Юрий Горюнов - Zero
— Подозреваете? — с иронией спросил он.
— Любопытствую.
— Повезло. У меня в этой сфере знакомый работает. Вы же указали, что он заканчивал, порывшись в его личном деле при устройстве на работу. Вам положено всех знать. Что будет делать?
— Надо будет посмотреть в бумагах профессора, может быть там, что найду, а может быть и поговорить.
— Предъявить бумаги, его досье при командировке за границу?
— Это крайний вариант. Кстати, у англичан могут быть данные, которых нет у нас.
— Возможно. Но где гарантия, что после разговора профессор не сдаст вас госбезопасности?
— Никакой. Придется нажать, а получив информацию уходить, как можно быстрее.
— Канал есть.
Мы обсудили варианты развития событий, и ему пора было уходить, обеденное время заканчивалось. Перед тем, как он встал, я попросил его:
— Мне нужно оружие.
Он понимающе кивнул головой и сказал, что положит в тайник.
— Это нужно там или здесь?
— Там не надо, могут проверить. Стрелять мне — это провал. Пусть будет в тайнике на всякий случай.
На этом мы расстались. Вечером опять встречались с Аи, но ночевать она отказалась.
— Почему? Мы так редко теперь видимся?
— Не хочу тебя рано будить, мне уезжать в другой район.
— Жаль, хоть бы раз утром ты никуда не спешила.
— Еще будет возможность.
— Если бы.
После ее ухода я прикидывал варианты ведения беседы с англичанами, а потом переключился на Аи. Какова ее роль в этой игре? Присматривать за мной? Вряд ли. Я сейчас далеко от нее. Узнать от меня что-то для подтверждения их сомнений? Возможно. Случайно сказанное слово, порой может много приоткрыть. Думаю, пока она в пассивной работе.
С этими мыслями уснул я поздно, так и не придя к какому-то определенному мнению.
На другой день, я позвонил с уличного автомата связному и получил согласие на работу с англичанами. После этого позвонил Брауну. Мне назвали время в два часа, значит встреча в три. Времени было в достатке, и я решил перекусить. Желудок не обманешь, как голову.
14
В назначенное время я был там, где мне необходимо было быть, и не спеша шел вдоль улицы, рассматривая с видом никуда не спешащего человека витрины и лица прохожих. За мной было чисто, я сделал несколько пересадок и ушел от слежки, а в каком бешенстве были сейчас наблюдатели, не трудно представить. Уйти два раза, значит, есть опыт, но я уходил не дергаясь, не суетясь, не давая им повода думать, что знаю о слежке. Посмотрим, что будет дальше, а пока я шел вдоль дороги. Тихо ко мне подъехала машина, дверка открылась и я услышал:
— Господин Марше.
Я посмотрел внутрь и, увидев своего, теперь уже знакомого Брауна, сел рядом с ним. Машина тронулась. Со стороны все выглядело так, словно меня случайно увидел старый знакомый.
— Я ехал тихо и проверил, нет ли кого за вами, — сообщил он.
— Ну и как?
— Никого не заметил. А вы?
Очередная проверка, притом грубая.
— Я не профессионал. Да и пусть следят, или вы боитесь? Насколько понимаю, наша встреча не запрещена их законом.
— Не хочу, чтобы у вас были сложности. А так вы правы, случайно увидел и предложил подвезти.
— Пусть так.
Далее мы ехали молча. Я хорошо знал Пекин и наблюдал, куда мы едем. Ехали мы минут пятнадцать и, свернув в одну не очень примечательную улочку, въехали во двор. Когда мы сворачивали, ворота открылись. Двор был окружен высоким каменным забором. Мы остановились около двухэтажного здания, и Браун пригласил меня в него. Убранством внутри оно меня не впечатлило. Коридор уходил влево и вправо от входной двери, прямо вела лестница на второй этаж, по которой мы и поднялись. Там также коридор уходил в обе стороны, но левая его часть была короче, так как практически сразу располагалась дверь. Браун открыл ее, и мы вошли. Комната была большая: посередине круглый стол со стульями, у стены диван и пара кресел, на стенах репродукции картин. Какого-то особого стиля не было. В дальнем углу я заметил еще одну дверь.
— Присаживайтесь, — показал мне Браун на стул около стола, и я не заставил себя уговаривать.
— Чай, кофе?
— Кофе, если не затруднит.
— Я прошу вас подождать немного, — и вышел, оставив меня одного, в другую дверь. «Изучают, наверное, — подумал я, — обычное дело».
