KnigaRead.com/

Джон Пристли - Мгла над Гретли

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Джон Пристли, "Мгла над Гретли" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Магазин Сильби находился на Мьюли-стрит, между рыночной площадью и заводом Чатэрза.

Я застал тут пожилую чету. Несомненно, это были мистер и миссис Сильби. При взгляде на их бескровные лица с подслеповатыми глазами вспоминались твари, выползающие из гниющих деревянных строений. У обоих рты были полуоткрыты, оба беспрестанно шмыгали носами, издавая ими какие-то хлюпающие звуки.

— Вы мистер Сильби? Прекрасно. Я видел номер вашего телефона у одной особы… — Я умолк. В его выцветших глазах промелькнул страх. Женщина подошла ближе; мне показалось, что и она испугана.

— Послушайте, а кто вы такой? — спросил он неуверенным, дрожащим голосом.

— Это неважно… — обрезал я свирепо. — Я желаю знать, как номер вашего телефона попал к…

Женщина перебила меня, спеша оправдаться, как я этого и ожидал:

 — Видите ли, сэр, так как у нас есть телефон, а у многих его нет, некоторые покупатели договариваются с нами. Они сообщают наш номер знакомым, а те передают через нас всё, что нужно, и за это мы получаем шесть пенсов. То же самое мы делаем и с письмами, просто для удобства.

— У вас есть список абонентов? — спросил я резко.

— Конечно, сэр! Можете взглянуть, если хотите! Арнольд, принеси джентльмену список.

Арнольд показал мне список, и конечно, я ничего из него не узнал: если не Смиты, то Брауны и Робинсоны. Возвращая список хозяину через прилавок, я вдруг заметил у своей ноги на неподметенном полу среди мусора окурок сигареты. Я подобрал окурок и, отойдя на несколько ярдов от магазина вниз по улице, остановился, чтобы рассмотреть его. Как я и подозревал, это была американская сигарета. Можно было даже прочесть несколько букв, напечатанных мелким шрифтом: “…илд”, “Честерфилд”! Значит, Сильби недавно навещал какой-то посетитель, куривший честерфилдские сигареты. А я был готов держать пари на все свои деньги, что никакой обыватель с этой улицы не курит честерфилдских сигарет; в Гретли их ни за какие деньги не купишь. Очевидно, человек, бросивший в магазинчике Сильби этот окурок, приходил туда справиться относительно телефонного звонка. Сделав такой вывод, я случайно оглянулся и увидел, что мистер Сильби, как гигантский трясущийся термит, стоит в дверях магазинчика, вперив в меня стеклянные глаза.

…Миссис Вилкинсон оставила мне кое-что на завтрак, и я поел у себя в комнате, глядя, как чёрный дождь поливает садик. Мне предстояло послать в Отдел довольно длинный отчёт, и это отняло у меня большую часть дня. Опустив письмо в почтовый ящик на углу, я поспешно вернулся домой под проливным дождём, выпил чашку чаю, растянулся на диване и задремал.

Радостные сны приходили ко мне и тут же исчезали… Я вновь вернулся алмазным утром в Чили, и со мною были снова Маракита, и наш мальчик, и Пауль, и Митца Розенталь. А в следующую минуту я вспомнил, что я в Гретли, что постарел, выдохся и стал похожим на приведение. Я злился. Сны не должны быть так ярки и мимолётны.

Злила меня и ещё одна непонятная вещь — я всё думал об этой докторше Бауэрнштерн, и, хотя не помнил ясно её лица, передо мной стояли зеленовато-карие глаза, горящие и печальные. “Мне лично нет никакого дела до неё, — твердил я себе. — Зачем утомлять себя мыслями о подозрительных личностях?” Но я ничего не мог поделать с собой…

Без десяти семь — скорее по счастливой случайности, чем благодаря умелому лавированию — я добрался во тьме кромешной к тому месту около чёрного хода, где накануне вечером целовал мисс Акстон. Городской зал, в котором был назначен митинг, — в трёх минутах ходьбы от лавки мисс Акстон. Мы с нею ещё успели подняться в гостиную, и она снова щедро угостила меня канадской водкой. Я так быстро проглотил свою порцию, что алкоголь сразу же подействовал на меня. Мисс Акстон была очень эффектна и походила на королеву. В её обращении со мной не осталось ничего напоминающего о вчерашних поцелуях. Но ничего не давало и повода думать, что она забыла о них. Большинство женщин в таких случаях стали бы нежнее или, наоборот, холоднее, а она держала себя точно так же, как вчера и начале нашего разговора.

