Александр Авдеенко - Над Тиссой
Инструктор, идущий впереди наряда с собакой, в нерешительности остановился, размышляя, что делать. Пойдешь вместе с овчаркой – напорешься на автоматную очередь. Пустить только овчарку? Но и ей одной несдобровать. Единственно правильное решение, думал инструктор, – окружить сарай и приступить к его штурму. Эту свою последнюю мысль и высказал он начальнику заставы. Шапошников решительно отверг ее.
– А если нарушителя там уже нет? Пока мы будем окружать сарай, он знаете куда может уйти!… Пустите вперед собаку…
– Товарищ капитан!
Шапошников тихим, властным голосом повторил:
– Пускайте!
Инструктор отстегнул баранчик с ошейника, и овчарка, высоко подняв голову с навостренными ушами, устремилась к сараю. Она подбежала к двери, решительно вставила в темную щель свою клинообразную морду и проскользнула внутрь сарая.
– Видите, никого! – сказал Шапошников.
Собака вернулась и села у ног инструктора, заискивающе поглядывая на него и виляя хвостом. Тот понял ее и протянул руку. Собака раскрыла пасть и выронила на ладонь инструктора патрон от пистолета-автомата. Нарушитель перезаряжал оружие.
Осмотрев сарай, Шапошников обнаружил в его задней стенке пролом. Через него, отдохнув и покурив (были найдены спички и окурок), и ушел нарушитель.
По мере удаления от границы, на твердой земле следы становились все менее заметными, и наконец на каменистой тропе, вьющейся по южному склону, среди виноградников колхоза «Заря над Тиссой», они вовсе пропали. Встав на слепой след, собака вывела пограничников на шоссе и здесь отказалась работать. Похоже на то, что нарушитель воспользовался машиной. А может быть, он только сделал вид, что воспользовался; может быть, пройдя какое-то расстояние по шоссе, он свернул в сторону и сейчас стремительно пробирается глухими тропками, через пригородные сады и виноградники, к Явору.
– Комаров, ищите следы в районе дороги! – приказал Шапошников инструктору.
Собака прошла километра два по левой обочине шоссе, столько же по правой, потом она обыскала обширное пространство, примыкающее к дороге с обеих сторон, но следов нигде не обнаружила.
– Эх, Витязя бы сюда, он бы этот клубок сразу распутал! – сказал кто-то из солдат, следовавших за начальником заставы.
«Да, – подумал Шапошников, – без Витязя нам не обойтись».
– Продолжайте поиск, Комаров, я скоро вернусь… Ремизов, Марчук – на коней!
Кованые копыта разгоряченных лошадей, высекая искры, прозвенели на кремнистом проселке, уходящем в горы, и скоро заглохли в густой предрассветной темноте.
Труд пограничника оценивается не только тем, сумел он или не сумел задержать нарушителей в самый момент перехода границы. Замечательный мастер тот, кто схватил врага, не дав ему пройти по советской земле и десяти шагов. Но хорош и тот солдат, который, обнаружив ухищренный след нарушителя, преследует его три, пять, десять часов, а может быть, и двадцать четыре часа – и все-таки задержит или уничтожит врага. Пусть враг сумел оторваться от преследователей на несколько часов, поставив их в исключительно невыгодные условия, пусть он даже бесследно скрылся – все равно преследование будет продолжаться.
…На рассвете Громада решил сам пройти по следу нарушителя. Рядом с ним шагал и майор Зубавин, прибывший на границу по вызову. За ними на некотором расстоянии шел пограничный наряд.
Громада и Зубавин молча прошли пограничную зону, колхозные сады, поднялись по тропе, разрезающей виноградники, и вышли на автомагистраль в том месте, где розыскная собака отказалась брать след. Тут они, не сговариваясь, остановились, посмотрели влево и вправо – на асфальтовое покрытие дороги, на аккуратные, посыпанные свежим песком обочины, на белые с черным путевые указатели: где-то здесь начался новый, неведомый им путь лазутчика.
Первым нарушил молчание Громада:
– Точно держал курс, мерзавец!
– Да, уверенно шествовал, как у себя дома, – откликнулся Зубавин.
– Вот именно. Значит, хорошо знает местность. Значит, он житель Явора, из эмигрантов, или…
– …или хорошо сориентирован, – продолжал рассуждения генерала Зубавин. – Этот маршрут он наметил себе еще в те дни и недели, когда готовился к переходу границы.
– Возможно, – согласился Громада. – А на дорогу вышел, чтобы замести следы.
– И воспользоваться попутной машиной.
– А может быть, и не попутной…
– Да, – подхватил Зубавин, – не исключено, что его где-нибудь поблизости ждала машина, которая и увезла… Куда?… Видите, товарищ генерал, по ту сторону шоссе домик под красной крышей? Там живет путевой обходчик Певчук. Зайдем?
