Себастьян Фолкс - Дьявол не любит ждать
Вокруг, прямо на полу, среди подушек, лежали с полдюжины мужчин — закрыв глаза, с выражением неземного блаженства на лицах.
— Для некоторых это становится проблемой, — сказал Дариус. — Опиум, потребляемый в умеренных количествах, в общем-то безвреден. Скажем, если покуривать его раз в неделю. Но в нашей стране слишком многие стали не хозяевами, а рабами опиума. С другой стороны, это самый чистый наркотик — фактически ничем не обработанная эссенция мака. Его смеси и разные производные вроде героина куда более опасны.
Трубка перешла к Зухре, но та засмеялась и покачала головой. Дариус улыбнулся:
— Наши женщины, конечно, не закомплексованы, но, как видите, Джеймс, еще не настолько.
— А что за девушки плавают в бассейне под водопадом?
— Это гурии, райские девственницы, — пояснил Дариус и почему-то закашлялся.
Бонд так и не понял, что стало причиной кашля — смех или опиумный дым.
Протерев глаза тыльной стороной ладони, Дариус сказал:
— Администрация клуба платит им за то, что они вот так просто плещутся в воде. Полагаю, в другие дни, согласно графику, они ходят одетыми и исполняют обязанности официанток или дежурных администраторов вроде Сальмы. Я так понимаю, что все эти декорации и сопутствующая массовка по замыслу авторов должны изображать райские кущи. По крайней мере так представляют себе рай правоверные мусульмане. Если ты был пай-мальчиком в земной жизни, то Пророк обещает тебе на небесах встречу с бессчетным количеством юных девственниц. Я, правда, подзабыл: то ли они будут подносить тебе напитки, то ли исполнять более интимные функции. Да, признаться, давненько я не брал в руки Коран.
— Но раньше-то вы верили во все это? — спросил Бонд.
— Разумеется, — ответил Дариус. — Я ведь был воспитанным и послушным мальчиком в правоверной мусульманской семье. Мой отец провел немалую часть жизни в Америке, но это вовсе не значит, что он оторвался от своих корней. А впрочем, что-то мне подсказывает, что и вы когда-то верили в Санта-Клауса.
— Было дело, — признался Бонд. — Но сравнение не совсем корректное. В детстве мне были представлены вполне убедительные свидетельства, доказывающие, что он действительно существует. Я имею в виду подарки в разноцветных упаковках и обгрызенную морковку в камине, которую олени Санты не успели доесть, потому что он торопился к другим детям.
Дариус покачал головой:
— И подумать только, что мы во все это верили. — Он поднялся на ноги, держась слегка неуверенно. — Теперь, я думаю, Сальма рада будет показать нам знаменитую «райскую баню» — хаммам.
Сначала они прошли в бар в главном зале, где Зухра заказала себе джин с тоником, а мужчины — виски. Сальма предложила им взять напитки с собой и следовать за ней. Спустившись по лестнице, они прошли мимо бассейна с бирюзовой водой, где плескались «девственницы». От созерцания прелестных дев Бонда отвлекло легкое прикосновение к руке.
— Пойдемте, мистер Бонд, — прошептала Зухра. — Нам еще многое предстоит увидеть.
Она звонко рассмеялась.
Миновав очередные деревянные двери, окованные железом, они оказались в выложенном изразцовой плиткой помещении, где их встретила еще одна молодая женщина, уже не в кремовом, а в белоснежном халате. Она приветствовала гостей и вручила Дариусу, Бонду и Зухре по два больших белых полотенца.
Зухра указала на дверь, на которой был изображен мужской силуэт, а сама скрылась в женской раздевалке.
— Здесь, Джеймс, нам предстоит сбросить свои одежды, — объявил Дариус.
— И что дальше — присоединимся к девственницам?
— Придется прочесть вам краткую лекцию, — сказал Дариус, снимая рубашку, под которой оказался крепкий торс, едва ли не сплошь покрытый черными и седыми волосами. — Хаммам играет важную роль в традиционном укладе жизни персов. Мы — чистоплотный народ. Каждый должен мыть руки и лицо перед молитвой, а в некоторых обстоятельствах — например, после секса — совершенно необходимо так называемое большое омовение. Даже в самой маленькой и бедной деревушке имеется такой дом — общая баня. Мужчины и женщины, естественно, моются в разное время. Обычно женщины моются днем, когда мужчины уходят на работу. Для женщин, понятно, это прекрасный повод пообщаться и посплетничать. Например, молодая жена ходит в баню каждый день до тех пор, пока не забеременеет. После рождения ребенка, к сожалению, — гораздо реже. Если женщина лет сорока по-прежнему регулярно ходит в баню, смею вас заверить, что вся женская половина деревни перешептывается у нее за спиной, считая ее сумасшедшей.
