Чингиз Абдуллаев - Власть маски
— Кто-нибудь еще знает об этом?
— Возможно, только ее секретарь — Даниэль Барнард. И больше никто. Она не говорит о своей болезни даже близким людям — мужу, сестре, сыну.
— Что вы мне советуете?
— Позвоните и откажитесь от этой поездки. Она не должна лететь на остров. Тропический климат может пагубно сказаться на ее здоровье, спровоцировать неожиданные приступы, ускорить течение болезни…
— Я не могу, — подумав, ответил Дронго. — Если она хочет лететь на Барбадос, почему я должен ей отказать? И тем более не помогать?
— Она не должна туда лететь, — решительно повторил врач, — я постараюсь убедить ее в этом.
— Это ваше право. Только один вопрос. Это вы посылали ей письма с угрозами, чтобы она не летела на остров?
— Нет. Конечно, нет. Это же глупо. Такие письма только раззадорят ее. Она никогда не отступает от задуманного. И ей нельзя угрожать, просто бесполезно.
— Зная ее характер, вы советуете мне отказаться. Я должен привести ей веские причины своего отказа. И дело здесь не в гонораре, который она собирается мне заплатить. Она не успеет найти за оставшиеся несколько дней серьезного специалиста. И если на Барбадосе с ней что-то произойдет, себе я не прощу этого никогда в жизни. Поэтому я не могу отказаться. А может быть, она считает, что этот фильм важен как ее последнее послание человечеству. Подумайте над этим.
Моргунас долго молчал. Затем взглянул на Дронго:
— Возможно, вы правы. Не знаю. Я попытаюсь еще раз поговорить с ней. Только давайте договоримся, что о нашем разговоре вы никому не расскажете. И тем более ей. Ни при каких обстоятельствах.
— Само собой.
— Спасибо. Куда вас подвезти?
— Не нужно. Я сойду прямо здесь. — Дронго вышел из машины.
Моргунас еще долго сидел не двигаясь. Наконец автомобиль отъехал. Дронго вошел в небольшой итальянский ресторан, который находился в конце улицы. Уже когда он заканчивал обедать, ему позвонили. Звонил Барнард. Он сообщил, что подробный план виллы перешлют в отель к вечеру. Дронго поблагодарил секретаря. В отель он вернулся часам к семи вечера. Осенью ночь наступала незаметно, внезапно все окутывая тьмой. Дронго взял у портье ключ. Тот показал ему на сидевшую в холле женщину.
— Она ждет вас уже минут тридцать.
Дронго взглянул на незнакомку. Она была в сером брючном костюме. Женщина подняла голову. Не может быть. Зачем Кристин приехала к нему в отель?
Нет, это была не Кристин. Эта была женщина, очень похожая на нее. Только с более светлыми волосами и глазами цвета синих васильков. У нее были такие же резкие черты лица, такие же немного раскосые глаза. Но… Если у старшей сестры недостатки превращались в достоинства, то у младшей недостатки лишь подчеркивали асимметричность лица, резкие складки морщин, слишком широко расставленные глаза. Он подошел к ней, уже понимая, кто стоит перед ним. Но сейчас ему не хотелось демонстрировать свои возможности. Он молча ждал, когда она представится.
— Добрый вечер, — торопливо сказала она. — Я Агнесса Линдегрен, младшая сестра Кристин.
— Очень приятно. Меня обычно называют Дронго.
— Я знаю. Извините, что приехала к вам в отель. Я узнала, где вы живете, у Даниэля, простите, у мистера Барнарда.
— Понимаю. Может, мы пройдем в сад и устроимся там на скамье?
— Да, да, конечно. — Агнесса взяла свою сумочку и первой вошла во внутренний дворик. Дронго прошел следом за ней. Он не рискнул предложить ей подняться в свой номер.
Скамейка была влажной, но во внутреннем дворе, где находился бассейн и сад, было довольно тепло. Она достала платок, вытерла скамейку и села. Дронго сел рядом.
— Я хочу попросить вас, — торопливо сказала Агнесса, — вы должны повлиять на мою сестру. Уговорить ее не лететь на Барбадос. Вы должны ей сказать, что это очень опасно и вы не сможете ее защитить.
Дронго решил, что ослышался. Когда Моргунас говорил ему о болезни Кристин, это было понятно. Хотя совсем не обязательно верить врачу. Но когда младшая сестра говорит, что Кристин не надо лететь на Барбадос, это уже настоящая головоломка.
— Почему? Почему я должен ей врать? — удивленно спросил он.
— Это не ложь, — возразила Агнесса, — будет только лучше, если она откажется от этой поездки. Я считаю, так будет правильно. Она сейчас в таком состоянии… Вы просто обязаны на нее повлиять… — Она достала платок и вытерла глаза. Неужели она знает о болезни старшей сестры? Тогда выходит, что Моргунас уже успел обо всем проинформировать Агнессу? Или нет?
