Брайан Моррисон - Расплата
Он вышел из лифта, подошел к своей двери, вставил ключ в замочную скважину, все пытаясь вспомнить женщину по имени Виржини.
— Господин Дюваль, у вас найдется для меня минуточка?
Билл быстро повернул голову на этот голос, выставив вперед кулаки и слегка согнув колени. Какое-то мгновение он оставался в боевой позиции, потом медленно выпрямился и опустил руки.
— Господи, это вы? Да так человека заикой можно сделать!
— Скажите, какой нежный! Я же говорил: возвращайтесь домой! — расхохотался Лантье.
— Прекрасно помню, — пожал плечами Билл, — но, как видите, и не собираюсь.
— Вижу, — кивнул полицейский. — Я это знал с самого начала. Хотел бы поговорить с вами. Можно войти?
Билл закрыл за ним дверь и первым прошел в комнату. За час езды в такси с сиденьями, обитыми искусственной кожей, его рубашка и пиджак изрядно пропотели и теперь неприятно холодили спину. Он разделся.
— Не будете возражать, если я приму душ?
— Делайте что хотите. Вы у себя дома, — склонил голову Лантье.
— Постараюсь, хотя разве можно чувствовать себя как дома в собственном доме, если в гостиной сидит полицейский. Хотите чего-нибудь выпить?
— Холодного пива, — улыбнулся Лантье.
— Наливайте себе сами. Я тоже выпью за компанию. Так о чем же вы хотели поговорить? — Они разговаривали через окошко, прорезанное в крошечную кухоньку. — Я думал, мы с вами основательно уже все обговорили.
Лантье вышел из кухни, попивая кроненбургское пиво прямо из бутылки. Еще одну откупоренную бутылку он протянул Биллу.
— Расскажите мне о вашей встрече с Вадоном, — спокойным голосом попросил он.
Билл, совершенно обнаженный, с отвращением посмотрел на бутылку, прошел мимо Лантье на кухню, нашел там чистый стакан и осторожно налил в него пива.
— Я вам уже, по-моему, все рассказал об этом, — ответил он и, отпив большой глоток, со стаканом в руке направился в ванную.
Лантье бочком подошел к двери и прислонился к косяку.
— Расскажите еще раз, с самого начала. Слово в слово, если сможете.
Билл хмуро взглянул на полицейского, взялся за кран душа, и в этот самый момент зазвонил висевший на стене телефон. Поколебавшись, он вышел из душевой кабинки, быстро подошел к аппарату и снял трубку.
— Билл?
Он поморщился, покопался в памяти, но так и не смог вспомнить, слышал ли он прежде этот грубый, неприятный голос.
— Точно. Я Билл Дюваль. А вы кто?
— Виржини, кто же еще? А вы ужасный человек, — неумело кокетничала она. — Вы уже несколько дней в Париже и не удосужились позвонить мне! Просто чудовище!
Неестественная веселость тона покоробила его.
— Прошу прощения, я действительно Билл Дюваль, но вы, должно быть, с кем-то спутали меня. Я совершенно уверен, что не знаю никого по имени Виржини. Прощайте.
Он хотел было положить трубку на рычаг, но вдруг услышал короткий смешок, похожий на кудахтанье.
— Ах, Билл, ты настоящая скотина! Как ты смел так быстро забыть меня после всего, что между нами было?
Билл покачал головой и, скривившись, посмотрел на ухмылявшегося в дверном проеме полицейского.
— Послушайте, как вас там, мадемуазель? Мадам? Я получил ваши послания, но, извините, так и не понял, кто вы такая и что вам от меня нужно. Буду вам очень благодарен, если вы поверите мне на слово и оставите меня в покое. Вы поняли? — Билл положил трубку на рычаг и, озадаченно посмотрев на Лантье, пожал плечами. — Хотел бы я знать, кто она такая, черт бы ее побрал. Звонила почти непрерывно после полудня.
— Какая-нибудь проститутка, наверное. У них сейчас столько конкуренток — любительницы, домохозяйки и мало ли кто еще. Работают они по компьютерной системе, навязываются по телефону, — говорил Лантье, размахивая пивной бутылкой. — Ни гроша не платят сутенерам, и это повышает их конкурентоспособность. Профессионалки уже больше не рискуют, как прежде, ловить клиентов просто на улицах и вынуждены заниматься своими делами в местах, где водятся богачи. А это один из их трюков. Вашу фамилию и телефон она, возможно, узнала у портье. Звонит по телефону, завязывает разговор и набивается на приглашение. — Он расхохотался, увидев, что Билл снял телефонную трубку и оставил ее болтаться на шнуре у самой кафельной стены. — Не позволяйте мне прерывать вас. — Билл снова нахмурился, и в тот же момент ухмылку на лице Лантье сменила недовольная гримаса. — Так сколько времени, вы сказали, она звонит вам?
