еще сказали, что вы барон Мюнхгаузен или Дон Кихот. Зачем вы к нам пришли? Неужели вы не понимаете, в каком мы сейчас состоянии?
— Я действительно Дронго, — устало произнес он, — во всяком случае, так меня называют.
— В таком случае я Микки-Маус, — разозлился Ескен, — хватит издеваться. Я же вам говорю, что Дронго не существует. Это придуманный герой. Как Шерлок Холмс. Может, вы пришли к нам со страниц какой-нибудь книги? Или сбежали из сумасшедшего дома?
