Александр Смоленский - Укрепрайон «Рублевка»
– Я хотел бы добавить пару слов, – поднялся Ордынский.
– Началось, – недовольным тоном бросил Фомарь.
– Да, милостивый государь, именно началось. Так вот, дорогие мои, я очень желал бы, чтобы будущим президентом нашей великой державы был человек, все пропускающий через сердце. Нельзя править страной, не пропуская через сердце боль и чаяния ее народа.
Будь что будет, решил Духон, и достал мобильный телефон. Не спеша он нажал на панели красную кнопку прямого набора. Через пару секунд в трубке раздался приглушенный голос Самгина.
– Здравствуйте, вам привет от любителя «Кэмела», – сострил Александр, соблюдая конспиративность.
– Вас понял. Опять кончились запасы?
– Да, мне нужна срочная поставка, причем не почтой, а на дом. – Духон намекал на то, что хотел бы срочно встретиться.
– Ждите посылку сегодня вечером.
Духон машинально взглянул на часы. Беседа со связником длилась всего шесть секунд. Вряд ли за это время кто-либо мог засечь разговор.
Все, кто был в кабинете, смотрели на него как на индийского факира.
– Кому? Кому вы звонили? Как вам это удалось? – посыпались вопросы.
– Извините, господа. Вы мне доверились. Больше вам сказать не могу. Когда будут новости, всех проинформирую.Как и при первой их встрече Самгин появился неожиданно, словно из-под земли.
– Что-то случилось? – сразу спросил он. – Серьезное?
– Я пригласил вас в связи с одной идеей. Правда, возможно, вам она и не понравится...
– Сделаю все, что в моих силах...
– Ладно, коль так. Мне нужно срочно встретиться с президентом. Как можно это организовать?
– С президентом? – вытаращил от удивления глаза Самгин.
– Именно, – подтвердил Духон. – Я знаю, что это трудно, почти невозможно. Но все-таки...
– Это не просто трудно. Это невозможно. У меня доступ к президенту только до ворот, то есть до внешних постов. А в резиденции, увы, я не властен.
– Жаль, – задумчиво промолвил Духон. – Дело в том, что вопрос государственной важности. Поэтому просто необходима такая встреча...
– Я мог бы рискнуть и попробовать передать президенту послание, например. Хотя и в этом не уверен. И тем не менее постараюсь это сделать через начальника личной охраны Хитрова. Он мужик что надо! Думаю, не откажет – как-никак в Афгане вместе песок жрали. Но организовать аудиенцию он вряд ли решится. У нас свои правила...
– Понимаю, понимаю, – замахал руками Духон. – Тогда дайте мне несколько минут. Я набросаю письмецо.
...Через день ровно в десять утра на «секретный» мобильник Духона поступил пронзительный свистящий сигнал, что немало удивило отставного олигарха. Подняв трубку, Александр услышал густой баритон:
– Александр Духон?
– Да, – растерянно ответил земский староста.
– С вами говорит Хитров Иван Макарыч. Сегодня вечером вам назначена аудиенция. В двадцать один час за вами заедут. Будьте готовы. Всего доброго, – отчеканил шеф личной охраны президента.
«Ай да Самгин, ай да молодец!» – обрадовавшись, подумал Духон.
Вечером президент уже пожимал ему руку.
– Давненько мы не виделись. Вы все больше по заграницам, в своей любимой Франции.
– Да вы тоже, господин президент, любите путешествовать. А что до меня, то теперь вот невыездной. Кстати, вы не боитесь заразиться? Все-таки я из карантинной зоны.
– Наслышан, наслышан о вашей земской управе. Оригинальная форма правления, ничего не скажешь, – улыбнулся президент, явно желая сразу же придать приватной встрече атмосферу доверительности. – Итак, с чем пожаловали?
Отлично сознавая, что время аудиенции ограничено, Духон коротко и ясно изложил президенту соображения Успенской управы относительно Машкова и уральского борца за справедливость Демидова.
Не перебивая и не комментируя, президент внимательно слушал. Он лишь удивился, сколь попали в точку соображения все еще достаточно могучего круга людей. Чем больше он размышлял в последнее время, тем отчетливей сознавал, что Машков действительно достойная кандидатура в преемники.
– Скажите откровенно, Александр Павлович, почему это ваши коллеги, тем более обиженные и даже оскорбленные властью, вдруг решили оказать мне поддержку? – спросил президент.
– Если откровенно, чтобы вы поняли, мы не сторонние для своей родины наблюдатели. И имеем собственную позицию. Тем более после того, как застряли в зоне.
– Ваш ход с этим... Демидовым мне, признаться, нравится, – неожиданно спокойно продолжил беседу президент. – Пожалуй, я возьму тайм-аут, поразмышляю на досуге и доведу до вашего сведения. Тем более что карантин уже не более чем фикция. Уверен, скоро его снимут.
