Роберт Ладлэм - Завет Холкрофта
Они сели в дальней кабинке тускло освещенного коктейль-бара: брат с сестрой напротив Ноэля. Прежде чем войти в кабинку, Ноэль вспомнил, что ему должен пере звонить атташе. Он сказал портье, что, если его будут спрашивать, пусть зайдут в коктейль-бар. Но только если это будет кто-то из американского посольства. Только этом случае.
— Сначала расскажите, как вы узнали, что я разыскиваю фон Тибольтов, — попросил Ноэль после того, как и принесли выпивку.
— Я уже сказал. Я — клерк в министерстве иммиграции. В прошлую пятницу у нас прошел слух, что должен появиться какой-то американец, который будет расспрашивать о немцах фон Тибольтах. Тот, к тому вы обратитесь с этой просьбой, должен был связаться с «policia de administcao». Это наша тайная полиция.
— Я знаю, что это такое. Он назвался переводчиком. Но я хочу знать, почему вам об этом стало известно.
— Фон Тибольты — наши друзья. Очень близкие друзья.
— Где они находятся?
Карарра переглянулся с сестрой. Заговорила девушка.
— Зачем вы их ищете? — спросила она.
— Я же объяснил в министерстве. Ничего особенного. Родственники в Америке оставили им деньги.
Брат и сестра снова переглянулись, и сестра спросила:
— И большая сумма?
— Не знаю, — ответил Холкрофт. — Это дело конфиденциального характера. Я только посредник.
— Кто? — переспросил брат.
— Un tercero, — ответил Ноэль, глядя на девушку. — Почему вы так испугались, когда разговаривали со мной вчера по телефону? Вы оставили мне свой номер, а когда я перезвонил, попросили меня не звонить. Почему?
— Я совершила ошибку. Мой брат сказал, что это была очень серьезная ошибка. Имя, номер телефона — я не должна была вам этого говорить.
— Немцы могут рассердиться, — объяснил Карарра. — Если за нами следят и подслушивают наши телефонные разговоры, они узнают, что мы вам звонили. Тогда нам грозит опасность.
— Но если они ведут за мной наблюдение, то они знают, что вы здесь.
— Мы это обсудили, — продолжала девушка. — Мы приняли решение. Нам нужно рискнуть.
— Рискнуть?
— Немцы презирают нас. Мы ведь, ко всему прочему, португальские евреи, — сказал Карарра.
— Для них это до сих пор так важно?
— Ну конечно! Как я сказал, мы близкие друзья фон Тибольтов. Пожалуй, мне надо выразиться яснее. Иоганн — мой самый близкий друг. Он должен был жениться на моей сестре. Но немцы бы ему этого не позволили.
— Кто же мог воспротивиться?
— Кто угодно. Да еще всадить Иоганну пулю в затылок.
— Боже праведный, да это безумие! — Но это не было безумием, и Холкрофт теперь это понимал. Он уже выступал в роли мишени: выстрелы еще звенели в его ушах.
— Для некоторых немцев подобный брак мог бы стать смертельным оскорблением, — сказал Карарра. — Есть среди них еще такие, кто уверяет, будто фон Тибольты предали Германию. Эти люди и теперь, тридцать лет спустя, продолжают воевать. Семейству фон Тибольт причинили большие неприятности здесь в Бразилии. Они заслуживают лучшего обхождения. Их жизнь и так уже превратилась в сплошную пытку по причинам, которые давным-давно должны быть забыты.
— И вы решили, что я смогу им чем-то помочь? Что же заставило вас сделать такой вывод?
— Потому что могущественные люди попытались преградить вам дорогу. Немцы здесь пользуются огромным влиянием. Тем самым и вы становитесь могущественным и влиятельным, и оттого Графф хочет, чтобы вы держались от фон Тибольтов подальше. Для нас же это означает, что вы не представляете опасности для наших друзей, а раз так, значит, ваши намерения чисты. Вы могущественный американец, который может им помочь.
— Вы сказали: Графф. Это Морис Графф, не так ли? Кто он?
— Отъявленный нацист. Его должны были повесить в Нюрнберге.
— Вы знакомы с Граффом? — спросила девушка, не спуская с Холкрофта глаз.
— Я ездил сегодня к нему — знакомиться. Я сослался на одного своего клиента в Нью-Йорке, который попросил меня осмотреть дом Граффа. Я архитектор. Во время нашего разговора я упомянул имя фон Тибольтов, и Графф рассвирепел. Он начал орать и приказал вышвырнуть меня вон. Когда я уезжал из его имения, на меня спустили свору собак, потом меня стал преследовать охранник Граффа. Он пытался убить меня. Потом, когда я уже был недалеко от города, попытка покушения повторилась. В меня стрелял какой-то человек из окна автомобиля.
— Матерь Божья! — воскликнул Карарра в ужасе.
— Нам не надо было встречаться с ним, — сказала девушка, хватая брата за руку. Но она тут же пристально посмотрела на Холкрофта. — Если, конечно, он не лжет.
