Роберт Ладлэм - Рукопись Ченселора
– Тебе прекрасно известно, что это вздор.
– Нет, неизвестно. Я хочу понять причины твоих поступков…-Голос Моргана дрогнул: Питер не был ему безразличен.
– Тони, послушай, у меня мало времени. Неужели ты не понимаешь, что они затевают? Они не хотят сказать правду. Они пытаются овладеть ситуацией, не признаваясь, что пока она складывается не в их пользу. Досье Гувера похищены!
– Не играй с огнем, ты убиваешь себя!-Слова Моргана прозвучали как крик души. Ченселор понял все. Итак, теперь они используют и Тони в своей грязной игре.
– Ты сказал им о досье?
– Да,-еле слышным шепотом ответил Морган.
– Они отрицали, что досье похищены?
– Конечно. Они сказали, что досье не могли быть похищены, потому что их уничтожили по личному указанию Гувера. Правительственные агенты вконец изолгались. Внезапно Питер вспомнил слова Филлис Максвелл о людях, ставших жертвами ФБР. А были ли это ее слова? Или он сам придумал их? Теперь он ни в чем не был уверен. Реальные события и вымысел слились воедино. Несомненным оставалось лишь одно-необходимо найти и заполучить досье. Это был единственный выход из их трудного положения. А до тех пор им придется скрываться.
– Тебе солгали, Тони. Молю господа, чтобы это было не так, но это так.– Он положил на рычаг телефонную трубку и выбежал из будки. В городе Ошен-Сити, в пляжной зоне, они отыскали почти пустой мотель. До рождества оставалось два дня, и люди торопились домой. Доктор обработал ранки и многочисленные порезы О'Брайена, не проявив при этом никакого интереса к нему, чего нельзя было сказать о его деньгах. К тому же придуманное ими объяснение звучало вполне правдоподобно и убедительно: человек налетел по неосторожности на стеклянную дверь. Канун рождества О'Брайен встретил на грани нервного истощения. Его жена и дети находились менее чем в двух часах пути, но с таким же успехом они могли находиться и на краю света. Все равно он не мог послать им ни слова утешения, ни слова надежды. Оставалась лишь боль разлуки. Питер наблюдал, как борется О'Брайен со своими страхами, видел, как тяготит его чувство вины и одиночество, и думал о том, что в один прекрасный день его очередной литературный герой будет говорить те же слова и испытывать те же чувства. Он наблюдал, как человек, снедаемый страхом, поневоле обретал мужество, как сердце его разрывалось на части, и это трогало и возмущало Питера. Судьба свела профессионала и дилетантов. Теперь все зависело от них самих, от их расторопности и умения. Больше не на кого рассчитывать. Даже Элисон нельзя было сбрасывать со слетов, поскольку они нуждались в ней. Вместе они должны разгадать тайну Часона, иначе насилие и террор будут продолжаться. По в ходе поисков разгадки их могли убить, и подобная перспектива представлялась им ужасающей несправедливостью. Рождество для них оказалось печальным. Они сняли номер на втором этаже, который управляющий мотелем называл "южным люксом". Номер состоял из двух комнат. Их окна были расположены по торцевой части здания, откуда хорошо просматривались пляж и вход в мотель. В люксе имелись спальня, гостиная с диваном-кроватью и небольшая кухня. Они решили на время затаиться, понимая, что это необходимо. Радио и телевизор были постоянно включены, чтобы случайно не пропустить новости, какой– нибудь намек на то, что в сотне миль отсюда, в Вашингтоне, кто-то решил подтвердить факт их исчезновения. Они покупали газеты в автомате, который стоял в вестибюле мотеля, и внимательно просматривали их. Одна заметка привлекла их внимание.
Сент-Майкелс, штат Мэриленд. В результате неисправности газовой топки произошел взрыв, который причинил значительный ущерб пригородному дому, расположенному в этом чудесном уголке на берегу Чесапикского залива. К. счастью, в момент взрыва в доме никого не было. Владельцы, мистер и миссис Ченселор– О'Брайен, находятся заграницей. Предпринимаются попытки связаться с ними.
– Что бы это значило? – спросил Питер.
– Они дают нам понять, что располагают доказательствами нашего пребывания там,-пояснил О'Брайен.– Ловкачи, да и только.
– Как они могли узнать?
– Очень просто: по отпечаткам пальцев. Вы были на военной службе, а отпечатки моих пальцев имеются во многих отчетных материалах.
– Но они не знают об Элисон.-Ченселор почувствовал облегчение, однако О'Брайен быстро опроверг его заблуждение:
– Боюсь, что знают. Поэтому они и напечатали "мистер и миссис".
– А мне наплевать!-рассердилась Элисон.-Пусть знают. Они думают, что могут нагнать страх на любого, стоит им только пожелать. Но меня они не запугают. Мне есть что сказать!
