Чингиз Абдуллаев - Пьедестал для аутсайдера
– Пожалуйста. Я к вашим услугам.
– Это одноразовая акция? Или вы намерены ввести подобную квоту и на все остальные сделки?
Он не видел, но почувствовал, как улыбается Халифман.
– У меня есть указание генерального директора, – сообщил Иосиф Наумович.
– Какое указание?
– О квоте, которая будет постоянно закреплена за вами, Илья Данилович. Именно в тех процентах, о которых вам сказал Борис Захарович.
– С каждой операции?
– Безусловно.
– Я могу узнать о вашей квоте?
– Столько же.
– А Бориса Захаровича?
– Я считаю неэтичным обсуждать подобные вопросы по селектору, – ответил Иосиф Наумович.
– Да, вы правы. Спасибо за информацию. И еще… спасибо за проценты.
– Это не ко мне. Это была инициатива Бориса Захаровича. Он сам уменьшил свою квоту в вашу пользу. Вы меня понимаете?
– Да, спасибо еще раз.
Смыкалов отключился. Затем снова достал конверт и высыпал деньги. Так легко и просто получить такую огромную сумму денег. И если они давно этим занимаются, то легко вычислить, какими именно суммами они ворочают. Тогда понятно, откуда деньги и у Бориса Захаровича, и у Иосифа Наумовича. Теперь будет проверять все последующие сделки, чтобы конверты регулярно появлялись на его столе.
Зазвонил красный телефон. Илья быстро снял трубку.
– У тебя все нормально? – услышал он голос генерального.
– Да, спасибо.
– Никулин наконец прилетел, – сообщил Кирюхин, – сейчас пойдем обедать. Там заодно и поговорим.
– Хорошо, – Смыкалов положил трубку и снова посмотрел на деньги.
«Нужно купить валюту, – подумал он, – доллар каждый день дорожает. Это самое надежное вложение денег».
Смыкалов тогда еще не мог знать, что именно ждет их в будущем, когда через семь лет Борис Захарович Кирюхин разорится и станет работать в его большой компании.
Глава 13
Он спустился вниз, прошел к выходу и обнаружил, что у дверей дежурят двое сотрудников охраны.
– Как выйти в сад? – спросил Дронго.
– В другую сторону, – объяснил ему один из охранников, показывая на противоположную часть здания, – там есть дверь.
Дронго повернулся и пошел в другую сторону. Он достаточно быстро обнаружил выход в сад. Там дежурил еще один сотрудник охраны. Он внимательно посмотрел на выходившего Дронго, но ни о чем его не спросил.
В саду действительно было уютно и тепло. Было слышно, как поют птицы, повсюду стояли удобные скамейки. Послышались быстрые шаги. Дронго обернулся. К нему спешил мужчина средних лет, который немного запыхался от быстрой ходьбы. У него были всклокоченные рыжеватые волосы, большие глаза навыкате, крупные черты лица. Мужчина был одет в серые брюки и теплую рубашку с длинными рукавами. У него было красноватое лицо, что свидетельствовало о его нездоровом образе жизни и склонность к гипертонии.
– Приветствую вас в нашем доме, уважаемый господин эксперт, – патетически воскликнул Денис Андреевич, протягивая руку. – Очень рад познакомиться с таким известным сыщиком, как вы.
– Добрый день, – Дронго пожал ему руку. Он помнил слова Жанны о двух судимостях, которые были у этого типа.
– Садитесь, садитесь, – радостно предложил Денис Андреевич и первым уселся на скамейку, с любопытством глядя на своего собеседника. Дронго опустился рядом.
– Зачем вы приехали, я уже знаю, – сразу сообщил Денис Андреевич. – Зинаида Малкина решила послать вас сюда для охраны своей дочери. Но она напрасно так переживает. Здесь ей ничего не может угрожать. Дом нашпигован электроникой, повсюду камеры и сотрудники охраны. Вы, очевидно, знаете, что Метельский – бывший офицер ФСБ и наша охрана состоит из бывших сотрудников МВД и ФСБ. Причем Родион Николаевич – очень сложный человек с непредсказуемым характером, возможно, он до сих пор чувствует на себе погоны с тремя звездочками. И еще он подозревает всех находящихся в доме в нелояльности по отношению к хозяину дома. Даже меня с Вероникой, можете себе представить? Но охрана у нас на самом высоком уровне. Поэтому ваше мастерство здесь не понадобится. Вы можете расслабиться и получать удовольствие. У нас очень приличный винный погреб, и наверняка вам предложат сегодня вечером что-нибудь из него продегустировать. Хотя не буду забегать вперед. Раз вы решили со мной встретиться, значит, у вас есть ко мне конкретное дело. Умираю от любопытства и слушаю вас.
