Чингиз Абдуллаев - Когда умирают слоны
– Значит, так… – Он старался, но не мог ничего выговорить.
Помощник испуганно смотрел на своего патрона. Аситашвили несколько раз кашлянул. Затем, глядя на Джибладзе, вполне нормальным голосом спросил по-грузински:
– Это вы ему сказали, что я не захотел прийти на похороны?
– Вы очень плохого мнения о работе нашей полиции, – побледнел Джибладзе. – Он сам обратил внимание на ваше отсутствие.
– Сам обратил, – выдохнул генерал. И посмотрел на Тамару: – Или в вашем ведомстве «обратили внимание» на мое неправильное поведение?
– Господин генерал, не нужно обвинять других в собственном просчете. Ваше отсутствие было заметно, – Тамара смотрела на него, явно ожидая очередного взрыва возмущения.
Но генерал промолчал, лишь отмахнулся от помощника, протянувшего ему второй стакан воды.
– Они меня подставляют, – неожиданно обратился он к Дронго. И при этом в его глазах была такая боль и такая усталость, что тот ему поверил. – Они знали, что мое отсутствие все заметят, – продолжал генерал, – и специально назначили совещание именно на этот час. Наши разногласия с Гургенидзе не были ни для кого секретом. Наш министр решил, что будет правильно, если он поедет на похороны, а я останусь в министерстве. Приехали западные эксперты, и отложить совещание было невозможно. Даже перенести. Мы и так не знаем, что будет с нашим договором. Очень может быть, что его исполнение сорвется из-за убийства Гургенидзе. – Аситашвили устало вздохнул. Потом приказал своему помощнику выйти.
Тот собрал свои документы и быстро покинул кабинет. Генерал дождался, когда за ним закроется дверь, и тогда сказал:
– Это не простое убийство. Здесь идет крупная игра. Кто-то хочет сыграть на смерти Гургенидзе. До вашего вопроса я думал, что убийцы хотели дестабилизировать ситуацию и не допустить высадки американских инструкторов. А теперь знаю, что они хотят добиться большего. – Он не стал ничего уточнять, а все трое молчали. – Лучше уезжайте отсюда, – неожиданно предложил хозяин кабинета Дронго. – Вы все равно ничего не сможете узнать, а в той грязной игре, которая началась после смерти Гургенидзе, мы все становимся обычными пешками.
Дронго понял, что нужно уходить, и поднялся первым. За ним Джибладзе и Тамара.
– Извините меня, – пробормотал Дронго, – кажется, я заставил вас понервничать.
– Мы нервничаем все последние двенадцать лет нашей независимости, – отмахнулся генерал. Он даже не стал подниматься со стула, чтобы проводить гостей.
Когда они спускались вниз по лестнице, Тамара обменялась с полковником Джибладзе несколькими фразами на грузинском. Затем обратилась к Дронго:
– Мы так и предполагали. Министр обороны намеренно не пустил Аситашвили на похороны. Он считает, что генерал и так слишком часто мелькает на страницах наших газет.
– Вы, кажется, сказали, что мы «душим в объятиях» наших конкурентов, – напомнил Джибладзе. – Вот это как раз тот самый случай. Министр поехал на похороны, а проводить совещание оставил Аситашвили. О разногласиях в нашей делегации при поездке в США знала вся Грузия. И все, конечно, заметили отсутствие генерала Аситашвили на похоронах. Все было сделано очень грамотно.
Они сдали пропуска и вышли из здания Министерства обороны. Позднее вспоминая эти мгновения, Дронго нередко задумывался, что же помогло ему избежать смерти? Неужели внутренний голос предупреждал об опасности?
Они вышли из здания, когда уже стемнело.
– Дом Мераба отсюда в десяти минутах ходьбы, – сказала Тамара, – если хотите, мы можем пойти пешком.
– Обязательно пойдем, – кивнул Дронго, – я думаю, нам нужно еще где-нибудь пообедать. Если разрешите мне вас пригласить…
– Поедемте со мной, – мрачно предложил Джибладзе. – Сейчас небезопасно ходить по улицам города. Особенно в вечернее время.
Может, Дронго хотелось пройтись с Тамарой? Или все-таки сработало шестое чувство?
– Мы пойдем пешком, – решительно отказался он. – Завтра у меня трудный день, полезно перед этим подышать свежим воздухом. Нужно будет переговорить со многими людьми. Я хочу понять, как убийца мог появиться на балконе и почему Гургенидзе пустил его к себе.
