Миклош Сабо - Тихая война
Незадолго до рокового дня 19 марта Шандор Салаи спросил меня напрямик:
— Ты хотел бы работать с нами?
Этот вопрос не был для меня слишком неожиданным, ведь наша дружба с Салаи была крепкой и искренней. Трезвая оценка событий и их возможных последствий, равно как и продуманная программа действий, им изложенная, произвели на меня сильное впечатление.
— Да, безусловно! — радостно воскликнул я.
— Нам понадобятся связные. Можно ли рассчитывать на твоих бойскаутов? — поинтересовался Шандор.
— На всех без исключения! — заверил я его с гордостью за своих воспитанников.
Так я стал членом «Союза венгерских патриотов».
Думаю, что здесь следует уточнить некоторые факты. Роль «Союза венгерских патриотов» до сих пор еще как следует не изучена и не освещена в печати. Союз, резиденция которого находилась в кафе «Симплон» на углу проспекта Йожефа и улицы Непсинхоз, был создан тремя людьми — типографом Шандором Салаи, секретарем стрелкового спортивного общества Миклошем Бенке и Ференцем Мадьяри — с совершенно определенной задачей, а именно — для борьбы против оккупационных сил третьего рейха всеми возможными средствами, главным образом, путем организации вооруженных акций. Некоторое время спустя в руководство вошел доцент Андраш Акоцош, в свое время осужденный военным трибуналом за революционную деятельность в дни Венгерской советской республики 1919 года и отбывший срок наказания в каторжной тюрьме, в крепости Вац. Он, в свою очередь, вовлек в союз Йожефа Дудаша, который позже стал ренегатом и предателем, а в дни контрреволюционного мятежа 1956 года проявил себя в качестве одного из кровавых палачей-террористов, главаря контрреволюционной банды в Будапеште. Благодаря усилиям Шандора Салаи в союз вошли также такие видные деятели, как Деже Полгар, секретарь профсоюза шоферов, и доктор Эрне Петер, вице-президент венгерского кредитного товарищества.
Вскоре руководство нашей организации сложилось окончательно, в него вошли пять человек: Шандор Салаи, Ференц Мадьяри, Йожеф Дудаш, Эрне Петер и Деже Полгар. В это же время с «Союзом венгерских патриотов» установили контакты Миклош Шомоди, председатель профсоюза строительных рабочих, и Янош Хирошик, бывший в дни советской республики 1919 года одним из секретарей Венгерской коммунистической партии.
Наш союз с первых же дней своего существования начал выпускать нелегальные листовки, призывавшие венгров к сопротивлению фашистам. Издавалось также две газеты.
Мои бойскауты — они заслуживают того, чтобы назвать их поименно: Габор Витез (после освобождения страны он стал адъюнктом института имени Ленина, в настоящее время кинорежиссер), Золтан Рамотша (ныне инженер-строитель и преподаватель политехнического института), Деже Беле (в настоящее время руководитель отдела Центросоюза), — и все остальные активно распространяли листовки и газеты. Делали они это охотно, не считаясь со временем. Мы выработали хитрую тактику. По вечерам, когда обязательная светомаскировка способствовала нашим действиям, мальчишки по два, по три человека садились в трамваи, идущие из центра на окраину. Один из них стоял на вагонной площадке с задачей подстраховать товарищей на случай опасности. С разведывательной целью ребята проезжали по своему маршруту из конца в конец два раза. И только убедившись, что шпиков нет, те из них, что ехали на задней площадке, разбрасывали листовки на ходу, пользуясь покровом темноты. Затем следовал перерыв — по этому маршруту в течение недели ездить им запрещалось. Нужно отдать мальчишкам должное — ив этих акциях, а позже и в других, более опасных, выступая в роли связных и наблюдателей-разведчиков, они действовали с энтузиазмом и весьма умело — сказалась бойскаутская подготовка. Разумеется, играл роль и возраст — кто бы стал подозревать в чем-либо пятнадцатилетних подростков?
Руководство союза тем временем попыталось создать небольшой арсенал в рамках стрелкового общества. Секретарь этого общества Миклош Бенке был в хороших отношениях с президентом стрелков, бароном Эде Ацелом. Задача состояла в том, чтобы под прикрытием «национального флага» стрелкового общества получить доступ к оружейным складам, разумеется с ведома «Бюро за выход из войны», созданного непосредственно при кабинете Хорти. Но все было напрасно, не помогли ни безупречная в глазах регента репутация аристократа Эде Ацела, ни его родственные связи через жену с графом Иштваном Бетленом, «серым кардиналом» режима Хорти. Престарелый правитель Венгрии желал держать власть и оружие только в своих собственных руках.