Минут через пять дверь открылась, и вошел Браун, неся поднос, на котором стояло две чашки и кофейник. Следом за ним вошел мужчина, лет пятидесяти, рослый, крепкий, темные волосы с проседью. Темные глаза глубоко посажены. Лицо чисто выбритое. Выглядел он представительно. При его появлении я встал, он подошел ко мне и представился:
— Зовите меня Смит.
— Просто Смит?
— Просто Смит, — кивнул он головой и сел напротив меня, по другую сторону стола. Я не ждал приглашения сесть и предложил это себе сам. «Резидент, — понял я, хотя мне и не сказали его должность, — который редко выходит на общение. Значит интерес у них большой». Браун уже налил в чашки кофе и, отойдя, сел на диван.
— Александр объяснил вам наш интерес и у меня вопрос. Почему вы согласились?
Я выдержал паузу, как бы собираясь с мыслями, а сам уже понял, что не ошибся в том, кто передо мной. Этот должен понимать, почему все так.
— Я пришел к выводу, что как бы ни развивались события, они могут оказаться для меня не самыми радостными. Если то, о чем вы думаете в отношении исследований правда, то мне это не безразлично, да и помощь может понадобиться, в том числе и финансовая. Я все-таки европеец и нет гарантий, что одним из подопытных, причем первым, могу оказаться я. Так, случайная болезнь с летальным исходом.
— Может быть, — поддержал он, — есть другие варианты?
— Если это не так, и там все направлено согласно официальной информации, то не факт, что со мной захотят поделиться прибылью, вечно вкладывая в развитие.
— Но вы же влезая туда рассчитывали на доходы. Разве не так?
— Так. И сейчас рассчитываю. Я знаю, что подобные исследования затратны и долговременны. Любой бизнес — риск. Но любые услуги стоят денег, и если второй вариант окажется верным и там все чисто, то я рассчитываю все-таки получить вознаграждение. Согласитесь, любая информация стоит денег. Если же ваши предположения верны, то мне придется отсюда уезжать, и как можно быстрее. Я не успею воспользоваться результатами, чтобы попытаться получить прибыль. В этом случае, я бы хотел вернуть часть вложенных денег, я же не смогу продать свою долю.
— Почему часть?
— Потому что в счет другой части я рассчитываю, что вы мне поможете выехать из страны. Я же не ребенок и понимаю, что получив подтверждение вашим предположениям, я владею очень горячей информацией, которая будет жечь. Конечно, есть вероятность, что все пройдет тихо и спокойно, и я отбуду на родину в отпуск. А если нет? Они же охраняют свои секреты, тогда мне и понадобиться ваша помощь. Поэтому я предлагаю. Если все не так, как вы думаете, то вы выплачиваете мне небольшое вознаграждение. Если все иначе, то вы покупаете у меня информацию, и при моем спокойном отъезде выплачиваете мне полном объеме затраченные средства. При аварийном семьдесят процентов от суммы.
— Вы неверно истолковали наше желание. Нам не нужна информация, нам нужны факты, то есть документы.
— Документы могут быть только в том случае, если там ведутся разработки биологического оружия.
— А в другом случае, вы предлагает поверить вам на слово? — ухмыльнулся он, — вы ничего не будете делать, а нам сообщите, что все чисто. Мы так наивно выглядим?
— У меня много недостатков, но глупость в их число не входит. Скажу больше. В моей голове все четко, справа тараканы, слева мания величия и они никогда не пересекаются. Так что разумно мыслить я не разучился. Мы должны заключить сделку и все. До физического воздействия не дойдет, надеюсь. Избиение не всегда порождает истину.
— Почему?
— Человек приходит в ярость, когда ему заплатили меньше, чем следует. Так что? Будем обсуждать дальше финансовую сторону?
— Сколько вы вложили?
Я назвал сумму, и назвал стоимость информации, если их предположения не верны.
— Надо снизить сумму и вам перечислят деньги, после передачи нам информации, в бумажном виде. Вы не специалист, а наши ученые разберутся, в каком направлении они движутся. Поэтому документы нужны в любом случае. А деньги вам перечислят, даю слово.
— Слабое утешение.
— В честности моего слова нельзя сомневаться, или вы сомневаетесь?
— Нет, у меня нет оснований сомневаться, лучше просто не верить.
— Он засмеялся: — Ваши условия?
— Сумму за услуги в случае, если ваши сомнения не верны, вы мне перечисляете сразу. Кто знает, может быть, мне тоже придется заплатить. Если информация будет горячей, то выплаченная сумма пойдет в зачет и тогда деньги против данных.
