Чингиз Абдуллаев - Коэффициент подлости
— Вы больше не придете? — спросил мальчик.
— Больше не приду, — пообещал я.
— Никогда?
— Никогда. — Я вышел из квартиры и осторожно прикрыл за собой дверь, невольно подумав о том, что мне удалось узнать обо всем лишь благодаря этому мальчику.
Эпизод двадцать четвертый
Шаги перед домом становились все громче. Демидов вспомнил, что дверь открыта. Он взял стул и, поставив его перед собой, сел так, чтобы иметь возможность быстро выхватить пистолет в случае необходимости. Неизвестных было двое. Странно, подумал подполковник. Если они приехали арестовывать Гочиашвили и знают, что тот вооружен, то двоих людей для ареста маловато. Но для убийства — в самый раз. В этот момент в дверь постучали.
— Войдите! — крикнул подполковник, по-прежнему сидя на стуле.
Осторожно открыв дверь, незнакомцы вошли в дом. Один из них, высокий, был в кепке. Другой — поменьше ростом, худощавый, юркий, увертливый. Высокий посмотрел на подполковника и спросил:
— Ты кто?
— Хозяин дома, — ответил Демидов. Визитеры переглянулись, и подполковнику это очень не понравилось, вернее, не понравились их взгляды. Говорят, опытный оперативник — как хорошая собака, сразу чует преступников.
— А вы кто такие? — спросил Демидов, все еще сидя на стуле.
— Вы Чупиков? — спросил второй, поменьше ростом.
Высокий сделал шаг в сторону двери, ведущей в другую комнату. Демидов заметил его движение, но промолчал.
— Я же сказал: я хозяин. Что вам нужно? Но не только оперативник чувствует преступника — преступник тоже мигом распознает оперативника. Визитеры нервничали. Оба чувствовали силу, скрытую в этом невозмутимом человеке. Так волки чувствуют приближение собак.
Незнакомцы снова переглянулись.
— Где Резо Гочиашвили? — спросил тот, что был поменьше ростом.
— Не знаю такого. — Демидов не сводил с него тяжелого взгляда. — Я адвокат, а не следователь. Хотя раньше и работал оперативником. Мне не платят за поиск преступников.
— Ты бывший оперативник? — Высокий недоверчиво уставился на подполковника.
— Удивлен? — усмехнулся Демидов.
— Может, виделись раньше? — сказал высокий, и внезапно в руке его появился пистолет. — Сиди смирно, мент, иначе пришью.
Демидов тоже выхватил оружие, но и второй незнакомец мигом вытащил пистолет. На подполковника смотрели два ствола.
— Брось, — улыбнулся худощавый. — Ты у нас не сорвешься. Одного пристрелишь, но пулю все равно получишь.
— Как и ты! — раздался голос из соседней комнаты, и на пороге появился Чупиков с пистолетом в руке. Высокий взял его на прицел. Все четверо замерли.
— А это кто такой? — спросил худощавый у Демидова, кивая на Чупикова.
— Мой друг, — усмехнулся подполковник. — Чупиков Евгений Алексеевич.
— То-то я смотрю, ты веселый такой. Думаешь, я тебя не узнал. Жаль, что не сумел вас прижать, подполковник. Это ведь ты был со своим ментом в машине, верно?
— Сволочь, — процедил Демидов. — Значит, ты сидел за рулем?
— Ладно, бросай оружие, подполковник, у тебя шансов никаких. Ты ведь просто мент. А мы, сам знаешь, профессионалы мокрушники. Будешь артачиться, хуже будет, — ухмыльнулся высокий.
— Какие вы мокрушники? Слизь одна. — Демидов видел, как противники держат оружие, и понимал, что высокий прав. Но подполковник решил держаться до конца. — Давай, ребята, поговорим, — предложил он.
— В другой раз, — усмехнулся худощавый. — Бросай оружие, говорю. Иначе самому плохо будет. Мы тебе сейчас такие документики предъявим, ахнешь. Мы с напарником на другую контору работаем, более солидную. А ты дурака валяешь, представление устроил.
— Врет! — раздался голос Резо. — Они убийцы. Бандиты повернулись на голос. По договоренности с Чупиковым Резо вылез из окна спальни и, обойдя дом, встал под окнами. Высокий повел дулом в сторону окна, но Резо его опередил — спустил курок. Он произвел всего лишь один выстрел, глядя прямо в глаза высокому. Бандит пошатнулся; из-под кепки сочилась кровь. Внезапно он дернулся и, сложившись пополам, рухнул на пол. Худощавый отвернулся от окна и выстрелил в Чупикова. В следующее мгновение пуля Демидова впилась ему в руку. Бандит выронил оружие и закричал. Очевидно, пуля задела болевой нерв.
— Что ты наделал! — закричал Демидов. — Резо, почему ты стрелял?