Холкрофт понял, что она имеет в виду. Если он намеревается что-то выяснить у брата и сестры, то ему надо убедить их, что он тот человек, за кого себя выдает.
— Я говорю правду. То же самое я только что рассказал атташе посольства Соединенных Штатов. Они должны прислать своего сотрудника, чтобы тот забрал мою машину в качестве вещественного доказательства.
Карарра посмотрели друг на друга, потом оба перевели взгляд на Холкрофта. Они расценили слова Ноэля как доказательство его правоты. И уже не сомневались. Это он прочел у них в глазах.
— Мы верим вам, — сказал Карарра. — Но нам надо спешить.
— Фон Тибольты живы?
— Да, — ответил брат. — Нацисты считают, что они скрываются на юге в горах, в колонии Санта-Катарина. Это старое германское поселение. Там фон Тибольты могли бы, сменив имя, легко скрыться.
— Но они не там...
— Нет... — Карарра явно колебался, все еще не решаясь сказать.
— Скажите мне, где они, — настойчиво попросил Ноэль.
— Вы принесли им добрые вести? — спросила девушка с тревогой в голосе.
— Гораздо лучшие, чем вы можете представить, — ответил Холкрофт. — Скажите!
И снова брат с сестрой переглянулись. Решено! Карарра четко произнес:
— Они в Англии. Как вы знаете, их мать умерла...
— Я ничего не знаю, — поспешно возразил Ноэль.
— Сейчас они носят фамилию Теннисон. Иоганн известен как Джон Теннисон. Он журналист, работает в газете «Гардиан», говорит на многих языках и является европейским корреспондентом газеты. Гретхен, старшая сестра, замужем за английским военным моряком. Мы не знаем, где она живет, но фамилия ее мужа — Бомонт. Он капитан одного из кораблей королевского военно-морского флота. Что касается Хелден, младшей дочери, то нам о ней ничего не известно. Она всегда держалась особняком и, знаете ли, всегда была немного своевольна.
— Хелден? Странное имя.
— Оно ей подходит, — мягко сказала сестра Карарра.
— Говорят, ее свидетельство о рождении выписывал врач, не говоривший по-немецки, и он не понял, что сказала ему ее мать. Как рассказывала сеньора фон Тибольт, она назвала дочку Хельгой, но бумаги составлялись в спешке, и ее записали как Хелден. А в те дни оспаривать то, что написано в документе, было бесполезно. Так это имя и осталось за ней.
— Теннисон, Бомонт... — Холкрофт повторил фамилии. — В Англии? Но как же им удалось покинуть Бразилию и переселиться в Англию? Так, чтобы Граффу ничего об этом не было известно? Вы говорите, немцы тут влиятельные люди. Им же нужны были паспорта, надо было покупать билеты. Как же они умудрились?
— Иоганн... Джон... Он удивительный, умнейший человек.
— A homen talentoso, — добавила сестра, и ее напряженный взгляд потеплел. — Я его так люблю. Прошло уже пять лет, а мы все еще продолжаем любить друг друга.
— То есть он вам пишет? Они вам пишут?
— Мы поддерживаем связь, — сказал Карарра. — Когда кто-то приезжает из Англии, он всегда передает нам весточку, но мы не переписываемся.
Ноэль воззрился на Карарру, и в нем вновь вспыхнул страх.
— Да в каком мире вы живете? — воскликнул он недоверчиво.
— В мире, где вас могут в любой момент лишить жизни, — ответил Карарра.
И ведь верно, подумал Ноэль и почувствовал, как внутри все сжалось от боли. Война, проигранная тридцать лет назад, все еще продолжалась теми, кто ее проиграл. Эту войну надо прекратить.
— Мистер Холкрофт? — произнес кто-то неуверенно; возле их столика стоял незнакомец, явно не зная, к тому ли человеку он обратился.
— Да, я Холкрофт, — сказал Ноэль, насторожившись.
— Андерсон. Из американского посольства, сэр. Позвольте мне с вами поговорить?
Брат и сестра Карарра как по команде встали и вышли из кабинки. Сотрудник посольства отступил на шаг, пропуская обоих.
— Adeus, senhor, — шепнул Карарра Холкрофту.
— Adeus, — сказала девушка и слегка коснулась руки Ноэля.
Не глядя на сотрудника посольства, брат и сестра торопливо поспешили прочь.
* * *Холкрофт сидел рядом с Андерсоном на переднем сиденье посольской машины. У них оставалось меньше часа, чтобы успеть доехать до аэропорта. Если они не задержатся в пути, то Холкрофт еще успеет на рейс «Авианки» до Лиссабона, где он сможет пересесть на рейс «Бритиш эруэйз» до Лондона.
Андерсон неохотно, с ворчанием, согласился подвезти его до аэропорта.
![Андре-Марсель Адамек - [Самая большая подводная лодка в мире]](/uploads/posts/books/127633/127633.jpg)
