Чингиз Абдуллаев - Измена в имени твоем
Он по-прежнему молчал.
— Как ты плохо обо мне думаешь, — грустно сказала она, — я никогда не могла бы сделать такого, Зепп. Ты мой муж. Пусть и не любящий меня, пусть и женившийся на мне из-за своих планов. Но ты мой супруг. А я еще пока твоя жена. Если хочешь, можешь уходить. Если тебе нужно, мы разведемся.
Он изумленно смотрел на нее.
— И, наконец, самое главное, Зепп, — сказала она в заключение, — сегодня день нашей свадьбы. Кажется, раньше ты помнил об этом. Давай на один вечер забудем обо всем. Я тебя приглашаю.
И вот тогда он не выдержал. Он бросился к ней и стал целовать это знакомое, ставшее таким родным и близким, по-прежнему некрасивое лицо жены, ставшей для него в эту минуту самой желанной женщиной на свете.
По взаимной договоренности они больше не говорили о его прежней жизни. А ночью в постели, когда она склонилась над ним, он вдруг услышал ее прерывистый шепот:
— Я люблю тебя, Зепп. И всегда любила. Я не хочу знать, зачем ты женился на мне и кому были нужны эти сведения. Я делала все ради тебя. Ради тебя одного.
И только тогда ошеломленный и взволнованный Зепп Герлих понял всю свою силу любви своей супруги. Но понимание этого факта стало началом конца.
С этого дня каждое ее слово, каждое прикосновение, каждый любящий взгляд были напоминанием о том, каким подлецом был он сам. И хотя Элоиза старалась делать все, чтобы не вспоминать более о случившемся, это невольно прорывалось, все время всплывало. Долго так продолжаться не могло.
В один из таких дней, когда Элоиза уехала к своей матери, оставив ему, как обычно, теплое письмо на прощание, он почувствовал, что более не способен вести подобную жизнь.
В этот день он долго сидел за письменным столом, пытаясь осмыслить свою жизнь. Перед ним лежал чистый лист бумаги. Он считал, что просто обязан написать письмо Элоизе перед своим уходом. Но, продумав весь день, он так ничего и не написал, кроме одного слова.
Когда стемнело, он прошел в гостиную, убрал лежавшую на кресле рубашку, аккуратно приставил стул к столу. Потом прошел в ванную комнату и лег в ванну. У Элоизы был пистолет, который она хранила в своей спальне еще в те времена, когда жила одна. Именно этот пистолет взял в ванную Зепп Герлих. Но подумал, что не стоит пачкать даже здесь. Ведь она не сможет потом принимать ванну. Поэтому он поднялся, прошел к себе, переоделся еще раз. Спустился вниз, вышел во двор. Сел в свой автомобиль. И только затем, медленно направив пистолет в рот, выстрелил.
В его кабинете на столе остался лежать лист бумги, на нем было написано всего лишь одно слово: «Прости».
КАК РОМЕО ВЕРБОВАЛ ДЖУЛЬЕТУРазведка ГДР засылала в Западный Берлин специальных агентов мужчин, чтобы они женились со шпионскими целями на секретаршах крупных боссов.
Интервью с Маркусом ВольфомЖурналисты называли Маркуса Вольфа гением шпионажа, суперагентом ХХ века и «человеком без лица». О Маркусе Вольфе, недавнем начальнике главного управления «А» разведки ГДР, написаны горы статей. После объединения Германии судебное преследование все еще висит над ним.
Вопрос: Господин Вольф, вы действительно руководили подобным подрозделением?
Ответ: Никакого подразделения «Ромео», созданного для соблазнениянемолодых секретарш романтическими красавцами, не было. Это легенда. Впрочем, я сам люблю легенды и должен признать, что доля истины в них есть. Сакма жизнь привела нас к подобному методу. Давно известно, что информацию иногда проще получить не с помощью сложнейшей техники, а с помощью простого общения.
Чем может соблазнить мужчина мужчину — я не беру сексуальные наклонности? Выпивка, деньги, благородная идея… В любом из этих случаев нет прочного и надежного контакта: кто-то всегда может больше налить или больше заплатить. А женщины еще с древних времен использовались в разведывательных целях.
Мы решили сразу — никаких актрис и танцовщиц, они больше подходят для контрразведки. Нас интересовали скромные секретарши, шифровальщицы, работницы технических служб, — словом, те, кто на своих маленьких должностях все же имеет доступ к секретам и важным документам. Большинство этих женщин — без мужчин, и без ухажеров, и даже без надежды ими когда-нибудь обзавестись.