– И им есть что сказать,– мягко возразил О'Брайен, подходя к окну, из которого открывался вид на пляж и океан.-Полагаю, руководствуясь интересами национальной безопасности, они предоставят вам возможность выбора: или вы будете молчать обо всем, что видели и слышали, или они разоблачат деятельность вашей матери, которой она занималась двадцать два года назад и о которой стало известно совсем недавно. Деятельность, приведшую к гибели сотен американцев. Это неизбежно вызовет вопросы и о вашем отце.
– О Макнайфе? – холодно уточнил Питер.-Убийца из Часона? О'Брайен отвернулся от окна.
– Это звучит слишком двусмысленно. Скорее всего, его назовут предателем из Часона, жена которого, став двадцать два года назад наркоманкой, служила врагам подстилкой и виновна в гибели многих американских солдат.
– Они не осмелятся!-закричала Элисон.
– Подобные обвинения кажутся притянутыми за уши,-заметил Ченселор.-В данном случае они затеяли бы игру с огнем. Как бы им самим не обжечься!
– Разоблачения такого рода,-начал О'Брайен со спокойной уверенностью, которая, по мнению Питера, была отличительной чертой его характера,– всегда крайне драматичны. Их помещают на первых полосах газет. Какие бы опровержения потом ни появились, они не будут казаться убедительными. Моральный ущерб будет нанесен, и устранить его последствия вряд ли удастся.
– Я не верю, не хочу верить этому,-нервно сказала Элисон.
– Поверьте мне на слово. Эта история из досье Гувера.
– В таком случае давайте добудем досье. – Питер свернул газету.– Начнем с Джекоба Дрейфуса.
– Это Кристофер, не так ли?-спросила Эдисон.
– Да.
– Это имя ему подходит,-сказала она, поворачиваясь к О'Брайену.– Я не верю, чтобы нельзя было обратиться к кому-нибудь за помощью.
– Есть один сенатор,-вспомнил Питер.-Мы можем пойти к нему.
– Даже он потребует представить ему более веские. доказательства, чем те, которыми я располагаю,– заметил агент.-Два дня назад он, пожалуй, и не потребовал бы их, но теперь будет настаивать.
– Что вы хотите этим сказать? – с беспокойством спросил Ченселор. Еще вчера О'Брайен был так уверен в себе! Досье похищены, и у него имелись доказательства. Теперь же положение казалось отчаянным.
– Я хочу сказать, что мы не можем рассчитывать на его помощь.
– Это почему же?
– Из-за событий в Сент-Майкелсе, из-за гибели правительственного имущества и нарушения правил обращения с секретными документами. Он наверняка связан честным словом немедленно сообщить о нас, как только мы попытаемся войти с ним в контакт. Если он этого не сделает, его поведение будет классифицироваться как попытка воспрепятствовать свершению правосудия.
– Вздор! Пустые слова!
– Таков закон. Сенатор может предложить свою помощь. Если Варак не ошибся в нем, он ее и предложит, но потребует доказательств и будет настаивать на том, чтобы мы сдались властям. Закон обязывает его занять именно такую позицию. – Да им только того и надо, чтобы мы сдались! Не выйдет! Элисон коснулась его руки:
– Кому это "им", Питер? Ченселор замолчал. Ему было трудно ответить на этот вопрос, так как ситуация, в которую они попали, казалась ужасной.
– Тому, кто завладел досье и хочет убить нас. Теперь это не секрет. Тем, кто знает, что досье похищены. но отрицает этот факт и хочет заставить нас замолчать. Ради этого они готовы принести нас в жертву. Однако они преследуют ту же цель, что и мы: стремятся заполучить досье.-Он медленно прошел мимо О'Брайена к окну и стал смотреть на океан.-Знаете, Браво высказал любопытную вещь. Четыре с половиной года назад он направил меня в мир, о котором я раньше и не помышлял, и теперь он посоветовал мне возвратиться в мир книг и предоставить реальный мир другим-ему нему подобным.-Он отвернулся от окна.-Но они не стоят этого. Не знаю, стоим ли этого мы, однако твердо убежден, что без них человечеству станет лучше. Когда дворецкий доложил, что звонят из Белого дома, Джекоб Дрейфус завтракал. В сильном раздражении он поднялся из-за стола. Этот болван, президент, должно быть, хотел пожелать ему веселого рождества. Веселого рождества? Лучше бы поздравил его с иудейским праздником. А какое ему, Дрейфусу, дело до Христа? Ходили слухи, что президент частенько выпивает. Ничего удивительного. Еще никогда за всю историю республики не было столь бездарной администрации. Коррупция приняла невиданные размеры, властолюбие стало наибольшим злом. Вполне понятно, что президент пристрастился к бутылке. Джекобу не хотелось разговаривать, но из уважения к Белому дому он все– таки подошел к телефону?