Руководство союза всеми силами стремилось создать боевую группу антигитлеровского сопротивления, привлечь на свою сторону военных. Стараниями Салаи, а затем и Дудаша удалось установить контакт с несколькими офицерами штаба военно-воздушных сил. Среди последних назову подполковника Арпада Кашаша, майора Иштвана Тота и еще одного подполковника по фамилии Юхас (с ним я знаком не был). Моя же роль в этом деле была довольно скромной — я обеспечивал беспрепятственный вход и выход из здания штаба и, как писарь отдела кадров, имевший доступ к личным делам, дополнял теми или иными штрихами портреты офицеров, с которыми союз старался наладить контакт. Все это позволило установить связь с генштабистами и другими старшими офицерами — летчиками значительно раньше, чем был разработан план захвата центра управления ПВО, базировавшегося в неприступном бастионе, вырубленном в скале.
А события и стратегическая обстановка требовали между тем решительных действий. Венгрия в результате антипатриотической предательской политики правящей клики неудержимо катилась к катастрофе. Под нажимом фашистов Хорти бросил на советско-германский фронт в Карпатах 1-ю венгерскую армию, оснащенную устаревшим вооружением. Ей грозила участь 2-й армии, разгромленной и уничтоженной в излучине Дона, под Воронежем.
В сентябре 1944 года, убедившись, что другого выхода нет, клика Хорти согласилась вступить в переговоры с представителями сопротивления. Возможно, историкам известны иные, более достоверные подробности этих переговоров. Я же получил информацию от барона Эде Ацела о том, что именно он при посредничестве графа Иштвана Бетлена-младшего организовал прием у Хорти делегации руководителей антигитлеровского сопротивления, состоявшей из четырех человек — Миклоша Шомоди, Деже Полгара, Йожефа Такача и Ференца Мадьяри, которые начали с того, что вручили регенту меморандум, в подготовке которого участвовал и Шандор Салаи. В итоге переговоров было принято решение направить через линию фронта в Москву делегацию «зондажа», которая должна была проинформировать правительство СССР о положении в Венгрии и одновременно выяснить, на каких условиях Советское правительство согласно заключить с Венгрией соглашение о перемирии. Делегация выглядела довольно странно, будучи официальной и неофициальной одновременно; дело в том, что она, хотя и была послана с ведома и согласия Хорти, не получила от него никаких полномочий, и в то же время она в какой-то степени представляла силы оппозиции.
Несколько дней спустя эта делегация отправилась в путь в следующем составе: барон Эде Ацел, Йожеф Дудаш, Ференц Мадьяри и коммунист-издатель Имре Фауст, долго сидевший в каторжной тюрьме. По другим источникам, делегатов было трое, Ференца Мадьяри с ними не было. Путь делегации как туда, так и обратно изобиловал приключениями.
«Бюро за выход из войны» не сумело обеспечить этой делегации переход линии фронта без риска, а поскольку к тому времени командующий 1-й венгерской армией генерал-полковник Бела Миклош Дальноки перешел на сторону Советской Армии и принял участие в создании нового правительства, барон Эде Ацел, посмеиваясь, жаловался, что их делегацию на обратном пути обстреляли и легко ранили его именно венгерские солдаты.
Вернувшись в Будапешт, делегаты доложили, что они были встречены генералом Мехлисом, членом Военного совета 4-го Украинского фронта, и другими руководителями из Москвы как равноправные представители суверенного государства. В ходе переговоров Советское правительство предложило исключительно благоприятные условия для заключения перемирия и выхода Венгрии из войны. Таким образом, тот факт, что Венгрия после разгрома гитлеровской Германии не смогла посадить за стол мирной конференции в Потсдаме своего представителя в качестве равноправного партнера стран, подписавших договор о мире, объясняется исключительно нерешительностью и слабостью Хорти, кровавым террором Салаши и его сторонников, захвативших власть с помощью гитлеровцев, а также предательством значительной части офицерского состава венгерской королевской армии, изменивших не только своему народу, но и собственному главнокомандующему адмиралу Хорти.
