Виктор Островски - Лев Иудеи
— И как это можно сделать? Они ведь крепко сколоченная группа. К ней нельзя присоединиться извне, просто так. Как профессиональный разведчик, вы знаете это лучше, чем ктонибудь другой.
— Да. Но в этом случае у нас есть, так сказать, лазейка, хотя она скоро закроется.
— Что вы хотите сказать?
— Ячейка ожидает прибытия женщины, связной между отдельными ее членами. Я знаю все о той женщине, которая должна осуществлять эту функцию, но хочу, чтобы кто-нибудь ее подменил. Разумеется, ту, другую, придется остановить. В этом случае наша подмена не вы зовет никаких подозрений.
— Но это чрезвычайно опасно для женщины, — сказал его собеседник.
— Я знаю.
— Почему бы вам не уведомить греческие власти, что следует арестовать всю группу?
— Прежде всего, они не совершили никакого преступления. Во— вторых, в этом случае они, несомненно, организуют другую террористическую ячейку, о которой мы не будем ничего знать.
— Пожалуй, я смогу вам помочь. Я только должен до верять вам.
— Как мне вам доказать, что я говорю правду?
— Возможно, вы не захотите сделать того, что у меня на уме. Но я готов доверять вам лишь в той мере, в какой вы будете доверять мне.
— Говорите.
— Я договорюсь о том, чтобы один человек встретился с вами послезавтра в Бейруте.
Он что-то написал на клочке бумаги.
Натан лихорадочно размышлял. Бейрут вражеская территория, наводненная сирийской полицией. Это часть «страны мертвецов». Ему придется ходить по самому краю пропасти.
— Вот, — сказал палестинец, вручая ему записку. — Будьте по этому адресу послезавтра, и мы посмотрим.
— Вы представляете, как это опасно для меня? — спросил Натан.
Ибрахим приподнялся, собираясь выйти.
— Доверьтесь мне, — последовал ответ.
— Я должен быть уверен, что вы мне поможете, — настаивал Натан.
— Если у вас хватит смелости, вы будете там.
Натан слегка наклонился к нему.
— Вы доверяете всем этим людям, которые вас окружают? — В его голосе слышались легкие саркастические нотки
— Нет, — сказал человек в черных очках. — Поэтому я ничего им не рассказываю, если это вас тревожит. Кроме Ибрахима, никто из них не имеет никакого понятия, кто вы такой. Не забывайте, что мне приходится иметь дело со множеством людей.
Выходя из машины, Натан посмотрел на адрес. Он облегченно вздохнул, когда увидел, что дом, куда он должен явиться, находится не в христианском анклаве Джунии, где он работал со многими фалангистами.
Он также понял, что человек, с которым он встречался, очень изобретателен. Он повернул ситуацию так, что Натан потерял свое преимущество, и то, что было для него лишь потенциальной опасностью, стало опасностью смертельной. И он знал, что может горько пожалеть о своем следующем шаге, если, конечно, останется жив. Но он зашел слишком далеко. И пойдет до конца.
23 сентября. 11.00
Полет в Бейрут был долгим и утомительным. Натан оказался там лишь к середине следующего дня. Путешествовал он по фальшивому канадскому паспорту.
Он не предполагал оставаться в Бейруте больше двух дней и сразу же связался с ливанской компанией по прокату катеров и лодок, хозяин которой, как он слышал от одного фалангиста, занимался контрабандными перевозками. Фалангист заверил Натана, что, если этому человеку хорошо заплатить, на него можно положиться, особенно если не расплатишься до конца. По телефону с очень плохой слышимостью Натан объяснил хозяину прокатной станции, что прибыл на короткое время и хочет заняться подводным плаванием. Учуяв, что тут пахнет деньгами, тот обещал приготовить для него лодку и все необходимое снаряжение.
Оказавшись в Бейруте, Натан почувствовал то, чего уже давно не чувствовал: глубокий страх. На каждом шагу здесь встречались сирийские красные береты и хорошо вооруженные полицейские. Но хотя у офицера паспортного контроля возникли некоторые сомнения, процедура въезда оказалась не такой уж трудной. И еще его поразило, что, несмотря на все разрушения, жизнь в городе продолжалась. Натан решил взять такси прямо до того места, где для него была приготовлена яхта. Все время пребывания в городе он пред полагал провести на яхте. Он хотел, чтобы Гамиль, владелец прокатной станций, поставил яхту на якорь в месте, отмеченном им на карте. Там он будет находиться в двухстах ярдах от того дома на берегу, где должна состояться предполагаемая встреча. Стоя на якоре, он может наблюдать за домом, прежде чем приблизиться к нему с той стороны, откуда его наверняка не ждут, со стороны моря.
