Фредерик Форсайт - Четвертый протокол
Вскоре после этого разговора Карпов отправил Винклера, самого бестолкового агента, которого он только смог отыскать в своих досье. Его «послание» прочитали и поняли. Теперь у него в руках были доказательства, столь нужные его армянскому патрону. Он снова просмотрел документы.
Протокол допроса майора Валерия Петровского и его признание британским властям, которых никогда не было, придется подредактировать, но у него в Ясеневе были специалисты, которые справятся с этой задачей. Бланки протокола допроса были подлинные, и это было главное. Даже докладные Престона о том, как продвигалось расследование, с некоторыми вполне оправданными купюрами, чтобы опустить всякое упоминание о Винклере, были фотокопиями с оригиналов.
Генеральный секретарь не захочет и не сможет спасти предателя Филби, а впоследствии и самого себя. Об этом позаботится Вартанян. И, конечно, он сумеет отблагодарить.
Пришла машина, чтобы отвезти Карпова в Цюрих, а оттуда в аэропорт к московскому рейсу. Он поднялся. Встреча были очень полезной. Как всегда, переговоры с Челси принесли хорошие плоды.
Эпилог
Сэр Бернард Хеммингс официально ушел в отставку 1 сентября 1987 года, хотя уже с середины июля находился в отпуске. В ноябре того же года он умер, а его право на пенсию перешло к жене и приемной дочери.
Брайан Харкорт-Смит не стал его преемником на посту генерального директора. Вершители судеб взвесили все «за» и «против», и хотя все были согласны в том, что в его попытках оставить докладные Престона без внимания, преуменьшить возможность находки в Глазго не было ничего предумышленного, нельзя было не учесть серьезности этих ошибок. Так как в «пятерке» не нашлось другого достойного кандидата, пришлось приглашать на должность генерального директора человека со стороны. Харкорт-Смит через несколько месяцев подал в отставку и стал одним из членов правления торгового банка в Сити.
Джон Престон ушел в отставку в начале сентября и был принят на работу в фирму по охране имущества. Его зарплата увеличилась вдвое. Это дало ему возможность подать на развод и добиваться опеки Томми, чье материальное благополучие и образование он мог теперь обеспечить. Джулия сняла все свои возражения. Престон получил право на опеку.
Сэр Найджел Ирвин ушел в отставку, как и предполагалось, в последний день года, покинув свой кабинет перед рождественскими праздниками. Он переселился в свой дом в Лэнгтон Мэтрэвес, где сразу влился в жизнь деревушки. Когда его кто-нибудь спрашивал о том, кем он был до пенсии, он отвечал, что занимался неимоверно скучной работой в Уайтхолле.
Яна Марэ в начале декабря отозвали в Преторию для консультаций. Когда «Боинг-747» южноафриканской авиакомпании вылетел из аэропорта Хитроу, из отсека экипажа появились два дюжих агента и надели на него наручники. Ему не пришлось радоваться тому, что он ушел на покой, который пришлось поменять на трудную работу в шахте, помогая себе и другим джентльменам искать там правильные ответы на сложные вопросы.
Так как арест Марэ произошел на глазах у многих людей, новость об этом скоро дошла до генерала Карпова, который понял, что его агент провалился. Он был уверен, что Марэ, он же Фрикки Брандт, не сможет долго молчать на допросах, поэтому ждал ареста Джорджа Беренсона и вследствие этого – смятения в рядах западного альянса.
В середине декабря Беренсон перестал служить в министерстве, но ареста не последовало. После личного вмешательства сэра Найджела Ирвина ему разрешили уехать на Британские Виргинские острова, где он жил на скромную, но вполне приличную пенсию, которую выплачивала ему жена.
Известие об этом означало для генерала Карпова не только то, что его агент провалился, но и то, что он был перевербован. Но он не знал, когда англичане перевербовали Беренсона. Некоторое время спустя из его собственной резидентуры в Лондоне офицер КГБ Андреев сообщил, что до него дошли сведения, будто Беренсон стал работать на МИ-5 с самого первого контакта Яна Марэ с ним.
Через неделю аналитикам в Ясеневе пришлось сделать вывод, что все сведения, полученные по этому каналу за три года, следует считать не заслуживающими доверия.
Это был последний штрих Старого Мастера.
