Роберт Ладлэм - Ультиматум Борна
— Да наплевать, Калл, — перебил его Редхед. — Назревает неприятность похлеще, и я не знаю, как ее избежать.
— Что случилось?
— Ты когда-нибудь слышал о женщине-змее?
— Я чертовски много слышал о змеиных глазах, — хохотнул Парнелл, — но никогда о женщине-змее. А в чем дело?
— Я только что говорил с парнем — он перезвонит через пять минут. Он как будто угрожал мне. Да, он действительно угрожал мне, Калл! Он упомянул Сайгон и намекнул, что тогда там произошло что-то ужасное. Он несколько раз повторил об этой женщине-змее, словно, услышав о ней, я должен сразу же бежать в укрытие.
— Оставь этого сукина сына мне! — проревел Парнелл, не дав Редхеду договорить. — Я точно знаю, о ком болтает этот ублюдок! Об этой сопливой сучке, старшем референте, — вот кто эта чертова змея подколодная! Дай этому слизняку ползучему мой номер и скажи, что я знаю все об этом собачьем дерьме!
— Пожалуйста, объясни мне, Калл, в чем дело?
— Что за черт! Ты же был там, Редхед... Ну, играли мы, было даже несколько мини-казино, пара клоунов проиграла свои рубашки — но ведь это ерунда, здесь нет ничего такого, что бы не делали солдаты с тех пор, как разыграли в кости одежду Христа!.. Мы просто поставили это на более высокий уровень, да еще подкинули пару девчонок, которые и так бы оказались на улице. Нет, Редхед, эта вертихвостка, мой так называемый референт, думает, что у нее есть компромат на меня, поэтому-то она и действует через тебя... Ведь каждой собаке известно, что мы с тобой не разлей вода... Скажи этому слизняку, чтобы он позвонил мне, я его в порошок сотру, так же, как и эту сучку! Да, парень, она сделала невероятный ход! Мои ребята с Уолл-Стрит останутся в списке, а ее гомики пусть гуляют в другом месте!
— О'кей, Калл, тогда я просто отошлю его к тебе, — сказал Редхед, избранный вице-президентом Соединенных Штатов Америки, и положил трубку.
Спустя четыре минуты раздался телефонный звонок, и на Парнелла посыпались слова:
— Это — «Женщина-Змея», Калвер. Всех нас ждут большие неприятности!
— Ну нет, послушай меня, голова садовая, я скажу тебе, у кого будут неприятности! Никакая она не женщина, она — сучка? Один из ее тридцати или сорока муженьков-евнухов, может, и бросал свои змеиные взгляды в Сайгоне и потратил немного ее хорошо разрекламированных «приди-и-возьми-меня» наличных, но всем на это было начхать тогда, а теперь тем более. В особенности не станет забивать себе этим голову тот полковник морской пехоты, который и сам время от времени любил крутую игру в покер, а теперь сидит в Овальном кабинете. И последнее. Ты, мошонка пустая, когда он узнает, что она пытается облить помоями смелых парней, которые хотели всего лишь немного отдохнуть от боев на войне, за которую им даже спасибо никто не сказал...
В Вене (Вирджиния) Александр Конклин положил на рычаг трубку. Первый — промах и второй — тоже промах... зато теперь можно сказать, что он никогда и не слыхал о таком Калвере Парнелле.
* * *Председатель Федеральной торговой комиссии Альберт Армбрустер громко выругался и прикрутил кран душа в наполненной паром ванной, услышав визгливый голос своей жены.
— Какого черта, Мами? Даже душ нельзя принять — ты сразу начинаешь верещать!
— Это может быть Белый дом, Ал! Ты ведь знаешь их манеру: они говорят тихо, спокойно и всегда — что это срочно.
— Вот дерьмо! — заорал председатель, открыв стеклянную дверь и сняв трубку висевшего на стене телефона. — Армбрустер слушает. В чем дело?
— Возникла проблема, слушайте внимательно.
— По поводу тысячи шестисот?
— Нет. Надеемся, до этого никогда не дойдет.
— Да кто вы такой, черт подери?
— Я очень взволнован, и вы сейчас тоже начнете волноваться. После стольких лет! О Боже!
— О чем это вы?
— "Женщина-Змея", господин председатель.
— Господи! — В негромком голосе Армбрустера невольно прозвучали панические нотки. Почти мгновенно он взял себя в руки, но было поздно. Первое попадание. — Я не имею ни малейшего понятия, о чем вы говорите... Что за змея такая? Никогда не слышал об этом.
— Ладно, тогда послушайте сейчас, мистер Медуза. Кто-то раскопал все — абсолютно все: даты, каналы, по которым доставляли снаряжение, банки в Женеве и Цюрихе — все, даже имена полудюжины курьеров, отправлявшихся из Сайгона, и даже кое-что похуже. Господи, самое плохое! Всплыли имена людей из военной разведки, было точно установлено, что они никогда не участвовали в боевых действиях... этим занялись восемь следователей из управления Генеральной инспекции. Стало известно все.
