Чингиз Абдуллаев - Опрокинутая реальность
— Вы имеете в виду тюрьму? — взвизгнул вице-губернатор. — Кто ты такой? Я тебя в порошок сотру. — Он вскочил и, выбежав из-за стола, направился к Дронго. Несмотря на свою большую голову, он был довольно низкого роста. Не больше метра шестидесяти. И когда он оказался рядом с Дронго, который тоже поднялся со своего стула, зрелище получилось комическим. Мясников был чуть не по пояс своему гостю. Поняв, насколько смешно он выглядит, вице-губернатор вернулся на свое место.
— Я тебя сам посажу, — гневно пообещал он, — ты у меня не отвертишься.
— Только перед этим прослушай одну запись, — посоветовал Дронго и включил магнитофон, вытащив его из кармана.
Раздался испуганный голос Гаврилова:
— Ко мне приходили. Они приехали из Москвы…
Выслушав запись, хозяин кабинета сложил руки домиком, мрачно размышляя.
— Вы незаконно установили «жучки» в кабинете представителя государственной власти, — прокомментировал он, снова переходя на «вы». — Вы знаете, что на это есть соответствующая уголовная статья?
— Кто вы по профессии? — спросил Дронго, демонстрируя ответную вежливость. — Юрист?
— Это не важно, — повысил голос Мясников.
— Значит, не юрист. А у меня высшее юридическое образование. И я вам скажу, Мясников, что вы ошибаетесь. Микрофоны были установлены не в вашем кабинете, а у Гаврилова. А он уже не является государственным чиновником. Он всего лишь руководитель частной фирмы, которого вы туда и внедрили…
— Хватит, — стукнул кулаком по столу Мясников, — решил спектакль мне здесь устроить? Думаешь, тут Москва. Я тебя в тайге закопаю, и никто следов не найдет. Тысячу лет искать будут и не найдут.
— И вот опять ты грубишь, — покачал головой Дронго, — нехорошо, Мясников, некрасиво. Я думал, ты солидный человек, а ты, как шпана блатная, разговариваешь. Если вспомнить, сколько событий произошло вокруг Северной нефтяной компании, то, может, такая шпана, как ты, и нужна была для того, чтобы убрать Юрия Авдеечева и посадить туда своего человека? Как думаешь, прокуроры заинтересуются твоей беседой с Гавриловым? Интересно, какой «кровью» вам это место досталось?
— Ты закончил? — сухо поинтересовался Мясников. — Теперь меня послушай. Все, что ты сказал, вранье. И неправда. Ты пришел ко мне в кабинет предложить мне взятку. А я тебе отказал. Вот эти деньги ты пытался мне дать, — и Мясников достал из ящика стола пачку долларов, бросив ее на стол.
Дронго сидел не двигаясь. Мясников нажал кнопку и спросил секретаря:
— Федор уже приехал?
— Они здесь, Алексей Алексеевич, ждут вас, — доложила секретарь. Дронго понял, почему она смотрела на него таким недовольным и вместе с тем понимающим взглядом. Очевидно, узнав, кто именно к нему приедет, вице-губернатор распорядился позвать того самого Федора, которому он должен был поручить наблюдение за приехавшими гостями. И который, очевидно, послал прыщавого парня с напарником следить за Дронго.
Дверь отворилась, и в кабинете появился высокий грузный мужчина в форме полковника милиции. За ним вошли трое, среди которых Дронго узнал и прыщавого.
— Вот, Федор, полюбуйся, взятку мне предлагает, — Мясников показал на пачку денег, — я отказываюсь, а он настаивает.
Полковник милиции тяжело уселся на стул напротив Дронго. Форма сотрудника милиции была ему мала, казалось, она сейчас лопнет.
— Мы протокол составим, — кивнул полковник, — девочки здесь сидят, подпишут. А этого типа мы с собой заберем.
— У меня дипломатический паспорт, — невозмутимо сказал Дронго, — вы не имеете права меня арестовывать.
— Мне на твой паспорт наплевать, — гаркнул полковник и стукнул кулаком по столу, — дача взятки должностному лицу. Загремишь в тюрьму и отсидишь весь срок в наших лагерях. Здесь знаешь какие мужики загибаются? Ты у меня и трех лет не протянешь. Ребята, наденьте на него наручники.
Трое подошли к Дронго. Сопротивляться было глупо и бессмысленно. Он поднял руки, и они надели наручники.
— А теперь подождите нас в приемной, — распорядился полковник, и его люди по одному вышли из кабинета.
