Чингиз Абдуллаев - Разорванная связь
– Не нужно так громко, – раздраженно произнесла Инна, – лучше войдите сюда и затем чревовещайте. Не нужно кричать на весь коридор. Вас могут услышать…
Она наконец приоткрыла дверь, впуская его в апартаменты. Они вместе прошли в просторную гостиную. Инна села на диван, поправила свой короткий халат и предложила гостю стул. Дронго уселся напротив нее.
– А теперь скажите наконец, что именно вы хотите узнать, и уходите отсюда, – с явным нетерпением произнесла Инна.
– Мне нужно знать правду, – начал Дронго. – Дело в том, что погибший успел мне вчера все рассказать. И поэтому я знаю гораздо больше, чем может знать обычный следователь или даже самый близкий друг.
– Интересно, что он вам такое рассказал? – спросила она чуть изменившимся голосом. – Мы, кажется, ничего противозаконного не делали. Никого не убивали и не грабили.
– Я не об этом, и вы все прекрасно понимаете. Он рассказал мне о вашей последней встрече. Когда вы были вчетвером. Мне продолжать?..
– Не нужно. Что он вам рассказал? Впрочем, какая разница. Не нужно серьезно к этому относиться. Это были всего лишь его глупые фантазии. Бред пьяного человека. А вы поверили в такую глупость…
– Перед тем как войти сюда, я разговаривал с вашим мужем, – напомнил Дронго, – он тоже вспомнил об этой встрече.
– Мужчины ведут себя иногда так глупо, – с явной досадой произнесла Инна, – как самые последние дураки. Никогда не думала, что Солицын такой дурак. Ну зачем ему нужно было об этом вообще вспоминать? Чтобы в очередной раз вспомнить, как он опозорился? Дурак. Настоящий дурак.
– Почему опозорился?
– Неважно. Я оговорилась.
– Вы опять меня не хотите понять. Речь идет об убийстве вашего близкого знакомого. В его убийстве могут обвинить меня, могут обвинить вашего мужа и даже вас. Неужели вы так ничего и не хотите понять?
– Очень интересно, – произнесла она дрогнувшим голосом. – А меня почему? Они устраивают оргии, ведут себя безобразно, потом впадают в депрессию, начинают ругаться, а обвинять будут меня?
– Давайте по порядку. Ваш супруг и Золотарев серьезно поругались после того, как ваша встреча была завершена?
– Я не совсем понимаю, что именно вы вкладываете в слово «встреча».
– Хорошо. Я буду конкретен. После того, как вы решили устроить встречу в свингерском стиле.
– Вам не кажется, что это оскорбление? Я не стану вам отвечать.
– Повторяю. Мне рассказал обо всем сам Петр Золотарев. И подтвердил ваш муж. И я пришел сюда не за вашим признанием. Я пытаюсь сделать так, чтобы об этой истории никто не узнал. Ни в полиции, ни журналисты. Иначе вы просто не сможете вернуться обратно в Москву. Или этого вам тоже недостаточно?
– Значит, вы наш благодетель, – скривила губы Инна. – Что я должна вам рассказать? Показать, в каких позах мы спали? Что конкретно вас интересует?
– Кто был инициатором этой встречи?
– Не знаю. Мужчины сами договаривались. Насколько я могу судить, у них и раньше бывали подобные встречи. Я ведь работала секретарем у Солицына и знала, когда он договаривался о встрече со своими знакомыми девицами. На эти встречи часто приезжал и его друг. Очевидно, они практиковали и такие групповые встречи, и «обмен любезностями». Я выходила замуж осознанно, понимая, какой фрукт мне достался.
– Это он вам предложил провести свингерскую встречу?
– А как вы думаете? Если бы я посмела об этом заикнуться, он бы меня просто убил. А когда инициатива исходит от него, даже приятно. Он еще в прошлом году повез меня в такой свингерский клуб в Америке. Ничего особенного. Гора мускулов у накачанного лекарствами стриптизера с плохо работающим «аппаратом». Вы понимаете, о каком «аппарате» я говорю. И красивая глупая проститутка в качестве его жены. Конечно, это была обычная подстава для семейных пар, желающих развлечься. Эта дрянь ни разу даже не посмотрела в сторону своего «мужа». Он тоже не смотрел в ее сторону и, по-моему, однажды, перепутав, назвал ее другим именем.
Она поправила халат.
– Такое глупое развлечение. Мне было даже немного смешно. Я была, конечно, не девственницей, когда выходила замуж за Солицына. Но такого «пустышки» у меня никогда не было. Просто пустое место. Гора мяса и мускулов. А там, где надо, не было даже мускулов. Пустые глаза, глупые стоны и вздохи. Единственное, что я помню, – его крепкие объятия. Он заменял ими все остальное. Мы ушли разочарованными. Солицын тоже не новичок, он понял, что это была подстава.