— Что за чушь! Чепуха какая-то!
— Вы также в списке, господин председатель. Этот парень, должно быть, пятнадцать лет потратил, сводя все воедино, и теперь хочет получить вознаграждение за годы работы. В противном случае он все откроет: расскажет все и обо всех.
— Кто? Кто он такой, скажите, ради Бога?
— Мы сейчас уточняем это. Пока нам только известно, что в течение примерно десяти лет он был под прикрытием, а в таких условиях трудно разбогатеть. Его, вероятно, исключили из игры в Сайгоне, а теперь он хочет наверстать упущенное. Держитесь! Мы с вами свяжемся. — Послышался щелчок, далее — молчание.
Несмотря на пар и духоту в ванной комнате, голый Альберт Армбрустер, председатель Федеральной торговой комиссии, дрожал всем телом, а лицо его заливал пот. Он повесил трубку и бросил взгляд на маленькую безобразную татуировку на предплечье.
В вирджинской Вене Алекс Конклин смотрел на телефон.
Первое попадание.
* * *Генерал Норман Суэйн, начальник службы материально-технического снабжения Пентагона, отступил от черты, довольный прямым длинным ударом по мячу, лежавшему на дорожке. Мяч должен был подкатиться на самую удобную позицию для хорошей подачи пятой клюшкой с железным наконечником на семнадцатую лужайку вокруг лунки.
— Я, наверное, обыграю его, — сказал он, поворачиваясь к своему партнеру по гольфу.
— Наверняка, Норм, — ответил моложавый вице-президент компании «Калко технолоджиз», ответственный за маркетинг. — Сегодня ты меня прикончил. Наверное, в конце я буду должен тебе около трехсот штук. Мы договорились по двадцать за лунку, а я пока попал только в четыре.
— Все от удара зависит, паренек. Надо над ним поработать.
— Правда твоя, Норм, — согласился руководитель «Калко», подходя к метке. Внезапно послышался скрипучий звук клаксона машины для гольфа: трехколесный автомобильчик появился на склоне холма рядом с шестнадцатой дорожкой, спускаясь на максимальной скорости по шестнадцатому прогону. — Это ваш водитель, генерал, — сказал торговец оружием, мгновенно пожалев, что использовал официальный титул своего партнера.
— Да, это он. Странно, он никогда не отвлекает меня, когда я играю в гольф. — Суэйн направился навстречу быстро приближающемуся автомобилю, поравнявшись с ним в тридцати футах от метки. — В чем дело? — спросил он долговязого старшего сержанта средних лет с нашивками на груди, который уже пятнадцать лет был у него водителем.
— По-моему, дело — дрянь, — грубовато ответил сержант, крепко сжимая руль.
— Что за наглость...
— Так сказал тот сукин сын, который позвонил. Звонок был из автомата. Я сказал ему, что не стану прерывать вашу игру, а он ответил, что мне лучше делать то, что он говорит, если я не хочу неприятностей. Само собой, я спросил его, кто он такой, его звание и прочую ерунду, но он перебил меня, и чувствовалось, что он сам перепуган до смерти. «Скажите генералу, что я звоню по поводу Сайгона и что кое-какие рептилии опять ползают по городу, как и двадцать лет назад», — вот так буквально и сказал.
— Господи! — вскрикнув, перебил его Суэйн. — «Женщина»?..
— Он сказал, что перезвонит через полчаса, то есть осталось восемнадцать минут. Давай, Норман, залезай. Не забудь: я ведь тоже там был... Растерянный генерал пробормотал:
— Я... я должен извиниться. Я не могу вот так взять и уехать.
— Давай побыстрее. И вот еще что, Норман: на тебе рубашка с короткими рукавами. Согни руку, чтобы не было видно.
Суэйн с ужасом посмотрел на маленькую татуировку, мгновенно согнул руку и прижал ее к груди, точно английский бригадный генерал, а затем с напускным безразличием неверной походкой направился к черте.
— Проклятие! Понимаешь ли, труба зовет...
— Что ж, чертовски жаль. Норм. За мной должок, и я хочу его отдать. Я настаиваю на этом!
Генерал, словно в полусне, взял деньги, не считая и не понимая, что партнер дал ему на несколько сотен долларов больше, чем нужно. Сконфуженно попрощавшись, Суэйн быстро направился к автомобилю, похожему на те, что перевозят клюшки, и сел рядом со старшим сержантом.
— Неплохой результат, не правда ли, вояка, — пробормотал себе под нос специалист по поставкам оружия, направляясь к метке. Размахнувшись клюшкой, он послал маленький белый мяч прямо по дорожке, отправив его значительно дальше генеральского, да и положив его значительно лучше. — Это стоит четыреста миллионов, понимаешь ты, увешанный медными погремушками ублюдок.
