Никита Филатов - Капитан Виноградов
— Та-ак… Больше по этой версии — все! Нет?
— Наверное, — откликнулся Виноградов. Остальные промолчали.
— Поехали дальше. Допустим, шефа выкрали. И держат. Или уже убили…
— Типун тебе!.. Кто?
— Ты меня спрашиваешь? Может быть, те, кто сейф взял… Или совсем другие…
— Кстати, о сейфе…
— Это отдельный разговор, Профессор… Потом!
— Ага. Понял… — И, сминая паузу, продолжил: — Допустим, Виктора выкрали. Значит, или следили, или его кто-то сдал. Из своих. Кто был в курсе его поездки с Мейером?
— Да все были в курсе! — вскинулся Зайченко. — Я, например.
— Я тоже знал, в принципе, — потер подбородок Орлов, — но…
— Тут получаюсь крайний — я! — вскочил Корзун с места. — Я и знал, и я фактически последний с ним общался.
— Если не считать Мейера…
— А Кожин знал? — вновь повернулся к Виноградову Профессор.
— Не по адресу… — Капитан перевел взгляд на начальника службы безопасности.
— Нет. Не знал! — твердо ответил Корзун. — Он сейчас и Уренгое на комбинате. Под контролем.
— Как договаривались. С первого, — кивнул Виноградов. — Завтра прилетают.
— Час назад парни, которые к нему приставлены, отзванивались. Без эксцессов, ведет себя, конечно, нервно, но…
— Так это он с сейфом? Точно? — подался вперед экспансивный Зайченко.
— Посмотрим… Завтра, Бог даст, определимся…
— Я говорил, что это он! Вот поверьте, и шефа эта сволочь подставила! — Денис терпеть не мог второго заместителя и даже в лучшие времена не особо это скрывал.
— Осади! — Виноградов не уважал, когда танцуют на могилах, и счел необходимым остудить пыл Зайченко. — И ты мог. И Иваныч. И Корзун…
— И ты сам! И Профессор!
— Я не мог, — покачал головой Виноградов. — Я в Москве был. Мятежом занимался.
— Ах да… — с искрой заинтересованности блеснул очками Профессор. — Ну и как там? Расскажешь? Потом, когда с делами закончим? Время будет…
— Расскажу, конечно. Если интересно.
— Спрашиваешь! — возмутился Профессор, однако думал уже о другом. — Ла-ладно… Сейфом тогда пусть Виноградов и занимается, он начал. Помощь нужна?
— В рабочем порядке.
— Хорошо. Следующая версия. Если шефа «грохнули»… Смысл?
— Месть. Заказ чей-нибудь, например конкурентов. Ошибка…
— Просто шваль уличная, под горячую руку! — продолжил Орлов перечень возможных мотивов.
— Кто-то из окружения… Допустим, что шеф что-то узнал и тот человек потерял бы все… — желая выглядеть объективным, подхватил Корзун.
— Да-а… Если случайное убийство — тут попроще. Морги? Справочное ГУВД? Больницы?
— Проверяем постоянно. Ничего похожего.
— Нужно «напрячь» участковых и пусть вместе с нашими людьми прочешут все чердаки, подвалы — хотя бы в районе гостиницы и его дома. Шпану пусть потрясут, ну и все прочее. Возьмешь на себя?
— Куда ж деваться, — кивнул Виноградов.
— Но ведь могли и по пути… И вообще…
— Без ориентировки по городу и области…
— Да если и пустить информацию — все равно никто толком заниматься не будет. Сейчас тысячи людей в розыске. У нас же и трех суток не прошло после исчезновения.
— Все равно в органы обращаться придется.
— Куда ж деваться, конечно! Но пока все равно заявление не примут… А! — обреченно махнул рукой Орлов. — Ленку жалко…
— Да не ной ты раньше времени! По другим мотивам — есть у кого что сказать? — спросил Профессор, оглядывая всех.
— Не знаю.
— Личных счетов вроде не было… Конкуренция? Да нет, кажется, все вопросы нормально «разводили»…
— Это Кожин! Точно его дела! Если кража его — то и все остальное тоже!
— Профессор, может, действительно… моим ребятам… ну… вывезти его — в лесок? А? — Чувствовалось, что ничего ужасного в своем предложении Корзун не видит. Этакая невинная детская жестокость, роднящая балованных сынков из богатых семей и воспитанников строгой «малолетки».