— Это убийцы, — отозвался тот. — Я их узнал. Они ворвались ко мне в тот день. Вон тот, в кепке, — Бурый. Они убили Никиту и заставили выброситься из окна Надю. Я их сразу узнал.
Раненый стонал, схватившись за руку, катаясь по полу. Демидов подошел к убитому и, стараясь не испачкаться кровью, скинул с его головы кепку. Голова высокого была перевязана.
— Так вот почему он не снимал кепку, — пробормотал подполковник. — Не хотел, чтобы видели, как его Резо Гочиашвили отделал.
И тут раздался стон Чупикова. Он стоял, опираясь на стол. По рубашке расплывалось красное пятно.
— Ты ранен? — бросился к нему Демидов.
— Ничего страшного, — усмехнулся адвокат, морщась от боли. — Главное, что эти двое; не ушли. Будь осторожен, в машине может находиться еще и третий.
— Помоги ему! — крикнул Демидов, повернувшись к Резо. — Я сейчас вернусь.
Он выбежал из дома. К счастью, в машине никого не оказалось. «Ниссан» бандитов стоял рядом с его автомобилем.
Демидов вернулся в дом. Резо уже помог Чупикову сесть на стул. Пятно на его рубашке становилось все больше. Раненый бандит по-прежнему катался по полу.
— Едем в больницу, — решил Демидов.
— Ты же знаешь, что нельзя, — возразил Чупиков; он заметно побледнел, лоб его покрылся испариной.
— Поехали! — заорал Демидов. — Иначе мы тебя потеряем. И эту гниду с собой заберем. Подними его, Резо. Поедем на моей машине. Пока будем ехать, я вызову сюда моих людей, пусть составят протокол опознания преступника. Думаю, что и второй достаточно известная личность.
Лежавший на полу бандит громко выругался.
— Сам не знаешь, что делаешь, подполковник, — прошипел он.
— Теперь знаю, — сказал Демидов. Резо, наклонившись, поднял раненого. Тот
держался за руку и тихо стонал. Возможно, пуля перебила кость, подумал подполковник.
— Нужно быстрее уходить, — морщась от боли, сказал Чупиков.
— Да, уходим, — кивнул Демидов. Он еще раз взглянул на убитого. — А ты, Резо, молодец. С одного выстрела свалил такую сволочь, как Бурый. Теперь тебя ни один прокурор пальцем не тронет. Здорово стреляешь.
— Я за эти ночи натренировался, — проворчал Резо. — Каждый раз стрелял ему в лицо, когда вспоминал, что они у меня дома сделали. И это еще мало. Я должен их главного найти. Вот тогда и успокоюсь. Стой, сволочь, не дергайся, — сказал он худощавому. — Ты у нас теперь главный свидетель.
Тот по-прежнему стонал, держась за руку.
— Пока что он никудышный свидетель, — вздохнул Демидов. — Быстрее в машину. Нужно показать его врачам.
Рассказ семнадцатый
Ночью я не стал рисковать и появляться около своего дома или рядом с домом Алены. Я понимал, что Облонков прав. В такой игре, которая началась, моя жизнь не стоила и копейки. Но я обязан был уцелеть — хотя бы для того, чтобы помогать Игорю после операции. И кроме того, мне нужно было найти убийцу. В эту ночь я отсыпался в пригородных поездах, стараясь не слишком удаляться от Москвы. В шесть утра я уже успел вернуться в город. Предстояло найти машину и ехать в Жуковку, где жил заместитель руководителя администрации, который и разговаривал с Облонковым в тот злосчастный день.
Жуковка — не просто дачный поселок. Это место отдыха нашей элиты, наших политиков. Среди них много достойных и известных людей, получивших в Жуковке дачи и дачные участки. Впрочем, нравы у обитателей поселка довольно суровые. В свое время мы расследовали пожар на даче одного из членов правительства. И не сомневались, что это был поджог. Причем поджог, устроенный его соседями. Но мы ничего не сумели доказать.
Заместитель руководителя администрации Беспалов пришел к нам работать несколько лет назад. Должен сказать, что мне он нравился. Солидный, уверенный в себе, спокойный. Иногда даже слишком спокойный. Он курировал особые дела, одно время помогал разбираться с правоохранительными органами, одно время занимался только журналистами. Словом, был мастер на все руки. Я вспомнил, что до прихода к нам он работал в крупном межбанковском объединении. Кажется, в «Савое».
Некоторые наши сотрудники уверяли, что Беспалов очень богатый человек. Если так, то богатство его не бросалось в глаза. Он приезжал на работу в обычной «Волге», положенной ему по штату. Имел личный «Пежо». Обедал обычно в нашем буфете. В общем, не старался «вытыкаться», как многие, у которых завелись деньги. Замечу: мы сразу вычисляли «упакованных». Большие деньги имеют запах. Запах дорогого парфюма, хороших кремов, шикарных галстуков, добротно сшитых костюмов.
