Сергей Донской - Глаз урагана
Вот и на секретном объекте картина наблюдалась аналогичная. Степа даже иногда думал: а не силком ли сюда народ согнали? Ну, как в сталинские времена, когда, если верить преподам, оружие победы ковалось в так называемых шарашкиных конторах. Может, «Сура» – это что-то типа ГУЛАГа? Для полной аналогии недоставало только краснопогонных автоматчиков, неразговорчивых хмырей в штатском да злобных овчарок, караулящих каждое твое движение.
Совок – он и есть совок. Хоть ты его трижды империей назови, обвешай полосатыми флагами и утыкай двуглавыми орлами. Страна Эсэсэсэрия, где вечно то голодомор, то разруха, то перестройка. Куда ни кинь, всюду блин. Коровий.
* * *– У нас всегда чего-нибудь не хватает, – сказал Степа, хмурясь от невозможности высказать все, что бередило душу. – Времени, бабла, правильных законов. Как во время войны враги сожгли родную хату, так и осталось. Надоело в погорельцах ходить. Сидим по уши в грязи и про былое величие квакаем. Противно. – Степа подумал, что неплохо бы сейчас закурить, но при отце было нельзя, и раздражение усилилось. – На кой нам армия, если все равно щемят со всех сторон, как последних лузеров. Этот засекреченный объект, кому он… – Поразмыслив, Степа подыскал замену непечатному выражению, напрашивающемуся на язык. – Кому он нужен? Бродите тут с умным видом, щеки надуваете. А оборудование проржавело насквозь и аппаратура эпохи нелеолита…
– Неолита, – поправил отец.
– Какая… – Откашлявшись, Степа пропустил матерное слово. – Какая, гм, разница? Чем груши ни околачивай, а результат один. Нулевой результат.
– Тут у тебя разрыв в логической цепочке, брат.
– Какой еще разрыв?
– Даже если околачивать груши, как ты выражаешься, – пояснил отец, – то результат, несомненно, будет. В виде упавших плодов, например. Нужны они или нет, будут ли использованы по назначению или сгниют, вопрос другой. А если смотреть на проблему шире, – отец поднялся со стула и принялся расхаживать по комнате, скрипя половицами, – то любое действие эффективнее бездействия. Особенно если не ограничиваться надуванием щек или беспредметной болтовней.
– Это я болтаю? – оскорбился Степа.
– Чтобы судить о чем-либо, необходимы факты.
– Затопленный бункер на опушке не факт? Директорская «волжана» с отваливающимися бамперами не факт, да?
– Существовала такая империя, Римская, – заговорил отец, обратившийся в черный силуэт на фоне звездного неба в раме окна. – Богатая, могучая, непобедимая. Ее техническое и военное превосходство над соседями было колоссальным. А разрушили ее дикие варвары с дубинами и рогатинами.
– Ты про Америку с Россией? – догадался Степа.
– Я про умение ставить великие цели и способность достигать их всеми доступными средствами. – Отец машинально потряс спичечным коробком, издавшим кастаньетный треск потревоженной гремучей змеи. – Да, бункер затоплен, и не один. Но кое-что осталось. И это кое-что – достаточная гарантия мирного сосуществования. Когда двое громил вооружены одинаково и равны по силам, они, скорее всего, не станут связываться друг с другом. – Подумав, отец уточнил: – Враг с врагом, я бы сказал.
– Я так и знал, – хмыкнул Степа. – Вы тут все только прикидываетесь безобидными метеорологами, а на самом деле ядерным оружием занимаетесь, так?
– Нет, – возразил отец, вновь закуривая. Его лицо, освещенное снизу, выглядело очень усталым и немного страшноватым. – Современное геофизическое оружие, – сказал он, – раза в два опаснее атомного и во сто крат выгоднее. Никакой тебе ядерной зимы или радиоактивных зон, куда никогда не ступит нога человека. Осушил затопленные земли – и пользуйся. Уморил население засухой и голодом – и засылай колонистов.
– И никто не поднимает хай? – возмутился Степа.
– Испытания ведутся тайно и с молчаливого согласия всех заинтересованных сторон, – сказал отец, скрючившись на подоконнике. – Внешне соблюдаются условия, оговоренные международными конвенциями. Кроме того, пока что погоду модифицируют локально, на своих территориях. Распыляют реагенты, вызывают дожди, расстреливают тучи из зениток, устраивают искусственные сходы лавин. Но эти опыты безобидны только с точки зрения непросвещенных. – Отец аккуратно погасил окурок. – Пресловутый парниковый эффект порожден людьми, а не климатом. Тайфуны уходят, а последствия остаются.
