Виктор Островски - Лев Иудеи
— Я был уверен, что ты так скажешь. — Муса неодобрительно покачал головой. И, повысив голос, продолжал: — Наша главная цель «крот». Уразумел ли ты в конце концов, чего я хочу? Я хочу схватить эту гниду если можно, живьем. Террористы это только ключ. Я не говорю тебе: оставь их в покое. Но если уж выбирать, мне прежде всего необходим «крот».
— Но у меня нет никаких исходных данных для этого, — процедил Натан. Он не собирался выслушивать нагоняй ни от кого, даже от Мусы. — Зато есть, может быть и обманчивая, возможность подобраться к террористам. — Он помолчал, откинувшись на спинку кресла, затем добавил: — Изложи мне, пожалуйста, твои соображения.
Послышался стук в дверь, и вошел высокий человек в форме цвета хаки, неся на большом подносе сандвичи, кофе и чай.
Следом за ним быстрым шагом вошел Амир, сел рядом с Мусой и сказал, обращаясь к человеку в форме:
— Спасибо. Передай всем, чтобы через тридцать минут собрались в зеленой комнате… — И, повернувшись к Натану, сказал: — Как только будешь готов, я отведу тебя к твоей группе.
— Я ухожу, — сказал Муса. — Я обещал своей Маленькой женщине отвезти ее на утренний спектакль в театр Цавта. На одну из тех пьес, где бедный палестинец попадает в передрягу и предполагается, что все должны ему сочувствовать. — Он встал, держа в одной руке сандвич. Свободной рукой дал Натану визитную карточку. — По этому телефону ты всегда можешь со мной созвониться. У тебя есть ко мне какие-нибудь просьбы?
— В настоящий момент никаких.
Муса кивнул и помахал им сандвичем. Натан повернулся к Амиру и заговорил с некоторой нетерпеливостью:
— Мне нужны карты Греции, а также список людей, с которыми я буду работать. Я хочу знать, какими способностями обладает каждый из них и под каким прикрытием может работать.
— Мы встретимся с ними через несколько минут в вестибюле, — ответил Амир. — Вестибюль мы называем зеленой комнатой. Но прежде всего я хочу предупредить тебя о нескольких вещах. Это подразделение непохоже ни на какое другое, с каким ты, возможно, работал в Моссад. Эти люди не имеют никакого понятия обо всей Моссад, точно так же, как и бойцы Масады. Понимаешь ли, им приходится работать в арабских странах, и в случае их поимки их могут заставить сказать все, что они знают. Поэтому чем меньше они знают, тем лучше для всех.
— Об этом я уже догадался, — сказал Натан, ничуть неудивленный откровениями Амира.
— К тому же это отдельное подразделение. Ты не можешь командовать им сам. А можешь только передавать свои просьбы командиру, он, в свою очередь, сообщит тебе, каковы результаты. Ты, может быть, спросишь, как он будет выполнять твои распоряжения. Так вот, как бы он их ни выполнял, тебе придется все одобрять. Ты можешь только рекомендовать и просить. Если командир сочтет твои рекомендации или просьбы вполне осуществимыми с учетом прежде всего безопасности всей группы, он может их выполнить. — Амир подошел к большому окну за спиной Натана. И, глядя во двор, продолжил: — В том случае, если ты будешь настаивать на том, чтобы они совершили что-нибудь с большим для себя риском, тебе придется через Мусу подключать к этому делу директора, который только один и может преодолеть возражения командира. — Он посмотрел в упор на Натана. — Какие-нибудь вопросы?
— Пока нет, — ответил Натан.
— Кое-что из того, что я тебе сказал, — улыбаясь, произнес он, — я повторю и перед всей группой, чтобы не было никаких недоразумений. Пошли.
И Амир направился к двери.
В вестибюле сидели четырнадцать мужчин и женщин, переговаривавшихся между собой. Некоторые стояли перед буфетной стойкой с едой в дальнем конце вестибюля. Никто не обратил особого внимания на вошедших.
— Послушайте, пожалуйста, все, — сказал Амир, останавливаясь в центре вестибюля вместе с Натаном. — Это Натан, — сказал он, кладя руку на плечо своему спутнику. Воцарилась полная тишина, все глаза обратились на Натана. — А это, — продолжил Амир, — наша группа, мой друг. Ты будешь обращаться к ее членам по номерам, начиная с первого, — он показал на высокого парня лет двадцати с небольшим, который встал и кивнул, — и кончая четырнадцатым. — Он показал на приземистого широкоплечего парня лет двадцати пяти.
Все члены группы были еще молоды. Среди них не оказалось никого старше тридцати пяти. Все в форменной одежде цвета хаки, без каких бы то ни было личных знаков.