— Я не совсем понимаю причины вашего беспокойства, — признался Дронго. — Может, вы попытаетесь хотя бы объяснить мне, что, по-вашему, может угрожать ей на острове?
— Она сейчас в таком положении, — снова всхлипнула Агнесса. Похоже, она знала о болезни старшей сестры.
— В каком? — не унимался Дронго.
— После смерти моей дочери она сама не в себе, — сказала Агнесса, — она считает себя виноватой в этой трагедии. Понимаете, она винит только себя. И я боюсь, что в таком состоянии ей лучше не лететь на Барбадос и не сниматься в этом фильме.
Дронго подумал, что с каждым мгновением узнает что-то новое. О болезни своей сестры Агнесса не знала. Но она открыла ему другую, не менее страшную тайну.
— Когда умерла ваша дочь? — участливо спросил Дронго.
— Три месяца назад, — выдохнула Агнесса, — ей делали аборт. Обычная операция. Открылось кровотечение, плод был неправильно расположен, в общем, ее не смогли спасти. Не смогли…
— Где это произошло?
— В Нью-Йорке. Этим летом. Кристин очень тяжело переживала смерть Сильвии. Даже тяжелее, чем я. Мы с сыном пытались ее успокоить.
— У вас есть сын?
— Да. Уильям учится в Лондоне. Ему двадцать два года, он заканчивает магистратуру в Оксфорде.
— Значит, вы полагаете, что ей лучше не лететь на Барбадос?
— Конечно, нет. Мы были там все вместе зимой. Еще в начале января. Там слишком много всего, что связано с Сильвией. Кристин всегда была несколько нервным, импульсивным человеком. Она может не выдержать, может сорваться. И поэтому я не позволю ей туда лететь. И вы должны отговорить ее от подобной эксцентричной поездки.
— Боюсь, что у меня ничего не получится. Вы должны лучше меня знать свою старшую сестру. Если ей начинают возражать, она упрямится и все равно поступает так, как считает нужным.
— Да, это верно, — вздохнула Агнесса. — Может, мне самой туда не лететь? Как вы считаете?
— Это ваше право. Я думаю, что Кристин полетит и никто не сможет ее остановить. Это вы посылали ей письма, предупреждая об опасности, ждущей ее на острове?
— Письма? Какие письма? Ничего я ей не посылала. Я думала, что сумею убедить вас отговорить ее от этой поездки. Но похоже, что моя старшая сестра сумела убедить вас помочь ей.
— Я всего лишь эксперт во вопросам преступности.
— Знаю. Именно поэтому я и опасаюсь. Зачем вас сюда пригласили?
— Об этом вам лучше спросить вашу сестру. Ей угрожают, и она опасается не только за свою жизнь, но и за жизнь своих близких.
— Для этого есть полиция, — нервно заметила Агнесса, — и не нужно меня убеждать, что вы ничего не понимаете. Наверное, она боится, только не писем, которых не было, а чего-то иного. Смерть Сильвии так на нее подействовала.
— Я вас понимаю.
— Нет, — возразила Агнесса, — вы ничего не понимаете. Если бы понимали, то, возможно, отказались бы и от этой работы, и от этой поездки. Может, я заплачу вам ваш гонорар, чтобы вы убрались отсюда? Сколько она вам пообещала? Двадцать? Пятьдесят? Семьдесят? Сто? Сколько вы хотите, чтобы уехать отсюда? — Она готова была разрыдаться.
— Зачем вы меня оскорбляете? — негромко спросил Дронго.
Она поднялась и, не давая ему опомниться, быстро зашагала к выходу. Он растерянно смотрел ей вслед, продолжая сидеть на скамейке. Похоже, что здесь слишком много «скелетов в шкафу». Через некоторое время он тяжело поднялся. Уже двое из близких Кристин людей просили его не пускать ее на Барбадос.
«Надеюсь, что на сегодня все визиты закончились», — подумал Дронго, даже не подозревая, насколько он ошибается.
На часах было около десяти, когда раздался телефонный звонок. Дронго мрачно взглянул на аппарат. Третьего визитера он явно не выдержит. Может сорваться и наговорить все, что он думает об этой компании и их поездке на этот остров. Телефон продолжал настойчиво звонить. Никто не знает его номера, кроме людей из окружения Кристин Ландегрен. Кажется, за один день он узнал о ее жизни больше, чем можно было узнать за целый год. Он наконец снял трубку.
— Господин Дронго? — услышал он приглушенный женский голос. Женщина говорила по-русски. — Я правильно набрала ваш номер?
— Кто вы такая? — не понял Дронго.
— Моя фамилия Гиндина. Алиса Гиндина. Я хотела бы встретиться с вами.
