Сергей Соболев - Кремлевский пасьянс
Кейнс выдержал паузу, обвел присутствующих взглядом и неторопливо продолжил.
– И все же, господа, я не стал бы сейчас делать каких-либо поспешных выводов…
– Я не верю своим ушам! – взорвался министр обороны. – Уильям, что происходит, черт побери! Русские хотят убить нашего президента, а вы нам загадки загадываете.
– Продолжайте, Кейнс, – сухо произнес президент.
– Мы обязаны всесторонне рассмотреть сложившуюся ситуацию.
Кейнс раскрыл лежавшую перед ним папку и поправил очки.
– Во-первых, у нас нет уверенности, что данная акция готовится с ведома советского руководства. Речь, скорее, идет о двух лицах – секретаре ЦК Лычеве и председателе КГБ Чернове. Акцию планируется провести силами сотрудников госбезопасности. Покушение намечено осуществить в день прибытия президента нашей страны в Москву. Наиболее вероятное место покушения – международный аэропорт Шереметьево-2. О том, чтобы русские отважились совершить нечто подобное здесь, в Америке, даже не может быть речи.
– Что слышно о здоровье генерального секретаря? – ровным голосом спросил президент.
– Сутки, максимум двое, – лаконично ответил Кейнс. – Мы должны ждать известий из Москвы в любое время.
Он помолчал и добавил:
– Мне известна даже ориентировочная дата покушения: третье или четвертое марта, когда в Москву начнут прибывать высокие иностранные гости для участия в церемонии прощания с усопшим.
– Я вас понял, Кейнс, – кивнул президент и повернулся к государственному секретарю.
– Теперь я хочу выслушать ваши предложения.
По примеру Кейнса Шлиман открыл перед собой папку и извлек несколько листков.
– Незадолго до совещания мы уже обсудили этот вопрос с Кейнсом.
Директор ЦРУ кивком подтвердил его слова.
– Я согласен с Уильямом, сейчас не время для скоропалительных решений. Здесь, в Америке, вашей жизни ничто не угрожает. О поездке в Москву, как мне кажется, не может быть и речи…
Он взглянул на президента, но тот промолчал.
– Я настаиваю, господин президент.
– Мы обсудим это позже, – холодно кивнул президент.
Шлиман пожал плечами и продолжил:
– Вчера утром я направил письмо министру иностранных дел СССР. В нем выражается сожаление, что господин Сергеев не сможет лично присутствовать на женевских переговорах. Таким образом, участие в переговорах вице-президента США представляется нам нецелесообразным. Во второй части послания говорится, что господин Сергеев, либо другое высшее лицо государства, может назначить удобную дату переговоров и предложить свою повестку дня. И в конце послания содержится самое, пожалуй, важное: мы согласны пойти на всеобъемлющие переговоры и обсудить большую часть накопившихся между нами разногласий. Мои сотрудники составили послание таким образом, чтобы недвусмысленно дать понять кремлевским властям, что мы готовы договариваться только с Сергеевым и ни с кем иным.
– Мы даем Сергееву важный козырь, – высказал соображение помощник по национальной безопасности.
– Да, это именно то, чего он хотел добиться в Женеве, – согласился с ним госсекретарь. – Сергеев сейчас находится в сложной ситуации, и мы немного подыграли ему. Надеюсь, он правильно распорядится нашим «подарком».
– Господин Шлиман, какова ваша реакция на сообщение Кейнса? – поинтересовался президент.
– Как и у всякого нормального человека. – Шлиман пожал плечами. – Я возмущен до глубины души. Но сейчас вопрос заключается в том, какую тактику нам лучше выбрать. Мы можем вызвать советского посла, вручить ему соответствующую ноту и потребовать у советского правительства подтвердить либо опровергнуть имеющиеся у нас сведения о готовящемся силами русских спецслужб покушении на жизнь президента США. Есть и другая возможность – в превентивном порядке разорвать все отношения с Советским Союзом со всеми вытекающими отсюда последствиями. Признаюсь, такой вариант мне нравится меньше всего. Существует еще ряд возможностей, но я не буду на них останавливаться. Учитывая сложившуюся в России ситуацию, наиболее оптимальным мне представляется план действий, который предлагает директор ЦРУ.
Президент вопросительно посмотрел на Кейнса.
– Излагайте ваш план, Уильям.
– План очень простой, – едва заметно улыбнулся Кейнс. – Но с его помощью мы можем достичь сразу нескольких целей: предотвратить возможное покушение на нашего президента, дискредитировать в глазах советского руководства Лычева и Чернова, этих двух злых демонов России, и не только помочь Сергееву прийти к власти, но и вложить в его руки грозное оружие для подавления любой оппозиции его стратегии реформ. И, наконец, что также немаловажно, выставить в самом неприглядном свете органы госбезопасности, тем самым заметно подорвав их возможность влиять на события в СССР.