Полковнику Федору Савичеву было сорок девять лет. До тридцати пяти это был образцовый сотрудник уголовного розыска, на счету которого было немало задержанных преступников. К тридцати пяти годам он дослужился до майора. Если бы все шло своим чередом, уже через пять лет он стал бы полковником, через десять, возможно, и генералом. И, выйдя на заслуженную пенсию, встречался бы со школьниками-пионерами и рассказывал им о своем героическом прошлом. Но все сломала перестройка.
Сначала разрешили легализоваться всем проходимцам, коих полковник знал в лицо. Раньше это были воры, мошенники, фарцовщики, спекулянты. И вдруг в одно мгновение стали очень уважаемыми людьми. Некоторые сказочно разбогатели. Некоторые выходили из колонии и сразу шли в депутаты, разрабатывать новые законы для таких, как они. Майор Савичев не понимал, что происходит. А дома сидели жена и двое детей. В девяносто первом уже не было хлеба. Потом стало лучше, но зарплаты хватало только на еду. Расплодились бандитские группы, воровские шайки, вспомнили про «малины». И никто не мог понять, чем все это кончится. С одной стороны — бандиты, а с другой — государственные воры, которые открыто, нагло воровали нефть. На нефти и газе делались огромные деньги, которые уплывали к неизвестным, а также к слишком хорошо известным личностям.
Когда его руководителем назначили парня, который ни одного дня не работал в милиции, а был известен только своими «демократическими убеждениями», Савичев не выдержал. Он написал заявление и ушел из милиции в службу безопасности Северной нефтяной компании. Но и там оказалось не лучше. Разворовывание государственных энергоресурсов шло в таких масштабах, что Савичев ужаснулся.
Он и здесь собирался подать заявление, но дома сидели нигде не работающая жена и двое детей. Поэтому Савичев скрепя сердце в первый раз в жизни взял взятку. Это оказалось легко и просто. Нужно было только плюнуть на все прежние понятия. Задушить в себе остатки совести и жить как все остальные. Вторую взятку он брал уже более спокойно. Деньги не жгли ему руки. А потом научился и вымогать взятки. Через некоторое время ему предложили вернуться в милицию. Вице-губернатор Мясников предложил ему должность заместителя начальника уголовного розыска области. И сразу Савичев получил звание подполковника. А еще через год стал полковником и уже заместителем начальника всей областной милиции. Он располнел, раздобрел, стал пить, превратился в малоподвижного человека. Иногда пошаливало сердце. Зато теперь он мог не думать о хлебе насущном. Деньги, которые платили ему Мясников и компания, в сто, нет в тысячу раз превышали его официальную зарплату. Но иногда, когда сердце болело немного сильнее или когда он бывал сильно пьян, в глазах сквозила тоска. Тогда он зверел, и все сослуживцы знали, что в таком состоянии он ни с кем не разговаривает и к нему лучше не подходить.
— Самым умным себя считаешь? — спросил полковник, тяжело дыша, когда его сотрудники вышли из кабинета. — Чего ты ваньку валяешь? Приехал к нам и решил себя показать. Паспорт у него дипломатический. Я тебя в тайге выброшу без паспорта, ты у меня год до жилья добираться будешь.
— Вы знаете, почему у англичан нет хамов? — вдруг спросил Дронго.
— Чего? — удивился Савичев.
— Они не умеют переходить с «вы» на «ты». «Ты» у них вообще нет. У них и королеву, и собственную жену, и даже проститутку нужно называть на «вы».
— Ну и что? — подозрительно спросил полковник. — Чего ты этим хочешь сказать?
— Ничего. Поэтому у них и нет хамов. Они не могут переходить на «ты».
Даже Мясников усмехнулся. А полковник побагровел, ударил кулаком по столу.
— Ты у меня не шути, — заорал он, — я тебя быстро «поставлю». Ты у меня будешь как паинька.
— Подожди, Федор, — прервал его Мясников, — он пленку принес. Магнитофон у него. И там мой разговор записан с Гавриловым. Я этому кретину сколько раз говорил, чтобы был осторожным.
— Где пленка? — нахмурился Савичев, поворачиваясь к Дронго.
— В кармане, — невозмутимо ответил Дронго, — но это вам ничего не даст. Копию пленки я отправил со своим помощником в Москву. Поэтому весь этот спектакль с «колонией, взяткой, тайгой» на меня мало действует. Снимите с меня наручники и постарайтесь спокойно отвечать на мои вопросы.
Полковник взглянул на Мясникова.
— Он в аэропорт ездил, — сообщил Савичев, — напарника своего провожал. Самолет два часа назад улетел. Он еще в Москву не прилетел.
Вице-губернатор взглянул на своего собеседника и понимающе кивнул головой. Затем посмотрел на Дронго и скривил губы в усмешке.
— Дурак ты, — издевательски сказал он, — дурак, если решил с нами связаться.
— Вера, — приказал он своему секретарю, — соедини меня с начальником аэропорта.
