Чингиз Абдуллаев - Инстинкт женщины
Пленник продолжал тяжело дышать. Рашковский отвернулся. Ему были неприятны все эти приемы Фомичева. Если бы не генерал, он давно бы избил стоявшего перед ним негодяя, потребовав, чтобы тот сказал правду. Вспоминая девочку, он сжимал кулаки, ожидая, когда этот тип наконец заговорит. Пленник продолжал мычать. Генерал взглянул на Арсена, тот снял повязку.
— Я все скажу… скажу… — закричал пленник, — я вам все расскажу!
— Говори, — потребовал генерал.
— Они… Они мне сказали… Когда мне…
— Тише, тише, — остановил его Фомичев. Очевидно, он в совершенстве владел методами внушения, добившись от пленника признания путем запугивания. — Не так быстро. Кто и зачем вас нанял?
— Не знаю! — закричал пленник. По его лицу катились крупные капли пота. — Честное слово, не знаю. Нас всех собрали за три дня. Сказали, что нужно напасть на несколько машин. Предупредили, что там будут вооруженные охранники.
— Кто собрал?
— Я не знаю. Меня привезли из Завидова, — тяжело дышал пленник.
— Кто? Кто собирал вашу группу?
— Федор. Федор Суходолов! — крикнул пленник. — Это он меня пригласил. Я ничего не знал.
— Кто такой этот Суходолов?
— Мы с ним вместе сидели, — сообщил Форин.
— Ты судимый? — Фомичев взглянул на Рашковского. Тот молча слушал.
— Нас подставили, — тяжело дышал пленник, — осудили за изнасилование. Она сама хотела, а нас подставили…
— Что у вас было, — крикнул генерал, — говори спокойнее.
— Мы служили в Иркутске. Молодая женщина — путевой обходчик. Мы с Федором были вместе. И еще один парень… А потом она пожаловалась… и нас посадили. Мне дали шесть лет, Федору восемь. Я вышел быстрее. Потом мы встретились в Москве. Он предложил работу. Я не виноват. Я не знал, что там девочка…
— Где он живет?
— Метро «Таганская», улица Нижегородская, — выдохнул пленник. — Я не виноват, — повторял он.
Фомичев посмотрел на часы. Было достаточно поздно, но нельзя терять времени. Он взглянул на Арсена.
— У тебя машина здесь?
— Да, — кивнул тот.
— Возьми моего водителя и быстро туда. Привезете этого Федора. Только быстро. У вас мало времени.
— Я поеду с ним, — предложил Акпер.
— Поезжай, — разрешил Рашковский.
— Нет, — резко возразил Фомичев, — поедет Арсен. По дороге возьмете двоих наших. Ваш охранник должен быть все время рядом с вами. Мало ли что может случиться.
Рашковский согласно кивнул. Арсен передал повязку Иманову, чтобы тот мог зажать рот пленнику в случае необходимости, и сам поспешил к своему автомобилю. Фомичев взглянул на пленника.
— Что он тебе предложил?
— Деньги. Пять тысяч долларов. Он сказал, что все будет нормально. Мы собрались за городом, в Кунцеве. Нас было двенадцать человек. На трех машинах. Нам объяснили, где нужно стрелять. Некоторые плохо говорили по-русски. Двоим дали гранатометы.
— Кто объяснял? Федор?
— Нет. Там был один высокий мужик. Он, кажется, военный. Подробно начертил схему и объяснил нам, где кому стоять. Сказал, что нужно добить в первую очередь самого Рашковского. Всем показал его фотографию.
— Где именно в Кунцеве?
— У ангара. Там есть большой ангар при въезде. Я улицу не помню, — виновато сказал пленник, — напротив бар был. И железнодорожная станция.
— Деньги дали заранее?
— Нет. Только тысячу долларов. Остальные пообещали потом. Но когда узнали, что мы ничего не смогли сделать, вообще не заплатили. Я прятался несколько дней, потом нога начала сильно болеть, и я пошел к врачу. Он сказал, что рана гноится. И когда обрабатывал мне ногу, приехали из ФСБ. Их медсестра предупредила.
— Больше ничего не хочешь сказать?
— Они говорили, что в машине обязательно будет Рашковский, — снова сказал пленник. — Мы не знали, что там его дочь. А когда поняли, стали отходить. Охранники все время стреляли, убили нескольких наших. А меня ранили, но я успел прыгнуть в машину.
— Вам сказали, где именно вас соберут?
— Нет. Ничего больше не сказали. Меня оставили в Завидове и уехали. Я там живу. — Он умоляюще смотрел на Фомичева. Пленник готов был говорить сколько угодно, лишь бы его не мучили и оставили жить.
— Когда в лагере сидел, стучал на товарищей? — вдруг спросил Фомичев. — Сексотом был?
— Нет, — испугался еще больше Форин, — нет. Ни на кого не стучал. Мне оперы несколько раз предлагали, но я отказывался. Честное слово…
— А потом деньги получал?
— Какие деньги? — не понимал несчастный.
