Чарльз Вильямсон - Любовь и шпионаж
В мире шпионажа всегда существовала неразборчивость в средствах для достижения цели, и жизнь агента расценивается не дороже пистолетной пули…
Об аварии в газетах было помещено несколько строк в разделе «Происшествия», а днями позже появилось сообщение германского военного ведомства о том, что «наш заслуженный ветеран, генерал фон Бухгольц, занимавший высокий пост в руководстве вооруженными силами, ушел по болезни в отставку»…
На этом дело и заглохло, и я никогда не думала, что по каким-то неведомым мне каналам оно может выплыть наружу. Впрочем, никаких доказательств у Орловского не могло быть, – любое обвинение было бы голословным.
Все это словно вихрь пронеслось в моей голове, когда я нетерпеливо и напряженно ожидала прихода Ивора.
Терзаемая беспокойством, я решила тихонько выйти к воротам и выглянуть на улицу: может быть, Ивор ждет меня снаружи?.. Приоткрыв калитку, я посмотрела вокруг и, к своему удивлению, заметила прямо напротив моего дома, на другой стороне улицы, автомобиль.
В первую минуту я, было, решила, что Орловский все еще шпионит за мной. Но, всмотревшись получше, поняла, что это не его машина: у него была открытая, типа «Броугам», рассчитанная только на двоих, а этот мотор был большой и с закрытым кузовом, очевидно, наемный.
«Уж не Ивор ли приехал в нем?»
Моя надежда тут же погасла: в окошке автомобиля я смутно различила лицо какой-то незнакомой мне девушки. Рассмотреть ее черты я не смогла; мне только показалось, что личико у нее круглое, как у кошки, и даже глаза, когда на них упал свет качающегося на ветру фонаря, блеснули зелеными кошачьими огоньками.
Было похоже, что она пристально разглядывает мой дом и меня, но я утратила к ней всякий интерес, решив, что она приехала к кому-то, кто живет в доме напротив. А может быть, это одна из моих юных поклонниц, которые иногда преследуют меня и надоедают до невероятия. Ну и пусть, если это ей нравится, пялит на меня глаза, словно на музейную редкость!..
Я повернулась, заперла калитку и пошла к дому, но не успела дойти до крыльца, как от ворот послышался звонок. Подавив нервный вздох облегчения, я опрометью кинулась назад впустить посетителя.
Возясь с замком, который всегда открывается с трудом, если торопишься, я задавала себе вопрос: что, если Марианна права, и это не Ивор, а кто-то другой – Рауль или человек, который не выходил у меня из головы – граф Алексей Орловский?..
Но это был Ивор.
– Какие новости? – спросила я его с невольной дрожью в голосе.
– Я не знаю, – ответил он входя, – сочтете вы это новостью или нет, но кое-что случилось. Страшно сожалею, что опоздал на целых полчаса!
Мне не хотелось стоять и разговаривать с ним в воротах, так как мелкий дождик опять начал слегка моросить. Кроме того, за Ивором могла быть слежка, и наш разговор могли подслушать те, у кого слух более тонкий, чем у старого Анри. Поэтому я взяла Ивора под руку и повела его в дом, прикрыв за собой калитку. Торопясь поскорей услыхать новости, я упустила из виду, что калитку надо запереть на ключ; не пришло это в голову также и Ивору.
– Помолчим пока! – тихо сказала я ему. – В доме вы расскажете мне все по порядку.
Когда мы очутились в гостиной, я уже не могла сдержать свое нетерпение, ждать, пока он начнет сам.
– Договор? – торопливо спросила я. – Вы достали его?
– К сожалению, нет.
– Но вы узнали о нем? О, ради Бога, скажите, что узнали хоть что-нибудь, хоть самую малость!
– Если я ничего не узнал – это не потому, что сидел сложа руки и ждал, пока новости сами придут ко мне. После того, как мы с вами расстались, я дважды ездил на площадь Гар дю Нор, чтобы попытаться напасть на след людей, которые ехали вместе со мной в Дувр. Но след, на который я напал, оказался ложным, и я потратил уйму времени понапрасну – это хуже всего; об этом расскажу немного позже, если вам нужно знать подробности… Когда это дело не выгорело, я предпринял то, что намеревался сделать с самого начала: обратился к частному детективу, о котором все говорят, что он лучший в Париже…
– И вы рассказали всю историю – мою историю! – частному сыщику? – задыхаясь спросила я.
