Чингиз Абдуллаев - Клан новых амазонок
– Наливайте, – согласился Дронго и, дождавшись, пока Лихоносов щедро добавит ему виски, поднял стакан:
– За ваш дом.
– Спасибо, – улыбнулся Марек, тоже поднимая стакан.
На этот раз Дронго только пригубил и, поставив стакан обратно на столик, решил резко поменять тему разговора:
– У вас чудесная квартира, и в таком престижном месте…
– Да, – радостно улыбнулся Лихоносов, – я всегда мечтал жить на Тверской. Когда выходишь на балкон и видишь башни Кремля, чувствуешь себя хозяином мира.
– Эти дома всегда считались особо элитными, – согласился Дронго.
– Вы не поверите, но я купил эту квартиру, заплатив в полтора раза меньше ее стоимости, – сообщил Лихоносов. – Умерла хозяйка квартиры, а ее сыну срочно нужны были деньги на какую-то операцию для жены. И когда мне позвонил мой маклер, я сразу же согласился, не раздумывая. У меня как раз была необходимая сумма.
– У вас, очевидно, большие гонорары?
– Самые большие, – снова соврал Лихоносов. – В Москве такие деньги получают только Лепс, Меладзе и я. Ну, если не считать Пугачеву. Она вне конкуренции, сами понимаете.
– Значит, ваш приезд в коттедж оплачивал Харазов? – снова уточнил Дронго.
– Нет, он только пригласил. – Марек еще не понимал, что попадает в западню. – А деньги должен был дать Пашков. – Вдруг он понял, что именно сказал, и испугался. Улыбка медленно сползла с его лица.
– И вы, приехав в коттедж, не зашли к Пашкову, чтобы получить деньги? – невинным голосом осведомился Дронго. – Насколько я слышал, деньги всегда платят вперед.
– Может быть. Но мне не заплатили, – быстро ответил Марек, отводя глаза.
– Ну да, понятно. Ведь Пашкова убили. А почему вы не поднялись к нему сразу после приезда? Ведь вы приехали гораздо позднее остальных гостей.
– Не считал нужным, – ответил Лихоносов, – я человек достаточно скромный.
– И не поднялись за деньгами? – тихо повторил Дронго.
– Почему вы мне не верите? Почему вы меня мучаете своими дурацкими вопросами? Я ведь вам сказал, что сидел в своей каморке и ждал, когда меня позовут. Этих бизнесменов и их жен я знаю тысячу лет, и никто из них не стал бы меня обманывать! Тем более что мы вместе с Кирой работали… Почему вы мне не верите?!
– Наоборот, я вам верю и поэтому хочу, чтобы вы рассказали мне правду. У вас свежий шрам на ноге. Могу я узнать, где вы его получили?
Лихоносов дрожащей рукой запахнул полы халата, закрывая колено.
– Ударился, поцарапался, поскользнулся! – закричал он, выходя из себя. – И вообще, это не ваше дело. Уходите немедленно! Я не буду больше с вами разговаривать. И не пейте мой виски, я вам больше не налью.
– Вы поднялись за деньгами, как только приехали, – ровным голосом произнес Дронго. – И знаете, почему? Вам сейчас очень нужны деньги, ведь вы ищете сто тысяч долларов для новых костюмов, поэтому не стали бы сидеть и ждать, пока вас позовут. Вы ведь поднялись на второй этаж сразу, как только приехали?
– Нет, – прошептал Марек, – я не поднимался.
– И постучали в комнату к Глебу Алексеевичу. Мне об этом рассказала его жена Тереза. Но Харазов не дал денег, а пояснил вам, что платить будет Пашков. После этого вы, возможно, спустились вниз. Подождали немного. Вам, наверное, не хотелось просить денег при Кире, ведь вы когда-то с ней работали, и вам было неудобно. Но вы увидели, как она прошла мимо вас, направляясь в кабинет, где находился Криманов. Потом спустилась Илона. И тогда вы решили подняться. Все так и было?
Марек испуганно дернул ногой, опрокидывая стакан с виски, и вскочил с проклятьем:
– Мы испортили мой ковер!
– Сядьте, – приказал Дронго, – это хороший иранский ковер, из чистой шерсти, и с ним ничего не случится, если даже вы прольете на него целую бутылку виски. Сидите и не дергайтесь. Значит, это вы поднялись к Пашкову, дождавшись, когда он останется один?
– Я не поднимался! – крикнул Марек.
Дронго встал, подошел к нему так близко, что тот испуганно откинулся на подушки, и утвердительно произнес:
– Это были вы. Вы вошли в комнату, которую занимал Пашков. Что дальше? Рассказывайте сами и не лгите.
– Я не мог… не хочу… не могу… – заплакал Лихоносов, – я его не убивал! Честное слово, я его не убивал!
– Значит, это вы вошли в комнату. – Дронго надвигался на несчастного певца, как неумолимый рок.
– Я не думал… я только хотел получить свои деньги. Честное слово, я даже не думал…
– Что было дальше? Вы поспорили и ударили его ножом, который сняли со стены?