— Значит, мы сегодня посетим мужское отделение? — спросил Бонд.
— А вот и не угадали, — возразил Дариус. — Не совсем так. Оберните одно полотенце вокруг талии, а второе захватите с собой. Насколько я понял со слов Зухры, идея клуба «Парадиз» заключается в том, чтобы гость почувствовал себя в раю еще здесь, на земле. Так вот, самый простой путь к достижению райского блаженства — это общий хаммам. Ну что, посмотрим, как там, в раю?
Миновав еще одну дверь, они оказались на балконе галереи, нависавшей над двумя огромными ваннами. Вдоль стен виднелись входы в парные с разной температурой пара, а между ними — закрытые индивидуальные кабинки.
Несмотря на то что все помещение было окутано паром и освещено весьма скудно, Бонд сразу же заметил, что Дариус его не обманул: в главных ваннах обнаженные мужчины и женщины отдыхали вместе; они болтали, смеялись и потягивали какой-то напиток из высоких бокалов, которые подносили к бортику ванн девушки-официантки, облаченные в белые туники.
Здесь тоже звучала традиционная персидская музыка, а пар был пропитан ароматами роз и герани. Стены были расписаны сценами из райской жизни. Бонд увидел, как Зухра сбросила полотенце и спустилась по ступенькам в меньшую из двух ванн.
— Ну что, есть у вас в Лондоне такие клубы? — с невинным видом поинтересовался Дариус.
— А то нет! — гордо заявил Бонд. — На Пэлл-Мэлл[28] их полно. Только у нас не приходится выбирать между опиумом и баней. Знай себе гоняй шары и не забывай только, что в снукере синий шар играется раньше розового.
Буквально через несколько мгновений Бонд уже оказался в горячей воде, лицом к лицу с Сальмой. Одна из девушек-прислужниц бросила в ванну горсть розовых лепестков. В тусклом освещении парной кожа Сальмы приобрела еще более соблазнительный оттенок.
— Я пригласил Зухру присоединиться к нам, — сказал Дариус.
И действительно, вскоре все четверо уже нежились в общей ванне. Бонд откинулся на бортик и сделал несколько глотков холодного мятного напитка из поднесенного ему бокала.
— Это есть… рай? — спросила Сальма, с трудом подбирая английские слова.
— Если так, — ответил Бонд, — то по возвращении домой я немедленно перейду в ислам. А что происходит в этих кабинках?
— Все, о чем договорятся, — загадочно сказал Дариус.
— За деньги?
— Нет. По взаимному согласию двух родственных душ, жаждущих райского блаженства. Но, к сожалению, — добавил он, глядя на Сальму, — сливаться в райском блаженстве с персоналом клуба запрещено. Иначе это был бы уже не клуб, а…
— Я понимаю, чем бы это было, — заверил Бонд.
Время пролетело незаметно. Зухра с сожалением посмотрела на свое запястье, где должны были быть часы, и сообщила Дариусу, что ей пора возвращаться. Бонд позволил себе поднять глаза и оценить формы обнаженных девушек, когда они поднимались из воды и снимали с вешалки полотенца.
— Похоже, вам не хочется отпускать их, Джеймс.
— Мое сердце просто разбито, — со вздохом сообщил Бонд.
— Ладно, посмотрим, нельзя ли как-нибудь его залечить, пока вы не покинули Тегеран. А теперь пора идти выручать бедного старину Фаршада.
Вытершись насухо, одевшись и чувствуя себя так, будто заново родились, все трое попрощались с Сальмой, причем Бонд и Дариус щедро вознаградили ее за гостеприимство. Затем они прошли обратно через главный зал, мимо водопада и направились к выходу.
По сравнению с напоенной цветочными ароматами прохладой клуба «Парадиз» воздух на улице показался обжигающе горячим, а от зловония выхлопных газов просто перехватывало дыхание. Они пошли к стоянке, где был припаркован синий «мерседес».
Уже на подходе к машине Бонд резко схватил Дариуса за руку.
— Ждите здесь, — сказал он.
Привычным молниеносным движением выхватив оружие из кобуры, он крадучись пошел вперед. Его насторожила чуть неестественная поза Фаршада, который сидел на водительском месте, как-то немного странно запрокинув голову. Держа пистолет перед собой и прижимаясь спиной к кузову, Бонд обошел вокруг машины. Не поворачивая головы, он нащупал ручку и открыл дверцу. Тело Фаршада мешком вывалилось на землю. Водительское сиденье и пол перед ним были залиты кровью. Фаршад был мертв, но его рука крепко сжимала то, что незадолго до смерти было вырвано у него изо рта.