И тогда он решил попробовать по-настоящему. Я думаю, что Алиса всегда ему нравилась. А с его другом они были как неразлучная пара, такие два «сиамских близнеца». Они даже передавали своих любовниц друг другу по наследству. И я думаю, что для них это была обычная шутка. У нас с Павлом уже был такой опыт общения, а Петр должен был уговорить Алису. Как ему это удалось, я не знаю. Но я думаю, что секрет был в их прежних отношениях. Как я однажды слышала, они пытались развестись. И даже разъехались. У Алисы появился свой «друг», а у Петра Константиновича своя «подруга». Потом оказалось, что оба эти варианта их не устраивали, а «друг» Алисы Владимировны оказался еще и прохвостом. Вот этого, по-моему, Петр Константинович никогда не мог простить своей супруге. Знаете, такой очень сильный мужской инстинкт. Она задела его мужское самолюбие, позволив себе увлечься таким ничтожеством. И он всегда об этом помнил, всегда сравнивал себя с тем, другим. И не мог этого простить своей жене. Никогда не мог.
Может, поэтому подсознательно он даже хотел ее публично унизить. А может, я ошибаюсь, и он просто хотел устроить себе такую оргию. Не знаю, не мне судить. Но он согласился и даже сумел уговорить свою жену. Может, у нее тоже был комплекс. И она тоже не могла простить ему измену с другой. Я не берусь никого судить. Просто понимаю, что совпали все обстоятельства, и мы вчетвером решили встретиться.
Она неожиданно поднялась, подошла к мини-бару, открыла дверцу. Достала небольшую бутылочку коньяка.
– Вы будете пить? – спросила она.
– Нет, – ответил Дронго.
– А я выпью. – Инна достала стакан, опрокинула содержимое маленькой бутылочки на дно стакана. Янтарной жидкости было совсем немного. Она пригубила. Поставила стакан на столик и снова уселась на диван, поправляя задирающийся халат.
– Потом была наша встреча, – уже немного успокаиваясь, произнесла Инна, – все было так, как и должно было быть. Сначала мы разделись все трое. А потом долго, очень долго ждали Алису. Она ушла в ванную и все не выходила. Я даже испугалась, что она там покончит с собой. Мелькнула и такая мысль. Но она наконец вышла из ванной. Разделась и вышла. Вышла с таким видом, словно шла на Голгофу. Не понимаю, почему такие страсти. В Германии мы все купаемся только раздетыми. И всегда все вместе. И мужчины, и женщины. Но здесь ей явно было не по себе. И Солицын повел себя не лучшим образом. Его словно стукнули по башке. А вот Петр Константинович, наоборот, был привычно раскован. Он сразу протянул ко мне руку и повалил на постель. В общем, у нас все нормально получилось. А другая пара так ничего и не смогла сделать. Они сначала трогали друг друга как дети, потом как-то неловко обнимались, лежали рядом, что-то говорили. В общем, у них ничего не получилось. Вот, собственно, и все подробности.
«Павел мне соврал, – вспомнил Дронго, – он сказал, что ничего не вышло у обоих мужчин. Значит, не хотел вспоминать о своей неудаче, о своем фиаско».
– Что было потом? – спросил он.
– Они подрались, – коротко сообщила Инна, – если это вам интересно. Но здесь уже было больше психоза со стороны моего Солицына. У него ничего не вышло, и он дико комплексовал из-за этого. Разве он вам не рассказал об этом? – с некоторой мстительностью спросила она.
– Такие детали я у него не уточнял.
– Напрасно. Нужно было узнать и про это. Про все, что вам так интересно. Я вдруг подумала, а может, вы никакой не эксперт. Может, вы обычный маньяк, которому нравится подглядывать за чужими людьми в замочную скважину. Я где-то об этом читала. Кажется, таких называют «вуеристами».
– Скорее «вуайеристами», – поправил ее Дронго. – Но могу вас успокоить, я не люблю подглядывать, а всего лишь пытаюсь понять, как произошло убийство. Вы никуда не выходили сегодня ночью?
– Нет, не выходила. И никого не убивала. Это я точно помню.
– А ваш супруг?
– Он тоже никуда не выходил. Во всяком случае, я не видела, чтобы он куда-то выходил.
– И рано утром вы поехали в магазин.
– И даже не в один. Мне отложили там мои покупки, и я решила поехать за ними. Взяла деньги и поехала. Я всегда так делаю. Откладываю покупку, чтобы немного подумать, не торопиться. Не суетиться. Может, в другом магазине я найду вещь еще лучше прежней. Поэтому я откладываю покупку и возвращаюсь за ней только на следующий день.
