Под прицелом - Клэнси Том

Хикс посадил вертолет прямо там, где он его поднял, затем встретился с Шерманом у подножия лестницы, ведущей в "Гольфстрим". Она дала человеку, работавшему в ОФБ, десять тысяч евро, когда он отправился на поиски пропавшего вертолёта, и была вполне уверена, что он будет держать рот на замке, пока они не поднимутся в воздух.

Как только Джек, Дом и Мохаммед прибыли на своем такси, они сели в самолет, и Хелен Рид позвонила в диспетчерскую, чтобы сообщить им, что они готовы выполнить свой план полета.

Об их отправке на таможню позаботилась мисс Шерман с помощью еще десяти тысяч евро.

Они доставили Мохаммеда аль-Даркура самолетом в Стамбул. Он сам доберется обратно в Пешавар. Все они согласились, что для него было бы опасно возвращаться на родину. Если Рехан был готов пойти на такой масштабный шаг, как его теракт в Дубае, не было никаких сомнений, что он приложит все усилия, чтобы убить аль-Даркура, как только майор вернется. Но Мохаммед заверил американцев, что знает место, где он мог бы залечь на дно, подальше от элементов УМР, которые замышляли заговор против гражданского руководства. Он также пообещал им, что найдет, где держат Сэма Дрисколла, и доложит об этом как можно скорее.

58

Через четыре дня после возвращения из Дубая у Джека Райана-младшего была назначена встреча, которую он не мог отменить. Было 6 ноября, День выборов, и Джек поздним утром отправился в Балтимор, чтобы побыть со своей семьей.

Джек Райан-старший утром вместе с Кэти направился на свой местный избирательный участок в окружении репортеров. После этого он вернулся домой, чтобы провести день со своей семьей, планируя отправиться в отель "Марриот Уотерфронт" вечером, чтобы произнести свою вступительную речь.

Или отменить его вступительную речь, в зависимости от результатов в нескольких ключевых колеблющихся штатах.

Спор с Кларком причинил ему боль, этого нельзя было отрицать. В каждом шоу, начиная с "60 минут" и заканчивая "Энтертэймент Тунайт", была своя точка зрения на эту историю, и у каждой говорящей головы в новостях было что сказать по этому поводу. Райан шел по важному пути на протяжении последних нескольких недель своей предвыборной кампании, он делал заявления в отношении своего друга и делал все возможное, чтобы представить эту историю как политическую атаку на него, Джека Райана, а не как честное правосудие.

Это сработало с его базой, и это поколебало некоторых нерешительных. Но оставшиеся без ответа вопросы относительно реальных отношений между Джеком Райаном и таинственным человеком, скрывающимся от правительства, склонили многих нерешительных в сторону Эдварда Килти. СМИ представили отношения Райана и Кларка так, как будто последний был личным убийцей первого.

И что бы ни говорили о президенте Килти, определенно не было никаких шансов, что у него есть именно этот скелет в шкафу.

Когда Джек-младший приехал в дом своих родителей рано днем, он проехал через кордон службы безопасности, и несколько представителей прессы сфотографировали желтый "Хаммер" с Джеком за рулем, но его стекла были тонированы, а сам он носил солнцезащитные очки-авиаторы.

Когда он вошел через кухню, то увидел своего отца, стоявшего там в одной рубашке.

Двое мужчин обнялись, а затем Старший сделал шаг назад.

— Для чего очки ?

Джек-младший снял солнцезащитные очки, обнажив синяк вокруг правого глаза. Он был слабым, но все еще серым, и было ясно, что раньше было намного хуже.

В дополнение к кровоподтёкам на коже, кровеносные сосуды в его глазу лопнули, и большая часть глаза была ярко-красной.

Райан-старший мгновение смотрел на лицо своего сына, а затем сказал:

— Быстро, пока мама не спустилась вниз. В кабинет.

Минуту спустя двое мужчин стояли в кабинете за закрытой дверью. Старший понизил голос.

— Господи, Джек, что, черт возьми, с тобой случилось ?

— Я бы предпочел не говорить.

— Мне плевать. Как выглядят все части твоего тела, которые я не вижу?

Джек улыбнулся. Иногда его отец говорил вещи, которые показывали ему, что старик все понимает.