– Нет! – закричал Лихоносов. – Нет! Я никого не убивал! Разве я смог бы… Нет!
– Успокойтесь, – посоветовал Дронго, – сядьте и успокойтесь.
– Я ни в чем не виноват, – продолжал плакать Лихоносов.
Дронго протянул руку, поднял певца и неожиданно быстро ударил его по лицу. Тот даже вздрогнул, но плакать сразу перестал, только спросил испуганно:
– Что вы делаете?
– Пытаюсь привести вас в чувство. – Дронго взял бутылку, щедро плеснул виски в стакан и протянул хозяину квартиру: – Выпейте и успокойтесь.
Лихоносов взял стакан, зубы его застучали по стеклу.
– Я не убивал, – пробормотал он, – честное слово, не убивал…
Дронго уселся рядом с Мареком и, глядя ему в глаза, потребовал: – Я вам верю. Теперь расскажите все, как было.
– Я не убивал, – продолжал бубнить Лихоносов.
– Это я уже слышал. Теперь давайте по порядку. Вы поднялись сначала к Харазову, как только приехали в коттедж, и узнали, что платить вам будет Пашков. Затем спустились вниз и увидели, как спускается Кира, потом Илона. Только после этого вы поднялись наверх и постучались к Пашкову. Все правильно?
– Да, я стучал несколько раз, – выдохнул Лихоносов.
– Что было дальше?
– Открыл дверь и никого не увидел. Тогда я вошел в комнату и только после этого заметил лежавшего на полу Пашкова. Нож был рядом, но я его не трогал. Честное слово, не трогал. И окно было открыто. Я понял, что неизвестный убийца сбежал через окно. В этот момент раздались шаги в коридоре. Кто-то осторожно подошел и встал у дверей. Я молчал, и он молчал. Так мы молчали целую минуту или две. Я очень испугался. Потом этот человек осторожно постучал. Можете себе представить, что со мной было? Ведь в дверях не было ключей.
– Они лежали на тумбочке.
– Я их не увидел. А услышав, как еще раз постучали, понял, что сейчас в комнату кто-то войдет. Даже если не убийца, то случайный человек, который увидит меня около убитого, а рядом будет лежать нож, которым его закололи. Я побежал к окну. Другого выхода просто не было. Пришлось прыгать. Вот откуда эта ссадина на моей ноге. И я сразу побежал вокруг дома, чтобы вернуться через парадную дверь. Но по дороге увидел дверь на кухню и забежал туда. Там уже никого не было. Я осторожно прошел к себе, но потом понял, что нельзя оставаться одному, это вызовет подозрение, поэтому поднялся наверх, на второй этаж, где все уже собрались. Вот так все и было, – выдохнул Лихоносов, тяжело дыша. Ему сложно далось это признание. Было заметно, как он нервничает. Лицо покрылось пятнами, по телу пробегала дрожь.
– Вы мне верите? – жалобно спросил он. – Честное слово, я не убивал.
– Дайте мне вашу правую руку, – неожиданно попросил Дронго.
– Что? – испугался Марек.
– Протяните правую руку.
Лихоносов протянул дрожащую руку.
– Вы сломали руку, когда работали у Мавзона? – уточнил Дронго.
– Да. Откуда вы знаете?
– Неважно. Сожмите мою ладонь изо всех сил.
– Зачем вам этот эксперимент? – Марек взял руку гостя и попытался сжать. Впечатление было такое, что детской ладошкой пытались сжать ладонь взрослого человека. Нужно отдать должное Лихоносову, он старался изо всех сил.
– Хватит, – убрал свою руку Дронго. – Убийца нанес один удар достаточно сильной и уверенной рукой. Это была не ваша рука, думаю, здесь все понятно. Но из-за своей глупости, жадности и трусости вы серьезно запутали следствие. Выходит, что Пашков был уже убит, когда вы к нему поднимались. Значит, его убили между уходом Киры и вашим приходом. Сколько времени примерно прошло?
– Не знаю, несколько минут.
– И за это время ничего необычного не произошло?
– Ничего. Только спустилась Илона, и я сразу поднялся.
– Значит, последним человеком, кто спускался со второго этажа, была Илона, – задумчиво произнес Дронго. – И вы сразу решили подняться наверх, за своими деньгами?
Лихоносов кивнул. Он все еще не мог успокоиться.
– Выпейте виски и успокойтесь, – посоветовал Дронго. – Больше вы не нашли в комнате ничего необычного?
– Н-нет, – снова отвел глаза Марек.
– Опять лжете! – недовольно бросил Дронго.
– Ничего, клянусь Богом, ничего, – запричитал певец.
– Давайте договоримся, что пока вы не будете никому рассказывать о своем глупом поступке, иначе вас действительно обвинят в убийстве Пашкова. Хорошо, что Турелин, который вошел в комнату, испугался и не сразу бросился к окну. А если бы он вас увидел? Вы бы не смогли оправдаться, и вам могли предъявить обвинение в убийстве… Хотя подождите. Там ведь кто-то крикнул, и только после этого в дверь постучал Турелин.