Билл вернулся в душевую кабинку, отвернул краны.
— С середины дня, — прокричал он из-за стеклянной перегородки. Ухмылка совсем исчезла с лица полицейского.
— Ладно, — протянул он, медленно отпив еще немного пива из бутылки. — Так на чем мы с вами остановились? Вы, кажется, собирались рассказать, как вы побеседовали с нашим глубокоуважаемым министром.
К моменту выхода из душа Билл успел полностью повторить свой рассказ о встрече с Вадоном. Полицейский размышлял, закусив губу и покачивая пустую бутылку, в горлышко которой он засунул палец.
— Итак, все, что у вас реально есть, — это убеждение, что он лгал?
— Господи, Лантье, он лгал мне в лицо. Без зазрения совести.
Лантье задумчиво смотрел, как Билл вытирался полотенцем и надевал белый купальный халат.
— А вы совершенно уверены, что хулиганы, которые вас так отделали, не пытались ограбить вас? — поинтересовался он, помахивая бутылкой, и показал на багровый кровоподтек величиной с мужской кулак, красовавшийся на бедре Билла.
— Да оставьте! Если им был нужен мой бумажник, достаточно было показать мне нож. И незачем при этом избивать меня.
— Вы не совсем правы. Некоторые головорезы обожают поизмываться над людьми. А может быть, что-то вспугнуло их и они просто не успели?
— Бросьте, инспектор, это произошло на эспланаде Дома инвалидов, там с полдюжины министерств, не говоря уже о самом Доме инвалидов. Все в паре минут ходьбы. Если бы это было простое хулиганье, то в подземных переходах метро навалом беззащитных туристов. А на эспланаде было полно полицейских. — Он покачал головой. — Эти господа знали, что им некого бояться. — Билл взял стоявший на раковине стакан и залпом выпил все пиво. — Черт, да ведь вы тоже думаете, что это могли быть полицейские.
Лантье поморщился, но ничего не ответил. Билл вышел из ванной и пошел на кухню за пивом, достал две бутылки, и пока открывал их, внимательно наблюдал за Лантье через окошко в гостиную.
— Да, чуть не забыл. Сегодня днем я был в салоне Бенгана.
Лантье подошел к нему поближе и оперся о столик, его глаза хищно прищурились.
— Продолжайте.
— Разговаривал с компаньоном Ахмеда — бывшим компаньоном.
— Господином Бургосом? — уныло спросил Лантье.
— Да. И он сказал мне, что вы с ним общались.
Полицейский не обратил внимания на иронию, прозвучавшую в голосе Билла.
— Ммм. И что он вам сообщил?
Билл передал ему через окошко бутылку.
— А то, что Ахмед, кажется, все больше и больше попадал под влияние своей сестрицы. И очень странно вел себя в последние дни перед смертью, как будто был под каким-то мощным гнетом.
— Довольные жизнью люди обычно не кончают самоубийством.
— Продолжайте, инспектор, но только без сарказмов. Ахмед Бенгана был моим другом.
— Простите, — наклонил голову Лантье.
— Ладно, — пожал плечами Билл. — Я вам рассказываю только то, что мне сообщил Бургос. Бедняга совсем обезумел от горя. — Он поколебался и, понизив голос, продолжил: — Понимаете ли, много лет они были любовниками.
— Я не знал этого, но вполне допускал, что такое могло быть.
— Так я и думал. Но вот что может вас еще заинтересовать. Несколько недель назад Ахмед дал ему отставку. Бедняга был в полном отчаянии.
Лантье поцокал языком.
— Как же эта публика все, однако… э-э, драматизирует.
— Я вот думаю: о чем это мы с вами говорили? О погоде? Или все-таки о том, почему Вадон гробит полицейское расследование? — многозначительно проговорил Билл. — Во всяком случае, потеря обожаемого существа… вполне, на мой взгляд, может считаться драмой.
Лантье, глядя Биллу прямо в глаза, отхлебнул большой глоток пива, опустил бутылку, потупил глаза и кивнул. Лицо его было печально.
— Да. — Когда он снова поднял глаза, Билл увидел в них тень сожаления. — Что он вам еще рассказал?
— Он считает, что кто-то был в мастерской Ахмеда — как раз перед тем, как он направился к Вадону и выпрыгнул из его окна.
— Ого! — тихо проговорил Лантье, его бутылка застыла на полпути ко рту. — Уже потеплело. Что навело его на эту мысль? Он кого-нибудь видел?
Билл вернулся в гостиную.
— Нет, но дверь кабинета была закрыта, а Ахмед никогда не закрывал ее. Я знал эту его привычку. В комнате все было перевернуто вверх дном. Возможно, Ахмед спятил и сам это наделал. Но я бы сказал, уж слишком систематический там был беспорядок. По-моему, поработали профессионалы.