— Не так уж плохо. Становится лучше.

— Это случилось в полевых условиях?

— Да. Мне нужно просто оставить все как есть. Не для меня. Для тебя. В конце концов, ты скоро станешь президентом.

Джек Райан-старший медленно вздохнул, наклонился вперед и посмотрел в глаза своему сыну.

— Твоя мать собирается устроить...

— Я не буду снимать темные очки.

Старший посмотрел на Младшего.

— Сынок... Я бы не смог проделать этот трюк с мамой тридцать лет назад. Теперь это точно не сработает.

— Что же мне делать?

Старший обдумала это.

— Ты ей продемонстрируешь. Она офтальмохирург, черт возьми. Я хочу, чтобы она осмотрела тебя. Скажи ей, что не хочешь говорить об этом. Ей это не понравится ни капельки, но ты не лжешь своей матери. Мы можем утаить от нее подробности, но мы не лжем.

— Хорошо, - сказал сын.

— Это скользкий склон, но мы просто должны делать то, что правильно.

— Да.

Доктор Кэти Райан вошла в кабинет минуту спустя и через несколько секунд уже вела своего сына за руку в ванную. Здесь Кэти усадила Младшего за туалетный столик, а сама держала его глаз открытым и тщательно проверяла его с помощью ручного фонарика.

— Что случилось? - её голос звучал отрывисто и профессионально.

Глаз был областью знаний его мамы, и она, или, по крайней мере, Джек на это надеялся, отнеслась бы к травме здесь более профессионально и беспристрастно, чем если бы он повредил что-то другое.

— Меня что-то ударило.

Доктор Райан не прекратила осмотр своего пациента, чтобы сказать:

— Ни хрена себе, Шерлок. Чем это тебя ударили?

Ее муж был прав — Кэти не понравилось, что на ее вопросы о причинах травмы отклонились.

Джек-младший осторожно ответил:

— Думаю, можно сказать, что я столкнулся лбами с одним парнем.

— Проблемы со зрением? Головные боли?

— Поначалу, да. Из пореза на носу немного текла кровь. Но больше нет.

— Ну, он попал тебе прямо в глазницу. Это ужасная подкожная гематома. Как давно это было?

— Пять дней плюс-минус.

Кэти оставила его глаз и отступила назад.

— Тебе следовало сразу подойти. Травма, способная вызвать такое сильное кровоизлияние в глаз и ткани вокруг него, могла легко привести к отсоединению сетчатки.

Джек хотел сказать что-нибудь умное, но поймал взгляд отца. Сейчас было не время быть милым.

— Ладно. Если это случится снова, я...

— Почему это должно было случиться снова?

Младший пожал плечами.

— Не сработает. Спасибо, что проверил.

Он начал вставать со стула.

— Сядь обратно. Я ничего не могу сделать с подкожной гематомой, но я могу замаскировать синяки на твоем носу и орбите.

— Каким образом?

— Я собираюсь наложить немного косметики, чтобы скрыть это.

Младший застонал.

— Все не так плохо, мам.

— Это достаточно плохо. Сегодня вечером тебя будут фотографировать, нравится тебе это или нет, и я уверен, ты не хочешь, чтобы этот твой образ стал достоянием всего мира.

Старший согласился.

— Сынок, половина газет выйдет в печать с заголовками о том, как я ударил тебя, когда узнал, что ты голосовал за Килти.

Джек-младший рассмеялся при этой мысли. Он знал, что спорить бесполезно.

— Хорошо. Папа красится каждый раз, когда выступает по телевизору, думаю, это и меня не убьет.

Результаты выборов начали поступать ранним вечером. Семья и некоторые ключевые сотрудники сидели в гостиной люкса отеля "Марриот Уотерфронт", хотя Райан-старший провел большую часть вечера, стоя на кухне, разговаривая со своими детьми или старшим персоналом, предпочитая слушать отчеты, выкрикиваемые из гостиной, а не наблюдать за ходом игры и возвеличивать себя.

К девяти часам вечера республиканская партия развернула напряженную борьбу, когда Огайо и Мичиган двинулись в их сторону. Во Флориде тянулось почти до десяти, но к закрытию избирательных участков на Западном побережье вопрос был решен.