— Я знаю, все вы удивлены, — сказал Амир, обращаясь к своей группе, — тем, что я привел постороннего, но этого требует чрезвычайная ситуация. Ваша группа, начинающая действовать с этого момента, должна обслуживать оперативные нужды этого человека. Но, — теперь он обратился к Натану, — запомни несколько правил. Прежде всего, ты не должен обсуждать ни свои прошлые, ни настоящие операции. Причины я уже объяснил. Это ясно?
Натан кивнул.
— Во-вторых, — заговорил вновь Амир, на этот раз обращаясь ко всем присутствующим, — обычная система подчинения не меняется. О своих оперативных замыслах Натан будет сообщать номеру первому, ему и решать, как их осуществить. В-третьих, информация, полученная в ходе этой операции, не будет вводиться в компьютер, а будет доводиться до сведения Натана, который использует ее по своему, усмотрению. — Он помолчал минутку и добавил: — Пожалуй, это все. Я ухожу и вернусь в воскресенье.
Амир и Натан вместе направились к лвери.
— Хорошенько заботься о них, Натан. Надеюсь, что и они будут надежно охранять тебя. Все они настоящие профессионалы… Да, совсем было забыл, тебе тоже следует надеть форму хаки.
— Ладно, — сказал Натан. — А как насчет тачки? Если мне понадобится поехать куда-нибудь?
— Пусть тебя это не беспокоит. Что бы тебе ни понадобилось, скажи номеру первому. Он достанет все необходимое.
— Еще один вопрос. Когда мы вошли, сработала система узнавания по голосу?
— Да, — улыбнулся Амир, — и твой голос, как ты догадываешься, уже введен в систему. Ну, а теперь я могу идти?
— Никаких проблем, — ответил Натан. — Увидимся в воскресенье.
Несколько минут он постоял снаружи зеленой комнаты, куря сигарету. Все в этой операции было для него внове. Об отряде «Кидон» ему только приходилось слышать в очень осторожных разговорах. Люди, с которыми ему предстояло работать, хладнокровно убивали всех, кого им приказывали, чего Натан до сих пор никогда не делал. Да, он тоже убивал в свое время, но это было в пылу сражения, что, как ему казалось, составляло большую разницу. Но тут он подумал, что это нелепое оправдание убийство всегда убийство. Враги такие же солдаты, как он сам, готовые умереть с того момента, когда надевают солдатскую форму. Натан выпрямился, загоняя эти мысли в самый потайной уголок своего мозга. Надо было действовать и действовать безотлагательно.
Только что состоявшееся знакомство было самым поверхностным. Девять мужчин и пять женщин явно не горели желанием ближе познакомиться с Натаном. Сразу же, как только представление было закончено, Натан попросил номера первого зайти к нему в кабинет. Он объяснил ему, какие цели перед ними поставлены, умолчав, однако, откуда почерпнута информация, и не рисуя общей картины всей операции. Натан также вручил ему страницы из досье, сказав, что в течение примерно недели им так и не удалось подтвердить адрес Халима.
— Вполне возможно, — сказал Натан, — что его уже там нет. Но только через него мы можем выйти на террористов, поэтому так важно найти его и постараться доставить сюда.
Первый номер не видел в этой задаче ничего затруднительного.
— Я могу послать несколько своих людей, для того чтобы уточнить его местонахождение. Если он живет все еще по этому же адресу, они проведут тщательное наблюдение. Если же его там нет, мы немедленно организуем поиски. Таким образом мы можем начать операцию, не теряя времени.
— Звучит заманчиво.
— Они смогут выехать через час-другой, — сказал первый номер. — Но мне требуется ваше письменное подтверждение.
Натан кивнул и после его ухода тут же позвонил Мусе, чтобы согласовать этот вопрос с ним. Муса сказал, что такие мелкие вопросы он может решать сам, не беспокоя его телефонными звонками.
— Это дело твое, — сказал Муса. — Если впоследствии окажется, что ты должен был испросить позволения, задницу надерут тебе.
Первый номер вернулся спустя двадцать минут.
— Трое из моих людей через два часа вылетают в Вену, — сказал он Натану. — Дипкурьер, который летит другим самолетом, провезет их документы в дипломатическом багаже и оставит в камере хранения в аэропорту. Как только они обменяют свои документы, они вылетят в Афины первым же рейсом.
— Вы не знаете, каким именно рейсом?
— Заранее трудно сказать, во всяком случае, они полетят не все вместе. Двое будут выдавать себя за семейную пару. Третий полетит отдельно от них. Как только они прилетят в Афины, сразу же позвонят. Если отыщут Халима, будут ждать наших распоряжений. Есть еще какие-нибудь указания?