Перед уходом я вдруг вспомнил, что не заказал обеда для нас в “Трефовой даме”. Я связался с Фенкрестом, называя его “мистер Сэтл”, но так, чтобы он понял — для меня он по-прежнему Фенкрест. Вешая трубку, я подметил пристальный взгляд мисс Акстон и сделал дерзко-самодовольную мину глупого и похотливого самца, готовящегося совратить женщину.

— Слушая, как вы говорите по телефону, обязательно подумаешь, что никакой войны нет, заметила она вдруг, когда мы вышли из дому.

Нужно было подать соответствующую реплику:

— Когда мужчина ведёт в ресторан красивую женщину, ему до войны нет никакого дела.

Она слегка сжала мой локоть, словно в благодарность за эту идиотскую фразу. Я спросил себя: “Долго ли будет продолжаться этот фарс?” Ведь почти каждое наше слово и каждый жест были просто оскорбительным отрицанием малейшего чутья и ума собеседника.

Зал напоминал дешёвый, громадных размеров гроб. Украшенный многочисленными флагами, он был плотно набит представителями почти всех слоёв населения — служащими, торговцами, жителями пригородов. (Рабочим устраивали особые митинги в заводских столовых.) Председательствовал мэр Гретли, читая по бумажке вступительное слово так медленно, что даже простые слова, вроде “который” и “где” получали некий загадочный и даже тревожный смысл. Мэр представил нам местного депутата парламента, самовлюблённого и экзальтированного человека, который начал выкрикивать банальности сердитым голосом, будто мы спорили с ним много часов и терпение его лопнуло. По-видимому, он занимал совсем маленький пост, хотя и старался внушить, будто он и Черчилль выполняют всю связанную с войной работу. Он был не очень последователен. То ругал зал за непонимание “нашей войны”, войны всего народа, то намекал, что война не наше дело, а его и ещё нескольких его знакомых из Вестминстера. Он возмущался тем, что слишком много людей “сидят себе и критикуют”, и сразу после этого протестовал против нашей “халатности” и “равнодушия”,называя это главной опасностью.

Следующий оратор, длинный хмурый человек, сэр Некто Откуда-то разрешал вопросы очень просто. По его словам выходило, что у нас работает слишком много немцев, которым поручают обращаться по радио к Германии, обещать немецкому народу то, сё, пятое, десятое. Нужно вышвырнуть из радиокорпорации этих вещателей-немцев и их дружков, красных интеллигентов, заявив Германии, что все немцы будут беспощадно уничтожены. Тогда она поймёт, что мы вовсе не намерены “терпеть различные глупости”, и мы неотвратимо придём (он не указал, какими путями) к скорой и полной победе. В конце этой удивительной речи, словно написанной для него Геббельсом, я уже задавал себе вопрос: зачем мне тратить время на выслеживание нацистов, когда такие вот джентльмены вроде сэра Некто Откуда-то вполне стоят дюжины гитлеровских агентов?

Наконец выступил полковник Тарлингтон — человек, ради которого я, собственно, и пришёл сюда. Я не видел его после той встречи у заводской конторы, но с тех пор неоднократно слышал о нём от самых разных людей. Он был похож на генерала прошлой войны, одетого в штатское. Чопорный, собранный, румяный. Он, видимо, привык произносить речи и говорил хорошо. Отлично знал, чего хочет. Он заинтересовал слушателей, а предыдущим ораторам это не удавалось. Полковника я слушал внимательно, стараясь ничего не пропустить.

Тарлингтон играл простосердечного человека — я, мол, прямой, без всяких ухищрений, и призывал к настоящей работе на оборону без слюнявой сентиментальности. Тех, кто устраивает забастовки и кричит о своих правах, нужно отправить на фронт, а если не угомонятся — расстрелять немедленно. Он ловко намекнул, что руководители лейбористской партии шантажируют страну, используя своё положение. По его мнению, у нас несли немыслимую, фантастическую чепуху о реконструкции мира после войны. Ведь война ещё не выиграна, и если даже будет выиграна, то страна будет ещё беднее, чем раньше. Поэтому все трезвые люди уже сейчас должны укреплять позиции работодателей, частную инициативу и необходимый контроль капитала над производством. Он просил помнить о том, что коммунисты продолжают среди нас свою работу и широко используют сентиментальный бред о России, так распространённый сейчас везде.

И наконец, мы узнали, что сейчас нашей стране необходим непоколебимый дух старой Англии, благодаря которому британский флаг реет во всех уголках мира.

Он, конечно, говорил ещё о многом, но главное было именно в этом. Я увидел, как некоторые репортёры записывают речь полковника, и подумал, что кое-какие провокационные фразы обязательно напечатают не только в местной прессе. Во время речи Тарлингтона из глубины зала раздалась пара–другая протестов, но они сразу же были заглушены аплодисментами поклонников полковника из первых рядов.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*