— Ладно, все, — отмахнулся Николай Александрович.
Он кивнул Акперу, чтобы тот закрыл рот пленнику, и они с Рашковским вышли из сарая.
— Непонятно, — хмуро сказал генерал, — они напали сборной командой. Мы называем такие «солянкой». Они обычно бывают не очень подготовлены. Видимо, среди них были и профессиональные военные. Этот кретин явно не умеет управляться с гранатометом.
— Меня больше интересует, кто их нанял, — сухо заметил Рашковский.
— Из него мы больше ничего не вытянем. Судя по всему, он не врет. Но мы еще все проверим, — пообещал Фомичев.
В этот момент раздался телефонный звонок. Генерал достал трубку.
— Я понял, — сказал он через некоторое время, нахмурившись, — да, да, я все понял. Спасибо. — Он убрал аппарат, взглянул на Рашковского. — В ФСБ начали поиск исчезнувшего свидетеля, — коротко доложил он. — Один из моих бывших подчиненных позвонил. Они считают, что наши люди похитили свидетеля. Меня сразу вычислили, я же вас предупреждал.
— Вы боитесь? — насмешливо спросил Рашковский.
— Нет. Но у меня есть определенная репутация.
— Почему они так быстро нас вычислили?
— Они все просчитали, — пояснил Фомичев. — Поняли, кому еще нужен этот раненый. Либо тем, кто его нанял, либо тем, на кого он напал. Вот сразу и решили проверить наше алиби. Сейчас одна группа сотрудников ФСБ поехала к вам на дачу. Вторая, наверное, у меня дома.
— Пусть ищут. — Во дворе было темно, и Рашковский недовольно оглянулся.
— Если хотите, мы войдем в дом, — предложил генерал. — Хотя здесь давно никто не живет.
— Что мне там делать, — отмахнулся Рашковский, — я хочу одного: знать, кто поручил этим типам напасть на мою машину. Мне нужно знать, почему меня «заказали».
— Мы все узнаем, — в который раз уверил его Фомичев. — Обязательно узнаем. Я вам обещаю, чего бы мне это ни стоило.
Снова раздался телефонный звонок. Генерал вновь извинился, доставая аппарат.
— Тяните время, — приказал он кому-то из позвонивших. — Они у вас на даче, — доложил он Рашковскому.
— Черт их возьми! — зло пробормотал Валентин Давидович. — Быстро работают. Сколько раз я просил Кудлина найти мне нормального секретаря. Уже сколько дней прошло.
— Нужна сильная женщина, — пробормотал генерал, — у вас сложный график жизни.
Рашковский вспомнил про больницу. Взгляд женщины. Ее уверенные движения, ее лицо, книгу в руках. Он достал свой аппарат, набрал номер.
— Ничего не говорите, — на всякий случай предупредил Фомичев, — ваш телефон могут сейчас прослушивать. Они ищут свидетеля.
— Не беспокойтесь, — отмахнулся Рашковский, — я по другому поводу. Алло, Леня, это Валентин говорит. Слушай, ты узнал, кто эта женщина, которую я встретил в больнице?
— Дочь какого-то дипломата, — ответил Кудлин, — ее отец друг адмирала, который лежит в палате напротив нашей. Она несколько раз к нему приходила.
— Меня не интересует адмирал, — разозлился Рашковский. — Я тебя просил узнать про женщину. У нее в руках была книга на английском языке. Узнай, где она работает, откуда знает английский. Сколько ей лет. Есть семья или нет. Узнай все, что можно.
— Чего ты так нервничаешь, — рассудительно ответил Кудлин. — Я завтра все узнаю. Или в понедельник.
— Завтра! — крикнул Рашковский. — У меня сейчас на даче сотрудники ФСБ обыск проводят. А с ними объясняются мои горничные и охранники. Мне нужен личный секретарь.
— Не нужно было отпускать Карпотину, — пробормотал Кудлин.
— Это мое дело, — отрезал Рашковский, — узнай все и сообщи. А еще лучше поезжай сейчас ко мне на дачу. Они не уйдут, пока кто-нибудь из нас туда не приедет.
— А ты разве не на даче? — удивился Кудлин.
— Чего ты удивляешься?
— Я к себе домой еду. Жена позвонила и говорит, что приехали сотрудники ФСБ, меня ищут.
— С твоей женой ничего не случится. Пусть ищут. Давай срочно на дачу. Они могут устроить обыск и найдут какие-нибудь опасные бумаги. Ты меня понял?
— Да, да, я уже развернулся.
— Объяснись с ними. Скажи, что без санкции прокурора нельзя обыскивать дом, — пробормотал Рашковский, — а ночью они не могли получить санкцию…
— Валентин Давидович, — предостерегающе сказал генерал.
— Я помню, — оглянулся на него Рашковский, — в общем, срочно ко мне на дачу. Я скоро приеду. Мы с генералом заехали в ресторан поужинать, — добавил он условную фразу. Фомичев удовлетворенно кивнул.
