Джон Гришэм - Брокер
— И да и нет. Предлагаю вам носить их всегда, когда выходите из комнаты. Это часть маскировки, Марко. Часть вашего нового «я».
— Жаль, вы не знакомы со старым.
— Увы, нет. Внешность в Италии — вещь чрезвычайно важная. Особенно для нас, северян. Одежда, очки, прическа — все должно быть в порядке, иначе на вас начнут обращать внимание.
Джоэл внезапно задумался, но тут же решил, что ему это безразлично. Он носил тюремную хламиду дольше, чем ему бы хотелось. В доброе старое время он не задумываясь выкладывал три тысячи долларов за хороший костюм.
Луиджи продолжал инструктаж.
— Никаких шортов, никаких черных носков с белыми брюками, никаких спортивных облегающих штанов из нейлона, никаких маек. И еще: не вздумайте толстеть.
— Как по-итальянски «поцелуйте меня в зад»?
— К этому мы еще придем. Привычки и обычаи очень важны. Ими легко овладеть, и они не лишены приятности. Например, никогда не заказывайте капуччино позже десяти тридцати утра. А вот эспрессо можете пить в любое время суток. Вы это знали?
— Нет.
— Только туристы заказывают капуччино после ленча или обеда. Позор. Молоко на полный желудок. — Луиджи выразительно скривился, словно сдерживая приступ рвоты.
Джоэл поднял вверх правую руку.
— Клянусь никогда этого не делать.
— Садитесь. — Луиджи махнул рукой в сторону небольшого столика с двумя стульями. Они сели, расположились поудобнее, и он продолжил: — Итак, комната. Она зарегистрирована на меня, но служащие поставлены в известность, что здесь несколько недель проведет канадский бизнесмен.
— Несколько недель?
— Да, потом переберетесь в другое место. — Луиджи сказал это довольно-таки зловещим тоном, словно полчища убийц уже прибыли в Тревизо и пустились на поиски Бэкмана. — Начиная с этого момента вы все время будете оставлять следы. Помните: что бы вы ни делали, с кем бы ни встречались — все это оставляемые вами следы. Секрет выживания в том, чтобы оставлять как можно меньше следов. Поменьше разговаривайте с людьми. Это относится и к портье у входа, и к горничным. Персонал гостиницы наблюдает за постояльцами, у обслуги хорошая память. Месяцев через шесть кто-то заглянет сюда и начнет спрашивать про вас. У него могут быть с собой ваши фотографии. Он может предложить деньги. И портье вдруг вас вспомнит, в том числе и то, что вы почти не говорите по-итальянски.
— У меня вопрос.
— У меня не так уж много ответов.
— Почему я именно здесь? Почему в стране, на языке которой я не говорю? Почему не Англия или Австралия, где мне куда проще было бы затеряться?
— Решение принимали другие, Марко. Не я.
— Я так и подумал.
— Тогда зачем спрашивать?
— Не знаю. Могу я попросить о переводе?
— Еще один нелепый вопрос.
— Плохая шутка, а не нелепый вопрос.
— Мы можем продолжать?
— Да.
— Первые дни я буду водить вас на ленч и обед. Изучим окрестности, каждый раз это будет новое место. Тревизо — милейший город, в нем масса кафе, и мы обойдем все. А вы должны начать думать о том дне, когда меня не будет рядом. Осторожнее заводите знакомства.
— У меня еще один вопрос.
— Да, Марко.
— Это касается денег. Мне не нравится ходить с пустыми карманами. Собираетесь ли вы назначить мне какое-то содержание? Я мог бы мыть вашу машину или выполнять другую поденную работу.
— Что такое содержание?
— Деньги. На карманные расходы.
— О деньгах не беспокойтесь. Пока за все плачу я. С голоду не умрете.
— Неплохо.
Луиджи извлек из глубин куртки мобильный телефон.
— Это вам.
— Кому же я буду звонить?
— Мне, если что-то понадобится. Мой номер на задней крышке.
Джоэл взял телефон и положил на столик.
— Я хочу есть. Все время мечтаю о неспешном ленче с макаронами, вином и десертом, а также об эспрессо — конечно, в этот час дня не капуччино, Боже упаси, а потом, наверное, о сиесте. Я в Италии уже четыре дня и до сих пор живу на кукурузных хлопьях и бутербродах. Что скажете?
Луиджи посмотрел на часы.
— Я знаю хорошее местечко, но давайте еще немного о делах. Вы ведь не говорите по-итальянски?
Джоэл широко раскрыл глаза и шумно вздохнул, изображая отчаяние.
— Нет, у меня не было необходимости учить итальянский, а также французский, немецкий или какой-то другой язык. Я, видите ли, американец, Луиджи. Моя страна больше, чем вся ваша Европа. А в Америке ничего, кроме английского, не требуется.
— Вы не забыли, что вы канадец?