Когда яхта встала на якорь, Натан переоделся в купальный костюм. Улыбаясь в свои огромные черные усы, Гамиль сказал:
— Ты редко плаваешь.
— Почему ты так думаешь? — дружеским голосом спросил Натан.
— Если бы ты плавал, ты был бы загорелым, а ты совсем белый, значит, не бываешь на солнце.
— Ну что тебе сказать? Ты, конечно, прав. Я не занимался этим долгое время, но теперь все будет по-другому.
Натан знал, что сделал ошибку. Хоть и маленькую, но ошибку. А маленькие ошибки иногда приводят к большим бедам.
Сидя на корме, он осматривал приготовленное для него Гамилем снаряжение. С этого места он видел не сколько домов. Любой из них мог оказаться тем, который ему нужен, отсюда невозможно было определить, какой именно.
— Нравится? — спросил Гамиль, глядя на него, он держал в руках две чашки кофе, который попахивал кардамоном.
— Да, конечно. Где ты раздобыл такое снаряжение?
— Прямо таки отличное.
— Стало быть, ты коечто в этом смыслишь, мой друг.
— Хочешь кофе?
— С удовольствием.
Чтобы видеть Гамиля, Натану приходилось прикрывать ладонью глаза, так как солнце било прямо в лицо. Гамиль осторожно сошел на палубу и вручил чашку Натану. Тот поставил ее рядом и продолжал осматривать снаряжение.
— Нет, нет, — поторопил Гамиль. — Так кофе остынет. Или пей его горячим, или лучше уж пей морскую воду.
Натан улыбнулся и отхлебнул горячего как огонь кофе, который обжег ему язык.
— Вот черт! — выругался он.
— Надо пить вот так, — и Гамиль шумно потянул кофе, касаясь губами краешка чашки.
— Объясни, как ты это делаешь? спросил Натан, облизывая обожженные губы.
— Надо пить, не касаясь губами чашки. Тогда кофе остывает в воздухе. Попробуй.
Натан попробовал. Гамиль, само собой, был прав. Если не обращать внимания на причмокивание, получалось просто замечательно.
Через несколько минут Натан услышал какой-то шум, явственно выделявшийся среди тихого плеска воды о борта яхты. Шум был знакомый, хотя он и не слышал его долгое время. Вскоре он заметил маленькую точку на горизонте. Точка быстро увеличивалась. Натан почувствовал, как у него забилось сердце и напряглось все тело. Прямо к ним стремительно направлялось сирийское патрульное судно.
Он и Гамиль следили за приближающимся серым судном. Вероятно, рутинная проверка, подумал Натан, он должен вести себя как всякий испуганный турист в подобной ситуации.
Это был торпедный катер, по своим обводам похожий на огромную черепаху. Посудина была просто безобразная.
— Я сам поговорю с этими ублюдками, — процедил Гамиль сквозь зубы, когда катер подплыл к яхте, которая сильно закачалась на поднятых им волнах.
Матрос в серой форме бросил конец Гамилю, который поймал его и закрепил на носу яхты. Теперь патрульный катер нависал над ними своим сравнительно высоким бортом, и Натан увидел, что на них смотрят несколько матросов, вооруженных автоматами АК47. Офицер быстро переговорил с Гамилем, который по вернулся к Натану.
— Он хочет видеть ваш паспорт. Не волнуйтесь, все в порядке.
Натан поднялся на ноги, улыбаясь офицеру, глядевшему на него без какого бы то ни было выражения. Второй раз в своей жизни он сталкивался с судном подобного типа. В первый раз это было во время йом-кипурской войны, когда он со своей командой атаковал северную сирийскую бухту Триполи, чтобы взорвать несколько таких судов.
Пока офицер проверял паспорт, никто не шевелился на борту его катера. Даже после того, как он вернул документ Гамилю и тот отвязал конец, никто не шелохнулся. Все глаза наблюдали за Натаном. Наконец офицер коснулся пальцами козырька фуражки, затем помахал в сторону капитанского мостика. Труба извергла большой плюмаж дыма, и катермедленно отвалил от яхты. В этот момент Натан испытал неизмеримое облегчение.
Гамиль, улыбаясь, все еще глядя на уплывающий катер, пробормотал поарабски:
— Чтоб этим ублюдкам гореть в аду, пусть их всегда преследует дух Ливана!
— Что ты говоришь? — спросил Натан.
— Ничего, мой друг, просто желаю им удачи. Все еще продолжая улыбаться, он повернулся лицом к Натану. — Что ты надеешься тут найти?
— Я ищу затонувший корабль, поэтому и заехал в Бейрут.
— Ты еще ищешь сокровища на затонувшем корабле?