На лице президента появилась недоверчивая улыбка.
– Извините, Кейнс, но все это смахивает на утопию. Каким образом вы собираетесь провернуть свою затею?
– Я уже говорил, план действий отличается простотой. Я предлагал сегодня же составить личное послание президента США к трем лидерам Советского государства: Сергееву, Лычеву и министру иностранных дел. Содержание письма должно быть примерно таким. У нас имеются сведения, что спецслужбы Советского Союза готовят покушение на президента Соединенных Штатов. Далее, чтобы убедить их в том, что наше заявление основывается на неопровержимых фактах, мы сообщаем некоторые технические подробности. В течение сорока восьми часов мы ждем соответствующих разъяснений со стороны советского руководства. Если таковых не последует, мы считаем себя свободными в выборе средств противодействия. Например, можем предать широкой гласности имеющиеся у нас документы, что окончательно дезавуирует политику Советов на международной арене. Или воспользуемся ссылкой на статью 51 Устава ООН, которая позволяет в подобных случаях принимать достаточно жесткие меры противодействия.
– Рискованная затея, – неуверенно произнес президент. – А что, если все эти сведения о покушении сфальсифицированы самими русскими? Честно признаться, я перестал что-либо понимать в политике Советов.
– Безусловно, существует и такая возможность, – кивнул Кейнс. – Она крайне ничтожна, но мы учли и это. В таком случае Советы щелкнут нас по носу, и я понимаю, что это будет не очень приятно. Не успеет наш посол вручить письмо указанным адресатам, как на следующее утро в «Правде» появится передовица с громким заголовком: «Очередные происки американского империализма». Я думаю, мы это как-нибудь переживем.
Президент пожал плечами и жестом попросил Кейнса продолжить.
– Но я не думаю, что назавтра в «Правде» появится нечто подобное. Уверен, Советы будут молчать. И если мы правильно просчитали ситуацию, за эти сорок восемь часов может многое произойти. В таком случае нам не придется демонстрировать всему миру грязное кремлевское белье.
Кейнс хитро улыбнулся, искоса поглядывая на президента. Тот заметно оживился, и на его лице появилась широкая улыбка.
– Это как в зале игровых автоматов, да, Кейнс? Вы подходите к однорукому бандиту, дергаете за ручку и смотрите, как из него сыплется золотой дождь…
– Да, господин президент. Это все равно что на последней ставке при игре в покер открыть четыре туза.
Президент посмотрел на секретаря госдепартамента.
– Нужно срочно подготовить письмо, о котором говорил Кейнс.
Шлиман наклонил голову, чтобы президент не заметил улыбку, блуждавшую на его лице, и извлек из своей папки несколько листов.
– Проект вашего послания уже готов.
Президент хмыкнул и взял протянутые ему листы. Он внимательно перечитал письмо и поставил в конце размашистую подпись.
– Когда вы сможете доставить его по назначению? В Москве уже поздний вечер, не так ли?
– Посол в Москве уже извещен, – улыбнулся Шлиман, – и ждет лишь текста послания. Я уверен, он найдет способ вручить его немедленно.
Президент изумленно покачал головой, затем громко расхохотался.
– Нет, ты только взгляни на них, – сказал он сквозь смех руководителю аппарата. – Вот хитрые бестии, все просчитали! А неплохая у нас команда сложилась, не так ли?
Он с улыбкой посмотрел на директора ЦРУ.
– Уильям, если удастся осуществить задуманное, вам поставят памятник еще при жизни.
– В этом нет необходимости, – скромно потупил глаза Кейнс. – Мне вполне достаточно вашей похвалы и сознания, что все мы работаем на благо американского народа.
Глава десятая
– Как ты думаешь, почему Андропов не решился на настоящие перемены?
Сергеев задавал этот вопрос уже не в первый раз, поэтому Якимов не торопился с ответом. Он прекрасно понимал внутреннее состояние этого человека, на чьи плечи уже в самом ближайшем времени ляжет огромная ответственность. Последние недели они работали в сверхнапряженном режиме. Якимов даже успел совершить вояж по южным регионам страны. Андропов успел сместить треть крупных партийных руководителей, и новые люди считали себя обязанными Сергееву, которого в свое время плотно опекал Юрий Владимирович. Но в южных районах еще сильны были позиции старой партноменклатуры, делавшей ставку на Лычева. Однако Сергеев и Якимов считали свое положение достаточно прочным, на внеочередном пленуме кандидатуру Сергеева готовы были поддержать примерно две третих членов ЦК. Много зависело от результатов заседания Политбюро. Большинство в ЦК составляли поднаторевшие в аппаратных играх партсекретари разного ранга, а также осторожные и практичные хозяйственные руководители. Эту аморфную массу очень трудно контролировать. Они готовы пойти за любым, кого предложит высший партийный ареопаг.