– Если бы мы знали ответ на эти вопросы! – Джибладзе махнул рукой. – Удачи вам! Надеюсь, завтра будет более успешный день. – И он пошел к своим «Жигулям». Тамара сделала шаг к Дронго и вдруг вспомнила, что оставила свой портфель в салоне автомобиля, побежала за полковником. Он открыл дверцу машины и передал ей портфель. После этого обошел «Жигули» и уселся на место водителя. Тамара отошла от машины на пять шагов. Джибладзе поднял руку и помахал Дронго на прощание. Тамара сделала еще несколько шагов. Джибладзе, улыбаясь, повернул ключ. Тамара сделала последний шаг.
От сильного взрыва машину даже приподняло в воздух. Было полное впечатление, что все это происходит на киноэкране. Дронго много раз видел подобные кадры. Иногда, правда, и в жизни, но никогда так близко и зримо. Тамара обернулась.
– Ложись! – крикнул Дронго.
Она упала на асфальт. Упала в ту самую секунду, когда над ней просвистел какой-то предмет. И только затем Дронго услышал взрыв, словно это была замедленная съемка. Небольшая машина, подброшенная на месте взрывной волной, вспыхнула и загорелась. Дронго упал на асфальт лишь после того, как горячей волной его едва не сбило с ног. И тут же пополз к Тамаре. Машина полковника горела, когда он подполз к женщине, лежащей от нее всего в нескольких шагах, осторожно дотронулся до ее волос. Глаза Тамары были закрыты.
«Неужели погибла?» – с отчаянием подумал Дронго, и в этот момент она посмотрела на него.
– Жива, – прошептал Дронго.
Тамара чуть приподняла голову.
– Что с полковником? – спросила она, глядя в сторону машины. И все поняла.
– Извини, – сказал Дронго, осторожно целуя ее в лоб. – Вероятно, это я должен был в ней погибнуть. По-моему, ты только что спасла мне жизнь.
Глава 7
После взрыва множество полицейских машин появилось так быстро, словно они ждали сигнала на соседней улице. Из здания Министерства обороны выбежало человек сорок офицеров и генералов, которые помогали тушить пожар. Когда из остова сгоревших «Жигулей» достали останки Джибладзе, на улицу вышел генерал Аситашвили. Он был без галстука и слегка пошатывался, словно пьяный. Подойдя к месту трагедии, долго молча стоял, затем, покачиваясь, повернулся к Дронго и громко сказал:
– Вам лучше отсюда уехать.
Дронго с изумлением почувствовал, что от генерала пахнет спиртным. Очевидно, он не выдержал напряжения. Аситашвили повернулся и, тяжело ступая, пошел обратно в министерство. Сотрудники полиции разговаривали с Тамарой. У всех было подавленное, мрачное настроение. Погиб их товарищ, которого они уважали. Уже второй за последние трое суток. Полицейские не отвечали на вопросы любопытных, не подпускали никого к сгоревшей машине.
Вскоре приехали прокурор города и Нодар Гигаури. Прокурор в сопровождении нескольких помощников и следователя прошел к груде металла, оставшегося от взорванного автомобиля, а Нодар подошел к Дронго.
– Не думал, что все начнется так страшно, – сказал он. – Мне казалось, мы сделали все, чтобы о вашем прибытии никто не узнал. Тамара говорит, вы только чудом не оказались в этой машине.
– Мы сюда приехали втроем, – рассказал ему Дронго. – Пробыли в министерстве где-то около часа. Когда вышли, решили с Тамарой идти к Мерабу пешком. А полковник Джибладзе пошел к своему автомобилю. Тамара буквально за несколько секунд до взрыва достала оттуда свой портфель.
– Они узнали о вашем прибытии, – нахмурился Нодар. – Не знаю как, но они узнали. И решили не медлить. Как вы думаете, что могло их так напугать?
– Моя поездка на похороны или моя встреча с генералом Аситашвили? – предположил Дронго и сам же ответил: – Нет, не думаю. Тогда почему?
– Само ваше появление здесь было для них неожиданностью, – мрачно ответил Нодар, – ведь у нас осталось не так много времени. Наверное, и организаторы обоих убийств знают об этой дате. Тогда абсолютно ясно – они делают все, чтобы сорвать высадку десанта. Именно поэтому так и торопятся. Решили вас убить сразу по прибытии.
– Не сразу, – поправил его Дронго, – мы с вами прилетели ночью. Если бы они наверняка знали о моем появлении, то встретили бы или в аэропорту, или на пути к дому Мераба. Значит, точно не знали. Я вас поздравляю, Нодар, это говорит о надежности вашего ближайшего окружения.
– И ненадежности всех остальных, – добавил Нодар. – Тогда получается, что информация о вашем появлении попала к организаторам убийства Гургенидзе сегодня.
К ним подошла Тамара. Волосы ее растрепались, одежда была в пыли. Нодар и Тамара сказали друг другу несколько фраз на грузинском. Было видно, что оба в подавленном состоянии.