– Люди могут создавать тайфуны? – не поверил своим ушам Степа.
– Не то чтобы сознательно создавать, но усиливать их, управлять ими – пожалуйста. Это ведь огромная концентрированная энергия. – Отец показал, как лепят снежки или разминают что-то. – Достаточно грамотного приложения дополнительной энергии, чтобы повернуть ураган в нужном направлении.
– А землетрясения?
– Некоторые вызываются подземными взрывами. Это легко вычислить по так называемому эффекту ряби на земной поверхности.
– Значит, цунами в Таиланде…
– Спроси об этом у сейсмологов, – перебил Степу отец. – Но вряд ли они скажут правду. Промолчат также производители йодистого серебра, свинца, сухого льда и углекислоты, которые ежегодно расширяют производство, чтобы выполнить государственные заказы. Посредством этой химии укрощают всевозможные банановые республики, типа Никарагуа и Гондураса. Месяц тропических ливней, и национальные идеи отступают на задний план. Вернее, тонут в болоте.
– Кому собираетесь устраивать ливни вы? – отчужденно осведомился Степа. Он не спросил «мы». Он инстинктивно открестился от отцовского проекта.
Это было обидно. Это было несправедливо. Отец и так поведал сыну больше, чем позволяла подписка о неразглашении тайны, но полуправды оказалось мало. Вернее, тысячной доли правды. Потому что даже ведущему специалисту Виталию Валентиновичу Верещагину было известно далеко не все.
– Ты имеешь в виду «Суру»? – уточнил он.
– Ага, – подтвердил Степа.
– Дело в том, что мы лишь восстанавливаем справедливость, – осторожно начал отец. – Наверстываем упущенное. Когда-то давным-давно Америка украла у нас всю научно-техническую документацию по проекту «Сура» и воплотила ее на практике. Название, естественно, поменялось. Американцы нарекли установку «Харп», примерно так это звучит в русской транскрипции. Но суть осталась прежняя.
– Ясный перец! – усмехнулся Степа. – Мы сами намеревались устраивать наводнения и ураганы. Единолично. Без конкурентов.
– Напрасно ты так. «Сура» предназначалась для воздействия на околоземную среду, верно. Но тогда предполагалось, что плазменные образования потребуются исключительно для корректировки спутниковых систем и радиоволн. Никто не ожидал, что американцы разработают десятки способов военного применения установки. – Отец тяжело сполз с подоконника. – Они там у себя здорово преуспели, пока мы тут от кошмаров коммунистического прошлого избавлялись и символы тоталитаризма разрушали. Но сегодня американцы буксуют. Наша «Сура» не просто дубликат их «Харпа», это во многих отношениях усовершенствованная модель. У них современное оборудование, а у нас ультрасовременные программы и нанотехнологии. Противостояние, переходящее в равностояние. Все как в старые добрые времена. – Заложив руки за спину, отец побрел в спальню. – На Западе красивая обертка, а у нас безупречная начинка.
– И что дальше? – спросил Степа шепотом. – Утром рано два барана? Уперлись лбами?
– Есть более точная аналогия.
– Какая?
– Бандит угрожает тебе пистолетом, а ты демонстрируешь ему такой же пистолет, только скорострельный или со сверхточной системой наведения.
Поскольку отец не удосужился обернуться, голос его звучал глухо. Про такой говорят: замогильный. Не самый приятный голос для общения в поздний час.
– А дальше? – упрямо повторил Степа.
– Игра на нервах. Либо противники, оценив свои шансы, прячут оружие и расходятся, либо кто-нибудь из них все же нажимает на спусковой крючок.
– Победит тот, кто выстрелит первым.
– Совсем необязательно.
– Обязательно.
– Вестернов насмотрелся? – спросил отец, уже скрывшийся в черноте дверного проема. – Так жизнь не кино.
– Не кино, – согласился Степа, совсем недавно пришедший к такому же выводу. – Но…
– Но утро вечера мудренее, – сказал отец. – Покойной ночи.
Судя по его тону, от утра он не ожидал ничего хорошего. И на спокойную ночь с приятными сновидениями не рассчитывал.
Глава третья
Рядовые сотрудники посольства видели десятые, а может, и сто десятые сны. Советники, посланники, атташе, их многочисленные помощники и секретари – кого только не включало в себя штатное расписание, и большинство этих ответственных государственных мужей и безответственных чиновников предавались заслуженному отдыху в своих постелях. Отсутствовал на рабочем месте также Чрезвычайный и Полномочный Посол Российской Федерации в Арабской Республике Египет. Не то чтобы он не был в курсе недавних событий, но, по официальной версии, ему не полагалось вникать в подобные вопросы, и он не вникал. Официально.