— Хорошо, но мы, как и американцы, существуем сами по себе.
— Моя задача — обеспечить вашу безопасность.
— Спасибо.
— А для этого вам нужно как можно быстрее и как можно лучше овладеть итальянским.
— Понимаю.
— У вас будет учитель, молодой студент по имени Эрманно. Вам придется заниматься с ним по утрам и потом еще во второй половине дня. Это будет совсем не легко.
— И долго?
— Столько, сколько потребуется. Зависит от вас. Будете усердно работать — через три-четыре месяца твердо встанете на ноги.
— Сколько у вас ушло на английский?
— У меня мать американка. Дома мы говорили по-английски, во всех прочих местах — по-итальянски.
— Тут есть элемент жульничества. На каких еще языках вы говорите?
— На испанском, французском и еще на нескольких. Эрманно — превосходный учитель. Классная комната чуть дальше по этой улице.
— Не здесь, в гостинице?
— Нет-нет, Марко. Не забывайте об оставляемых следах. Что подумают посыльные и горничные, если молодой человек будет проводить по нескольку часов в день в вашем номере?
— Господи Боже!
— Горничная начнет подслушивать под дверью и поймет, что у вас урок. И тут же шепнет хозяину гостиницы. Через день-другой все служащие будут знать, что канадский бизнесмен интенсивно изучает язык. По четыре часа в день!
— Вот ужас! А как насчет ленча?
Выходя из гостиницы, Джоэл постарался улыбнуться портье, коридорному и швейцару, не проронив ни слова. Они прошли один квартал в сторону центра Тревизо, площади Деи Синьори, где было полно галерей и кафе. В полдень движение усилилось, потому что все спешили на ленч. На улице похолодало, но Джоэлу в его новом шерстяном пальто было вполне комфортно. Он изо всех сил старался выглядеть итальянцем.
— На воздухе или внутри? — спросил Луиджи.
— Внутри, — сказал Джоэл, и они нырнули в кафе «Бельтрам», расположенное прямо на площади. Кирпичная печь обогревала помещение в передней комнате, а из дальней доносились заманчивые ароматы еды. Луиджи и главный официант говорили о чем-то одновременно, потом засмеялись, и вскоре у переднего окна отыскался свободный столик.
— Нам везет, — сказал Луиджи, когда они снимали пальто и усаживались. — Сегодня специальное блюдо — faraona con polenta.
— Что бы это могло быть?
— Цесарка с кукурузной кашей.
— А что еще?
Луиджи изучал одну из черных досок, подвешенных к грубой потолочной балке.
— Panzerotti di funghi al burro — пироги с жареными грибами. Conchiglie con cavalfiori — цветная капуста, запеченная в тесте. Spiedino di carne misto alia griglia — кебаб на вертеле из разных видов мяса.
— Я хочу все, что вы перечислили.
— В этом заведении отличное вино.
— Предпочитаю красное.
В течение нескольких минут кафе заполонили местные жители, которые, складывалось впечатление, хорошо знали друг друга. Веселый человечек в грязном белом фартуке пробежал мимо, замедлив шаг ровно настолько, чтобы встретиться глазами с Джоэлом и выслушать, ничего не записывая, оглашенный Луиджи длинный список того, что они собирались попробовать. Кувшин фирменного вина заведения возник на столике вместе с миской подогретого оливкового масла и тарелкой нарезанного хлеба, и Джоэл сразу же приступил к еде. Луиджи принялся объяснять тонкости сервировки ленча и завтрака, детали обычаев и традиций, а также ошибки, совершаемые туристами, старающимися выдать себя за настоящих итальянцев. Словом, урок продолжался.
Хотя Джоэл выпил, смакуя, лишь первый стакан вина, алкоголь сразу ударил ему в голову. Приятное тепло охватило все тело. Он на свободе на много лет раньше срока, сидит в простом маленьком кафе итальянского городка, названия которого он прежде не слышал, пьет замечательное местное вино, вдыхая ароматы вкуснейшей еды. Он улыбался Луиджи, прислушиваясь к его объяснениям, но в какой-то момент незаметно для себя отключился и перенесся совсем в другой мир.
* * *Эрманно уверял, что ему двадцать три, но выглядел не более, чем на шестнадцать. Высокий, болезненно худой, светловолосый и кареглазый, он был больше похож на немца, чем на итальянца. К тому же он отличался крайней застенчивостью и нервозностью, и это первое впечатление Джоэлу не очень понравилось.
Они встретились с Эрманно в крошечной квартирке на третьем этаже изрядно запущенного дома в шести кварталах от гостиницы Джоэла. В ней были три маленькие комнатки — кухня, спальня и гостиная — почти без мебели, но ведь Эрманно студент, и никакая особая обстановка не предполагалась. Квартира выглядела так, будто он только что в ней поселился или съедет в любую минуту.