Путевой обходчик стоял у колодца, снимая с ведра мокрую цепь. Все в этом человеке было твердым, будто вырезанным из гранита: и большая, лобастая голова, и скуластое темное лицо, и жилистая шея, и широкие, кряжистые плечи, и сильные, огромные кисти рук с выпуклостями мозолей.
– День добрый! – Генерал протянул руку. – Водичкой не угостите?
Освежившись холодной водой, выкурив с железнодорожником по цыгарке и задав ему несколько вопросов, не раскрывая сути дела, Громада и Зубавин выяснили, что вчера, поздним вечером, Певчук обратил внимание на грузовую машину, стоявшую на обочине шоссе. Увидел он ее первый раз часов в одиннадцать. Обходя свой участок ночью, он удивился тому, что машина еще не ушла. Левое заднее колесо было снято, а под осью стоял домкрат. Что было в кузове? Кубометра три досок. А люди? Людей он не заметил. Машина пришла из Явора? Нет, она шла на Явор.
Поблагодарив путевого обходчика, Громада и Зубавин выехали в Явор. По дороге радист принял радиограмму. Капитан Шапошников сообщил через рацию отряда: «Все три нарушителя уничтожены в районе горы Бараний Лоб, в Черном лесу. Жду ваших указаний». Громада ответил одним словом: «Выезжаю».
Заскочив в Явор, Громада и Зубавин посадили в кузов вместительного вездехода парашютиста Карела Грончака и к восходу солнца были в Черном лесу.
Трупы диверсантов лежали под темной лапчатой елью.
– Который? – спросил Зубавин, пристально вглядываясь в бледное, настороженное лицо парашютиста.
Карел Грончак шагнул вперед и, схватившись рукой за свисавшую еловую ветку, посмотрел на убитых. Переводя взгляд с одного на другого, он не мог скрыть от пытливого взгляда Зубавина радости, невольно зажегшейся в его глазах.
Майор усмехнулся:
– Ни тот, ни другой и ни третий. Так? Карел Грончак кивнул:
– Этих людей я…
– Не торопитесь, – остановил Зубавин парашютиста. – Подумайте на досуге. Может быть, вспомните, где и когда их видели.
Он дал знак конвоирам увести парашютиста.
– Ваши предположения оправдались, товарищ генерал, – сказал Зубавин, рассматривая изъятые у бандитов вещи. – Шеф Грончака, по всей вероятности, – тот, следы которого потерялись, а это… это тоже «черная кость».
Кроме оружия и ампул с ядом, нарушители имели при себе значительные суммы денег в советской и частью иностранной валюте, компасы, карты района лесистых Карпат.
– Обратите внимание, товарищ генерал: у этих молодчиков деньги одной и той же серии, что и у парашютистов. Однотипно и снаряжение.
– Да, все они выпущены из одного гнезда.
Зубавин аккуратно сложил все эти вещественные доказательства в чемоданчик.
Подписав акт, Громада приказал сфотографировать трупы и предать их земле.
Вернувшись к себе, Зубавин немедленно, с помощью автомобильной инспекции, принялся за розыск машины, которой воспользовался четвертый нарушитель. Но нелегко это было сделать. В течение вчерашнего дня между Явором и северным районом Карпатских гор курсировало более двухсот грузовых машин. Из этого большого потока сразу же были выделены грузовики, перевозившие только лесные материалы. Таких тоже набралось порядочно: сорок восемь. Теперь надо было выяснить, какие из них вернулись в Явор поздним вечером и с поврежденным скатом. На этот нетрудный вопрос опять-таки могли ясно и быстро ответить путевые листы. Просмотрев их, инспекторы не обнаружили ни одной машины с лесом, которая бы вернулась в Явор поздно вечером. Не нашлось и такой, которая бы привезла поврежденную покрышку.
Дело резко осложнилось, но Зубавин был готов к этому. Сообщник нарушителя не такой простак, чтобы не принять мер предосторожности. Кто же из сорока восьми шоферов, работавших в различных яворских организациях, скрыл свой вечерний рейс, не зафиксировал его в путевке или как-нибудь замаскировал?
Зубавин дал задание выяснить это, а сам отправился в горы.
Побывав на лесозаводах и складах, он установил, кто именно в течение вчерашнего дня получал пиломатериалы. Сопоставив потом свои данные с данными автоинспекторов, он легко нашел расхождение между ними. В списке Зубавина числился шофер автобазы треста «Укрвино», получивший пять кубометров обрезных досок. В донесениях же автоинспекторов было сказано, что машина этого треста, согласно путевке и наряду, весь день работала по вывозке песка и гравия. Вторичной тщательной проверкой было установлено: шофер действительно получил доски, но попали они не на склады «Укрвино», а во двор одного из яворских жителей. Машина разгружалась, как показали очевидцы, поздним вечером.
