Жан Брюс - Монстры Холи-Лоха
Он развел руками, посмотрел на свой мокрый плащ.
– Какая паршивая погода, – заворчал он.
Лениган достал из кармана пузырек в кожаном футляре, до середины наполненный виски.
– Простите, – добавил он, – но это лучший способ согреться.
Он сделал вид, что пьет, потом вытер горлышко ладонью. Проведя с Андерсоном несколько вечеров в баре, он знал, что тот никогда не откажется от нескольких глотков виски, и протянул пузырек инженеру.
– Отличная штука. Такого вы еще не пробовали.
Андерсон взял маленькую бутылочку, но поставил ее на одеяло, не выпуская из руки.
– Что вы собирались рассказать о моей жене? Я надеюсь, что она отправилась к черту и не собирается возвращаться...
Лениган волновался, выпьет ли собеседник, но тщательно скрывал свое нетерпение.
– Не думаю, что она намерена возвращаться, – заверил он.
Андерсон, казалось, испытал огромное облегчение. Он было поднес флакон к губам, но приостановился и спросил:
– Объясните мне все-таки, как вы сюда вошли?
– Ваша жена дала мне ключи.
– Моя жена?.. Зачем?
Лениган примирительно понял руку.
– Я вам сейчас объясню...
Бутылочка поднялась еще на несколько сантиметров.
– Почему вы не позвонили, как все? – настаивал Андерсон. – Все-таки в чужой дом так не входят...
Лениган сжал в карманах кулаки. Ему хотелось оглушить Андерсона, но он сдержался.
– Перед вашим домом дежурят полицейские, – ответил он. – Я пробрался сзади, чтобы они меня не увидели. Если бы я позвонил, вы бы спустились, включили свет в прихожей, и они бы узнали, что я пришел к вам.
Андерсон опустил флакон на одеяло.
– Полиция перед моим домом? Но почему?
Он выглядел испуганным. Лениган подумал, что инженер не выдержал бы суровый допрос. Видно, другого выхода, кроме предложенного Айзобелом, не было.
– Вне всяких сомнений, они подозревают вас в причастности к исчезновению вашей жены.
– Черт! – выругался Андерсон. – Они сошли с ума... У меня безупречное алиби.
– Возможно, они думают, что у вас был сообщник, и ждут, пока он придет за платой.
– Черт! – снова буркнул Андерсон.
Наконец он поднес флакон к губам и жадно сделал пять-шесть глотков. Вытерев губы рукой, он протянул бутылочку Ленигану, который, спокойно завинтив крышку, убрал флакон в карман.
– Теперь, – сказал Андерсон, – начинайте. Я вас слушаю.
Лениган внимательно смотрел на него. В выпитом Андерсоном виски была большая доза сильного снотворного, того самого, что Лениган опробовал несколько ночей назад на Юбере. Энрике и Питере Массе. Действовать оно начинало очень быстро.
– Так вот, – медленно произнес Лениган, – это долгая история...
Взгляд Андерсона затуманился, мускулы лица расслабились. Он с заметным трудом старался удержать голову, но она упала на подушку. Он хотел заговорить, но не смог произнести ни единого слова. Его глаза закрылись, и он погрузился в крепкий сон, широко раскрыв рот.
Лениган несколько секунд сидел неподвижно, потом неторопливо достал из кармана спичечный коробок и пинцет филателиста. Открыв коробок, он за склеенные крылья достал пинцетом осу и нагнулся над Андерсоном.
Убрав пустой коробок в карман, он достал фонарик и осветил горло Андерсона. Затем осторожно стал просовывать в горло жертвы осу, отчаянно извивавшуюся и угрожающе шевелившую ядовитым жалом.
Резким движением Лениган протолкнул ее так далеко, как только смог. Затем вынул ее и убедился, что у осы больше нет жала и, следовательно, она выполнила свою задачу. Он вновь засунул ее поглубже, в шейку пищевода Андерсона. В случае вскрытия ее обязательно найдут.
Лениган убрал пинцет в карман, спустился на первый этаж и прошел на кухню, прикрывая лампу фонарика пальцами. На кухне он надел перчатки и открыл холодильник, сразу автоматически осветившийся. Вынув початую бутылку пива, он закрыл холодильник и поднялся в спальню. Пластмассовую пробку он положил на ночной столик, а бутылку – на кровать. Пиво стало вытекать на одеяло.
Андерсон дышал с большим трудом. Опухоль от укуса осы должна была сильно сузить дыхательное горло и вскоре совсем перекрыть его. Лениган схватил инженера за волосы и стащил на пол, стянув вместе с ним простыню и одеяло. Наконец, довольный мизансценой, он выбрался тем же путем, запер дверь на ключ, поднял воротник плаща и надвинул кепку на голову. Затем он двинулся вдоль стены, снова перелез через забор и направился по полям к своей машине.