Когда земский староста, вежливо раскланиваясь, прощался с президентом, в комнате неожиданно появился среднего роста худощавый мужчина с волевым загорелым лицом. Духон мгновенно узнал его – это был Машков.
– Вот и ваш протеже, – рассмеялся президент, заметив некоторое замешательство Духона.
– Ваш приятель Табачников – великий врач, – улыбнувшись, произнес Машков, протягивая руку Александру. – Будем знакомы. Надеюсь, еще свидимся.Любовь сильнее
Прилетев на Урал, Демидов довольно скоро убедился, что Багрянский был прав, когда предупреждал, что за ним, возможно, начнется настоящая охота. В аэропорту он взял такси и поехал к себе на квартиру, которая располагалась в одном из элитных домов города. Как только он открыл ключом дверь, чьи-то сильные руки схватили Даниила за грудки и втянули в прихожую.
Даниил среагировал инстинктивно и со всего маху нанес удар вслепую. К счастью, его кулак все же встретился с лицом незнакомца, так как в следующее мгновение раздался грохот падающего тела и звон разбитого стекла. На какое-то мгновение ему послышались два глухих хлопка.
«Неужели стреляют?» – выскочив из квартиры, подумал он. За ним тут же раздались торопливые шаги. Это вряд ли мог быть человек, которого Даниил уложил на пол в своей квартире. Значит, преследователей двое? Перебор...
На площадке третьего этажа он обернулся и увидел коротко стриженного мужика. «Пора кончать эту гонку с преследованием», – решил Даниил и, сцепив обе ладони, как кувалдой нанес удар. Преследователь, словно срубленное дерево, рухнул на пол.
Если бы его в эти мгновения спросили, зачем он так усложнил себе жизнь, Демидов вряд ли бы нашел что ответить. Скорее всего, он интуитивно следовал совету Багрянского. И вот результат. Наверняка его интервью уже передали в эфир и бывшего хозяина «Медной горы» успели заказать. Мало ли что он еще брякнет про Рублевку? Или, может, доморощенные приватизаторы торопятся? Узнав, что он на свободе, решили сыграть под спецслужбы? Гадать смысла не имело.
Сев в пригородный автобус, Даниил отправился в Каменск-Уральский, где у него были рудники и немало преданных людей. Немудрено, что его встретили с распростертыми объятиями. Старый мастер Вавилов, непревзойденный резчик по камню и большой авторитет среди местного люда, с удовольствием приютил Демидова. Именно он в первую же ночь безрадостно сообщил, что компания «накрывается медным тазом», так как никто из рабочих не хочет работать под новым управляющим, племянником губернатора.
– Ты понимаешь, Даниил, нет у людей охоты горбатиться на эту семейку, – пояснил ему ветеран, наливая очередную стопку мутной самогонки. – Но тебе, боюсь, губернатора не одолеть. Все эти прокуроры, судьи, милиция под его дудку пляшут.
– Это еще не факт, – не согласился молодой олигарх, прошедший самые трудные времена карантина.
В его браваде не было никакой рисовки. Просто у Демидова, можно сказать, в одночасье созрело непростое решение: смело идти в политику и дать бой Миттелю в предстоящих губернаторских выборах. Когда Демидов открылся Вавилову, тот зажегся быстрее, чем спичка.
– Попробуем проверить накал аудитории, – веско сказал ветеран.
Даниил с нескрываемым уважением посмотрел на него. Гляди, какие слова ему известны. Прямо готовый политтехнолог.
Собрались через два дня. Приехали посланцы даже из областного центра. Не говоря уж о местных. Лишнего не говорили. И вообще, много не трепались, чтобы не «заболтать вопрос».
– Самое простое для меня было бы подать в суд на произвол местных властей, – объяснил людям свою позицию Демидов. – Но подумав, я отказался от этой мысли. Неправильно это, друзья. Бороться только за себя, за собственное благополучие я не хочу. Ведь завтра наедут на когонибудь другого. И дело даже не в собственности, которую хотят у меня или моего соседа отнять, а если точнее – отжучить. Бесполезно сражаться против следствия, не видя перед собой причину. А причина нам всем известна. Известна, друзья?! – крикнул он в толпу. – Или я вру сам себе?
– Известна! – закричал в ответ лес, принявший под свои кроны работяг.
– Тогда за мной! Вперед!
Когда Демидов закончил свой самый длинный политический спич в жизни, он не поверил себе. Неужели его слушали? Неужели ему верили? А почему не должны верить?! Он свой, уральский. Он молод и полон сил. Ему не нужны деньги. Ему нужна цель. Ему, наконец, нужна правда!