– В последнее время вы часто живете в этом доме?
– К сожалению, да. Приходится все чаще и чаще оставаться здесь, реже – в их летней резиденции во Франции. Что поделаешь? Отечественная Фемида меня невзлюбила. Могу поспорить на один рубль, что вы уже знаете о том, что она дважды выносила мне неправедные приговоры. И вообще, родное Отечество меня не очень любит. Приходиться жить, так сказать, на туманном Альбионе. Хорошо еще, что благодаря моему любимому родственнику – Илье Даниловиче Смыкалову – мне еще дают визу в эту благословенную страну.
– У вас были две судимости?
– Были две. Одну уже погасили. Я же вам говорю, что мне выносили неправедные и очень несправедливые приговоры. Но я, как древний стоик, пытался примириться с жизнью, хотя это достаточно сложно, особенно когда такого интеллектуального человека, как я, с высшим образованием, отправляют в колонию, где собраны не лучшие человеческие образцы. И заставляют копать канавы или вязать тапочки. Согласитесь, что от этого можно сойти с ума.
– Соглашаюсь, – улыбнулся Дронго.
– Но вы не сказали, какое у вас ко мне дело.
– Вы живете в этом доме постоянно?
– Нет. Конечно, нет. Летом мы уезжаем во Францию. Моя сестра сумела достаточно удачно выйти замуж за человека, у которого нет проблем с сезонным отдыхом на побережье Средиземного моря.
– Вы знаете, что, кроме дочери, у господина Смыкалова есть и усыновленный сын от второго брака?
– Это его «инфан терибль», – вздохнул Денис Андреевич, – это ужасное дитя, которое тратит отцовские деньги и не собирается ни работать, ни учиться. Время от времени он появляется здесь с очередной просьбой о деньгах. Нужно сказать, что Илья Данилович всегда очень щепетильно относится к финансовым проблемам и не склонен поощрять безумные траты своего усыновленного отпрыска, что, естественно, очень не нравится этому великовозрастному болвану. И его матери, которая сейчас стала госпожой Чхенкели. Позорит такую известную грузинскую фамилию. Хотя Карина тоже молодец. Это уже ее четвертый муж, и я полагаю, что все ее мужья могут похвастаться роскошными ветвистыми рогами. – Он оглянулся по сторонам.
– Она изменяла и Смыкалову? – спросил Дронго.
– Разумеется, – пожал плечами Денис Андреевич. – Между прочим, они с мужем приехали еще утром и сейчас находятся в своих апартаментах. Карина никогда не отказывает себе в удовольствии навещать прежних мужей. Учитывая, что ее отпрыск не имеет никакого генетического отношения к Илье Даниловичу, она делает все возможное, чтобы показать степень близости «папаши» и его «усыновленного мальчика». Ну и, разумеется, зорко следит за всем, что здесь происходит. И, конечно, ей очень не хочется, чтобы у Вероники и Смыкалова появился новый ребенок, который отберет все наследство у ее непутевого сынишки.
– Насколько я слышал, сюда приезжал за деньгами не только Артур Смыкалов, но и другие молодые люди, – напомнил Дронго.
– Вы про этого дикого индуса? – сразу спросил Денис Андреевич. – Ну, это уже ни в какие рамки не лезет. Когда пропал друг нашей Жанны, сразу объявился этот анархист, который начал требовать денег с Ильи Даниловича, намекая, что именно тот причастен к исчезновению друга его дочери. Настоящий вымогатель и бессовестный мошенник. Можете себе представить, как переживал Смыкалов.
– Почему тогда он не обратился в полицию?
– Зная вашу репутацию, не могу сказать, что вы наивный человек, но где вы видели, чтобы миллиардер обращался в полицию? – удивился Денис Андреевич. – Могу поспорить на рубль, что вы никогда такого не видели и не увидите. Люди с такими деньги и такой властью сами разбираются со своими проблемами без привлечения «товарищей в мышиных пальто». Да и где доказательства? Что может сделать английская полиция? Задержать этого ужасного типа на двадцать четыре часа, а потом, извинившись, отпустить его. Нет, это не выход.
– Получается, что он шантажировал вашего Смыкалова?
– Он пытался его шантажировать, – поправил своего собеседника Денис Андреевич, – но все это закончилось очень печально. Это не могло закончиться по-другому. Нельзя ожидать ничего хорошего, если идешь против такого человека, как полковник Метельский. Вы видели его холодные глаза? Наверно, такие глаза бывают у палачей перед казнью. Я всегда очень боюсь таких людей. Они не станут вас бить или мучить. Они предложат вам рассказать все, что вы знаете. И если ваш рассказ им почему-то не понравится, то они вас просто пристрелят. Или сделают нечто гораздо более худшее.