– Нет, конечно, нет. Я только сказал, что потерял одну ценную вещь, данную мне леди, чье имя не должно быть замешано в деле. И назвался Джорджем Сэндфордом, а не Ивором Дандесом. Я описал сыщику моих дорожных компаньонов, рассказал все, что случилось со мной в дороге, и гарантировал ему высокую оплату, если он быстро разыщет их, особенно альбиноса. И он высказал надежду, что «застукает» их уже сегодня ночью. Так что не отчаивайтесь, моя бедная Максина. Сыщик – славный малый и выглядит настоящим профессионалом; думаю, ему не составит большого труда выследить этих бандитов. Даже если у них не окажется при себе документа, мы выясним, куда они его дели. Жирар говорит, что подобные случаи…
– Жирар? – переспросила я, вздрогнув.
– Да. Вы знаете его?
– Знаю слишком хорошо, – ответила я горько.
– Разве он не специалист по розыску?
– Чересчур большой специалист. Уж лучше б вы обратились к любому другому парижскому сыщику… или ни к кому.
– В чем же дело? Что с ним неладно? – в голосе Ивора была тревога.
– Только то, что он личный друг моего злейшего врага – человека, о котором я вам говорила сегодня днем – графа Алексея Орловского. Сам Орловский как-то проговорился мне, что иногда он пользуется услугами Жирара, который недавно помог ему в одном деликатном деле – скорей всего, интимном. Ведь Орловский – известный Дон-Жуан. Не исключена возможность, что эта ищейка Жирар по поручению русского графа и сейчас следит за каждым моим шагом.
– Черт побери, какое кошмарное совпадение! – обескураженно воскликнул Ивор. – Получается, что по моей милости вы попали в западню! Уверяю вас, Максина, я старался сделать все наилучшим образом. Но мог ли я предположить подобный вариант, тем более что Орловский – лицо официальное, сотрудник иностранного посольства, и не должен бы обращаться к местным детективам.
– Да, полагаю – у русских во Франции имеется своя секретная агентура, но она, конечно, строго законспирирована… Я не виню вас, Ивор, – добавила я безнадежно. – Все, что случилось с вами, могло случиться со всяким другим связным, посланным ко мне из Лондона. Виновата моя злосчастная судьба!
– Даже если Орловский и Жирар – друзья, – попытался успокоить меня Ивор, – едва ли граф станет советоваться с сыщиком на дипломатические темы. Международный Договор – это государственная политика!
– О, вы не знаете Орловского. Он всюду сует свой нос, и когда поручал детективам улаживать его личные дела, то попутно мог разнюхать кое-что более серьезное.
– Но Жирар не докопается до сути того дела, которое поручил ему я. Если он порядочный человек, он обязан сделать для своего клиента то, что в его силах, и хранить это в тайне. Вы сегодня видели дю Лорье?
– Да, в театре. У него пока все в порядке, он ни в чем не подозревает, но это чудовище Орловский посеял ужасный раздор между нами… Если б я знала, что вы опоздаете на полчаса, я успела бы объяснить Раулю все-все, и он был бы спокоен.
– Очень сожалею, – повторил Ивор так огорченно и покорно, что мне стало жаль его: я не забыла его намека, что ради поездки ко мне, он был вынужден порвать с любимой девушкой. Кто-кто, а уж я-то понимала цену этой великой жертвы!
– Я прилагал все усилия, чтобы приехать к вам вовремя, – сказал Ивор, – но сегодня мне вообще не везло. Моя последняя неудача: в «Елисейском Дворце» помешали мне. Надеюсь, по крайней мере, что дю Лорье уже знает насчет бриллиантового колье?
– Знает, – отвечала я. – Колье у него в руках. Однако боюсь, что он в таком состоянии, когда колье вряд ли может утешить. И все из-за этого негодяя Орловского! Я уже говорила вам, что Рауль очень ревнив и вспыльчив; он, конечно, подумал, что я его обманула, и ничего другое для него теперь уже не имеет значения. Я должна…
Внезапно я замолчала и испуганно сжала руку Ивора.
– Что это? – прошептала я. – Вы слышите шелест гравия снаружи? Мне кажется, кто-то идет по тропинке к дому!
Ивор отрицательно покачал головой.
Мы оба встали и прислушались. Мое сердце лихорадочно билось.
Глава 14. Максина обманывает жениха
– Бог мой, я забыла запереть калитку, и кто-то посторонний проник в сад, – сказала я тихо. – Уж не Рауль ли? Что, если он увидел наши тени на занавеске?
Машинально мы отодвинулись друг от друга, и тут же Ивор сделал успокаивающий жест рукой, указав мне направление света: наши тени не могли упасть на занавеску.
Пока мы так безмолвно стояли, послышался стук в переднюю дверь.
Это стучал Рауль, я была уверена. И еще раз подумала невольно: если бы Ивор приехал на полчаса раньше, я успела бы к этому времени уже спровадить его и спокойно объяснить Раулю все насчет графа. А теперь я не знала, как поступить, чтобы еще более не ухудшить наших взаимоотношений… Я переживала так сильно, что моя всегдашняя способность принимать быстрые решения на сей раз сдала.