Он был так доволен проделанной работой, что не слишком внимательно смотрел по сторонам.
* * *Спрятавшись в спальне первого этажа Юбер и Энрике услышали, как Лениган вышел и запер дверь. Юбер подождал еще полминуты, потом двинулся в гостиную. Все было темно и тихо.
Юбер, сопровождаемый Энрике, вошел в дом в надежде услышать разговор Ленигана с Андерсоном, но, оказавшись на месте, счел слишком рискованным подниматься на верхний этаж следом за ночным гостем. Когда Лениган спустился за бутылкой пива, им пришлось спрятаться.
Юбер включил свой фонарик, встроенный в авторучку, направив его луч на пол. Подошел Энрике. Они слышали только стук дождя и завывание ветра вокруг дома.
Юбер пребывал в нерешительности. С одной стороны, он сожалел, что позволил природному динамизму увлечь себя и следить за Лениганом, рискуя разрушить свое прикрытие. Эта мысль побуждала его как можно скорее покинуть дом.
Но, с другой стороны, он считал, что у противника могли быть важные причины убрать Эверетта Андерсона, ставшего опасным. Поэтому Юбер не мог уйти, не убедившись, что американский инженер жив и здоров.
– Оставайтесь здесь, – шепнул он Энрике. – Я загляну наверх.
Он направился к лестнице. Подошвы его ботинок, сделанные из мягкой резины, ступали совершенно бесшумно, к тому же шум ветра и дождя позволял ему двигаться без особых предосторожностей.
Он без труда достиг площадки второго этажа и увидел полоску света под дверью спальни Андерсона. Прижимаясь к стене и держась начеку, он приблизился к двери и прильнул глазом к замочной скважине. Он увидел на ковре голову и плечи Эверетта Андерсона.
Юбер выпрямился, открыл дверь и вошел. Быстрым взглядом Юбер охватил все детали сцены: тело инженера, сползшее с кровати и запутавшееся в простыне и мокром одеяле. Пахло пивом. Она опустился на одно колено перед Андерсоном и перевернул его.
Андерсон не умер, его пульс еще слабо бился. Распухшее посиневшее лицо, закатившиеся глаза, широко раскрытый рот. Состояние инженера говорило об удушье, но что было его причиной? Может быть, противник воспользовался подушкой? Не похоже. Кроме того, почему он ушел, не доведя дело до конца? Продолжая осмотр, Юбер осветил горло Андерсона. Значительная опухоль, замеченная им, позволила установить близкий к истинному диагноз.
Он свистнул особым образом, зовя Энрике, поднял Андерсона и положил его на кровать. Подошедший Энрике встал сзади Юбера, не задавая вопросов.
– Найдите телефон, – приказал Юбер, – позвоните дежурному и скажите, что нам срочно нужен врач с "Протеуса". Дайте им понять, что все должно пройти с возможно меньшим шумом. И пусть предупредят Эйзе-на. Быстро.
Юбер услышал, как Энрике быстро сбегает по ступенькам. Андерсон практически перестал дышать, его пульс становился все медленнее и глуше. Юбер знал, что закупорка трахеи и разрыв артерии требуют быстрого вмешательства. Он понял, что инженер умрет прежде, чем приедет врач с "Протеуса", если только...
Колебаться было нельзя. Юбер принял единственно возможное решение. Каков бы ни был риск, надо попытаться спасти этого человека, чьи показания могли иметь большое значение для дела.
Юбер носил с собой нож, одно из лезвий которого было острым, как скальпель. Но требовалась еще и трубочка. Подумав несколько секунд, он решил, что вполне подойдет его тонкий фонарик, вмонтированный в авторучку. Он вынул фонарик, отвинтил ручку, и у него осталась трубочка из золотистого металла длиной сантиметров семь-восемь и шириной добрый сантиметр.
Она бросился в ванную комнату, включил свет, открыл аптечку, схватил пачку стерильных бинтов, пузырек девяностоградусного спирта, которым продизенфицировал свои руки, лезвие и импровизированную трубочку. Он вернулся к Андерсону, выглядевшему мертвым, протер спиртом основание шеи и сделал легкий надрез. Брызнула кровь. Юбер раздвинул края раны и расширил ее, стараясь не задеть важную артерию или нерв. Он быстро добрался до трахеи за пищеводом и просунул острие ножа между двумя хрящевыми кольцами.
Когда отверстие показалось ему достаточно широким, он ввел в него трубку и намотал вокруг бинты, чтобы промокнуть кровь. Затем он влез на кровать, сел на Андерсона и стал делать ему искусственное дыхание.
Поднялся Энрике.
– Эйзен и врач будут здесь через десять минут, – сообщил он.
Вдруг он заметил золотистую трубку, высовывающуюся из разрезанного горла Андерсона.