А мы направляли в Западный Берлин молодых привлекательных мужчин: студентов, спортсменов… Ну, и говорили им, что между делом они вполне могли бы познакомиться с какими-нибудь интересными — с точки зрения разведки — женщинами.
Оказалось, что первые солидные успехи возникли именно от таких знакомств.
Вопрос: Ну и как же агенты «обрабатывали» своих подруг? Вребовали в шпионки или скрывали свою деятельность до последнего?
Ответ: В зависимости от обстоятельств. Сначала женщины, влюбленные в неожиданно свалившегося на них мужчину, ни о чем не догадывались. Потом, когда скрывать свой интерес к документам становилось невозможно, агент пускал в дело легенду, то есть работал под чужим флангом. Ну, например, говорил, что сотрудничает с английской разведкой, и если он не добудут нужную информацию, его отзовут или накажут.
Вопрос: А для улучшения результатов работы агенты женились на влюбленных в них дурнушках?
Ответ: Это зависело от прикрытия — могли ли документы выдержать проверку. Чаще всего нет, так как документы не были настолько совершенны. Конечно, судьбы ломались… Ведь очень часто агент при первой опасности скрывался, а его подруга оказывалась под судом…
Вопрос: Да что же тут приличного? Так эксплуатировать чувства бедных женщин, хладнокровно отправляя их в тюрьму одну за другой…
Ответ: Ну. Не все истории заканчивались так трагично. Есть много примеров, когда браки из служебных превращались в настоящие. Вот, например, секретарша почти всех генеральных секретарей Христианской демократической партии одновременно была членом западногерманской команды стенографисток для всемирных состязаний — то, что нужно для разведки. Когда она познакомилась с одним из наших «Ромео», то они влюбились друг в друга, пожениться не могли, но много лет жили вместе и конспиративно работали. Когда же эта пара оказалась на грани разоблачения, мы вывезли обоих в ГДР, устроили на работу, они наконец-то обзавелись детьми…
Вопрос: А бывают ли случаи, когда женщины перевербовывали ваших агентов и те предпочитали любовь карьере разведчика?
Ответ: Случаи бывали. Но предпочитали скорее не любовь, а западное благополучие. Например, одного нашего убежденного патриота мы вывезли на Запад, там он познакомился с очередной секретаршей, они стали передавать информацию. А потом его засосал быт: он получил хорошую работу, большой заработок, у него появились дети. Что уж там говорила жена, не знаю, но контакт с ним оказался утерян. Мы могли бы отомстить… Но что бы это нам дало? После его ареста поднялась бы шумиха, которая могла обернуться против нас. Нет, в таких случаях мы пытались убедить, может, немного поднажать… Но капитализм иногда оказывался сильнее нас.
Вопрос: А были в вашей практике случаи, когда женщина, узнав о том, что ее любимый — шпион, предавала его, сдавая властям?
Ответ: Мужчины предают значительно чаще, чем женщины. И слабее держится на допросах. По крайней мере, у меня в памяти случаи женских предательств не запечатлелись. Было много других неожиданностей. Мы всячески запрещали агентам сообщать женам и подругам, кто они и откуда. Но жизнь есть жизнь, не все выдерживали. Иногда только после смерти разведчика мы узнавали, что он долгие годы работал в паре с женой, которая знала все. Причем это было даже на пользу: попробуйте тайно от семьи получать шифровки, отправлять донесение…
Вопрос: Да, жены следят за мужьями лучше любых сыщиков…
Ответ: Поэтому мы и смотрели на нарушения этих инструкций сквозь пальцы. Я знаю только два случая, когда мужчины говорили: жену ни за что нельзя посвящать в мою работу. В одном из этих случаев работавший на нас очень видный депутат неожиданно умер от сердечного приступа, а у нас был договор: в случае смерти мы материально поддерживаем семью. И когда жена, занимавшая тоже большой пост, получила содержание и узнала, что муж был нашим агентом, она даже заплакала: что ж он мне раньше не сказал, я ведь могла ему помочь, может, до сих пор был бы жив.
Из интервью газеты «Комсомольская правда» 28 июня 1996 года.ГЛАВА 13
МАРИНА ЧЕРНЫШЕВА
Узнать, где живет мать Элоизы Векверт, было не столь сложно. Они выяснили все у соседки. Ошеломленной происшедшим с Герлихом. «Они жили прекрасно, — уверяла пожилая женщина. — Были очень дружны», — говорила она, приняв Кохана и его спутницу за журналистов.
