Чингиз Абдуллаев - Символы распада
— Здравствуйте, Саша, — приветливо сказал мистер Кларк, — вы уже сделали заказ?
— Нет, ждал вас, — улыбнулся Саша, — говорят, сегодня есть неплохие устрицы.
— Я поэтому такой полный, — замахал руками мистер Кларк, — посмотрите на меня. Любовь к устрицам сделала меня таким. И еще любовь к вашим пельменям. Это очень вкусное блюдо. Я иногда покупаю их в коробках и отвожу домой, в Америку. Но там не могут понять прелести настоящих русских пельменей.
— Да, — улыбнулся Саша, — правильно. У вас действительно многого не понимают в нашей жизни, в том числе и в еде.
— Давайте закажем устриц, — махнул рукой Кларк, — только по четыре, не больше, иначе я не смогу вернуться на службу.
В прежние времени такой контакт советского гражданина с иностранцем был бы немыслимым проступком. За каждым иностранцем, прибывшим в страну, устанавливалось жесткое и плотное наблюдение. Тем более за сотрудниками американского посольства в Москве, половина из которых представляла совсем не Государственный департамент. Впрочем, справедливости ради стоит сказать, что и сотрудники российского посольства в Вашингтоне тоже не все были представителями Министерства иностранных дел. Это было обычным явлением во времена «холодной войны», когда все следили за всеми. И хотя времена изменились, само понятие «холодная война» исчезло, как исчезли Советский Союз, военный блок стран — участниц Варашавского договора, СЭВ. Тем не менее специфические задачи американской разведки сохранились, как, впрочем, и подобные задачи их российских коллег. С той лишь разницей, что представителям России по-прежнему было сложно работать в Америке, тогда как представители США почти не испытывали затруднений в своей работе. Это было связано и с общим развалом страны, и с конкретным развалом спецслужб, и с постоянными потрясениями в контрразведке, когда сотрудников в первую очередь волновало, останутся ли они на своих местах или нет, а уже во вторую они пытались противостоять многочисленным разведкам мира, усилившим свою деятельность в Москве.
Саша кивнул официанту и сделал заказ, зная, что все равно платить не придется. Привилегированные члены клуба обслуживались бесплатно, а членские взносы были вполне разумны. Правда, никто не спрашивал, за счет каких средств покрывается весь остальной бюджет и какая именно организация содержит такие клубы. Впрочем, это было бы невежливо, а здесь ценили хорошие манеры.
— У вас сегодня какое-то нервное настроение, — сказал мистер Кларк, глядя на своего собеседника. — Что-нибудь случилось?
— У меня важные новости, — шепотом сообщил Саша, — тесть вчера был на совещании у Президента.
— Ваш тесть каждый день бывает у Президента, — возразил Кларк. — Ваши новости можно увидеть по телевизору, достаточно нажать кнопку, я вам об этом уже много раз говорил.
Он привык к тому, что Саша часто сообщал ему о таких вещах, которые можно было узнать либо из газет, либо из сообщений информационных агентств.
— Нет, — сказал Саша, — это не те новости. Они вчера обсуждали совсем другой вопрос. Вот вы всегда так: стоит мне что-нибудь вам рассказать, как вы говорите, что эта новость уже прошла по телевидению.
— Век информатики, Саша, — развел руками мистер Кларк. — Наш президент Буш узнавал о событиях в Багдаде не из сообщений ЦРУ и Пентагона, а из журналистских репортажей корреспондентов Си-эн-эн. Об этом все знают.
— Бывают вопросы, которых никто не знает, — торжествующе сказал Саша. — Вот вы пишете свою колонку в «Нью-Йорк тайме». Как вы думаете, ваших читателей заинтересует информация о небольшом ядерном устройстве?
— Это все равно что писать про лохнесское чудовище, — отмахнулся мистер Кларк. — Сейчас это уже немодно.
— Можно заинтересовать читателей, указав, что такое оружие действительно существует.
— Ученые считают, что его невозможно создать, — возразил мистер Кларк, — про это уже писали много раз.
— А вы напишите еще раз, — победно предложил Саша, — и попадете в самую точку.
Официант принес устрицы, красиво выложенные на тарелке рядом с лимонами. Нужно было выдавливать лимонный сок на лежавших в раковинах моллюсков, и только тогда их можно было есть. При этом устрицы оставались еще живыми, и, дотронувшись вилкой, можно было заметить, как они реагируют.
— Потрясающая идея, — сказал мистер Кларк. — Вы считаете, что такая статья может иметь успех?
— Обязательно, — убежденно сказал Саша. Мистер Кларк попросил официанта принести бутылку шампанского. Тот мгновенно выполнил заказ.
— Я сегодня получил приятные новости из Чикаго, — сообщил мистер Кларк. — Кажется, они готовы пригласить вас читать лекции на очень выгодных условиях, Саша. Это очень солидная оплата. Выпьем за ваш успех.
Саша не любил шампанского. Оно било ему в голову, но он не решился сказать об этом.
— А статью вы все-таки напишите.
— Это неинтересно, — отмахнулся Кларк, — надо мной просто посмеются. Кого сейчас волнуют проблемы такого оружия.
— Если оно существует, то это очень интересная проблема, — возразил Саша. — Вы представляете, что может быть, если его похитят?
Он увидел сидевшую в углу зала супругу заместителя министра иностранных дел и кивнул ей, здороваясь.
— Сначала нужно доказать возможность его существования, — возразил мистер Кларк.
— Вы можете уточнить у ваших ученых, — предложил Саша. — Я думаю вы не ошибетесь, если напишете эту статью. Такой материал может оказаться очень актуален.
— Почему? — быстро уточнил Кларк.
— А если подобное оружие будет похищено? Вы представляете масштабы опасности? — вдохновенно спросил Саша. Сообщение о Чикаго, шампанское с устрицами, окружавшие его люди — все это настраивало на особый лад, — Представьте, что это экспериментальное оружие, — продолжал настаивать Саша. — Особый тип ядерного оружия, не попадающего под обычные статьи о сокращении вооружений.
— — Но под договор попадают все ядерные вооружения, — возразил Кларк, чувствуя легкое беспокойство.
— А эти не попадают, — — торжествующе сообщил Саша. — Вы можете себе такое представить?
— Не могу. Кстати, этими проблемами, кажется, занимается ваш тесть.
— Да, — испуганно сказал Саша, чувствуя, что разговор уже дошел до опасной грани, — кажется, да.
— И такое оружие может пропасть? — с притворным ужасом спросил Кларк и затем махнул рукой. — Оставим эту тему для фантастов, Саша. Нам нужно заниматься конкретными делами. Я все-таки чиновник на службе, а не обычный журналист, хотя мне и разрешено иметь свою колонку в газете. Но это не значит, что я могу позволить себе безответственные заявления.
— Да-да, конечно, — охотно согласился с ним Саша.
Вернувшись к себе, мистер Кларк составил подробный отчет о беседе, указав на возможное существование у России подобного оружия. Подумав немного, он указал и на возможность хищения такого оружия, отметив, что в разговоре с ним несколько раз упоминалась и эта проблема. Составляя сообщение, он очень волновался. Оно было самым ценным за все время его пребывания в России.
Он уже предвкушал успех, еще не подозревая, что это сообщение станет началом конца его карьеры.
Поселок Чогунаш. 6 августа
Теперь уже не было никаких сомнений, что заряды похищены и вывезены из Центра. До этого в подобное никто не верил. Двое молодых ученых имели беспрепятственный доступ в лабораторию, и проверка показала, что они бывали там почти каждую неделю. И их дежурство именно в день вывоза отходов вызывало слишком много вопросов. Земсков обратил внимание, что Кудрявцев сидел какой-то задумчивый, словно вспоминал о чем-то неприятном. Но генералу сейчас было не до сентиментальных рассуждений. Следовало немедленно допросить водителя машины, на которой вывозили отходы, и руководителя смены техников, отвечавших за их погрузку.
Пока академики оживленно обсуждали свои проблемы, взбешенный Земсков приказал найти и доставить к нему обоих сотрудников Центра, которые могли оказаться причастными к похищению ЯЗОРДов. Он разозлился не потому, что Финкель и Архипов сумели так быстро обнаружить способ хищения зарядов. Его больше всего злило то, что само хищение подтвердилось и теперь было ясно, что контейнеры стояли пустыми почти два месяца. Он с ужасом подумал, куда могли деться ЯЗОРДы за это время. Докладывать в Москву о том, что заряды похищены два месяца назад, а обнаружено это только в начале августа, означало подписать самому себе немедленную отставку. Но и не докладывать тоже невозможно. Оставалось только выяснить все обстоятельства хищения до конца.
Через пятнадцать минут нашли руководителя смены техников, мрачного, неразговорчивого мужчину лет пятидесяти. Когда он вошел в кабинет, Земсков, не сдержавшись, закричал:
— Это вы работали десятого июня? Ваша была смена?
— Не помню, — с достоинством ответил тот. — А почему вы кричите?