— Непонятно? Решено же — сначала Виноградов… Потом посмотрим! — Профессор, когда надо, умел быть жестким. — Пока остается только через бандитов, но это я сам… Если убили. И если похитили тоже… Ну и через этих параллельно! — Он кивнул в сторону Большого дома. — Тут тоже Виноградову придется…
— Да уж… — Ни для кого не были секретом сложные взаимоотношения капитана Виноградова с ребятами с Литейного. — Ладно…
— Смысл похищать? Обычно ведь выкуп требуют, еще что-то…
— Да, а тут все-таки уже вторые сутки… Те же должны понимать, что мы могли сдуру уже в ментовку сунуться…
— О-хо-хо! Не вяжется что-то.
— Мать-перемать! А если нотариаты, юридические консультации перекрыть? Вдруг там насчет квартиры, то-да-сего?
— Мысль хорошая. Но чуть опоздала — на годик этак.
— Почему это?
— Это тогда можно было только через консультации все оформить, и было их раз-два-обчелся, по пальцам пересчитаешь! А сейчас? Одних частнопрактикующих нотариусов больше, чем постовых на улице… Вези любого на дом, или еще куда. Были бы деньги!
— Да-а… Что ж делать?
— Ну, мы с Виноградовым — определились. А вам? Вам — ждать. И не суетиться пока!
— Когда опять собираемся?
— Завтра, я после работы подъеду, если ничего экстренного не накопаем. Володя, сможешь?
— Нам три дня дали выходных.
— Отлично!
— Да, вот еще! — спохватился вдруг Зайченко. — А менты его забить не могли? Ну там — задержали, он «дернулся», начал права качать. А потом они концы в воду?
— Ну что ж… — Профессор сделал себе пометку и закрыл блокнот. Виноградов, а за ним все остальные сделали то же самое. — Мы тут с коллегой еще чуть-чуть покумекаем…
— Хорошо. Счастливо оставаться. До завтра! — Все, за исключением Владимира Александровича, потянулись к выходу…
4
Есть и такие, которые… служат своей жадности; эти худшие из всех.
Франческо ПетраркаЕсли представить себе «Нефтегазойл» схематически, то, как и большинство устойчивых систем, он напоминал некую пирамиду. На вершине ее безраздельно властвовал Сам Генеральный Президент, в миру г-н Маренич. Чуть ниже располагались четверо: директор корпорации Орлов, Денис Зайченко — заместитель Генерального по всяким суетным вопросам, главный администратор, или, как он любил кричать, когда были срывы, депрессии, «прислуга за все», еще один заместитель — Кожин, отвечавший в фирме за коммерцию и, так сказать, соцкультбыт, а также милейшая женщина — главный бухгалтер Екатерина Ивановна, которая в последние полгода, впрочем, постоянно болела, и даже балансовый отчет ей возили на подпись домой — и такое положение вещей в известной степени устраивало обе стороны.
На следующей ступеньке лестницы располагались Корзун, Шилов, начальники многочисленных отделов и служб, президенты дочерних фирм и директора иногородних и иностранных филиалов. В самом низу — многочисленный штат охранников, водителей, рабочих, клерков… В этой схеме Виноградова и Профессора можно было бы изобразить некими кудрявыми маленькими существами со стрекозиными крылышками, что порхают заботливо у головы Генерального и нашептывают в его сиятельные уши всякие полезные вещи.
…Оставшись один, Владимир Александрович отодвинул исписанный блокнот и достал из портфеля безликую картонную папку с объяснениями. Первой была подколота докладная записка охранника, из которой следовало, что тридцатого сентября, в двадцать один час ровно, прибыв по сработавшей сигнализации в корпус № 2 фирмы, он обнаружил открытую входную дверь. Проследовав внутрь, увидел, что находящийся в комнате переговоров сейф также вскрыт, распахнут и при «визуальном осмотре» — Виноградов хмыкнул — оказался пустым. Никаких других нарушений охранник не обнаружил, сразу же по телефону попытался поставить в известность руководство, а затем, по согласованию с присутствовавшим при этом Кожиным, вызвал милицию. До приезда наряда и оперативно-следственной группы обеспечивал охрану места происшествия… и так далее.
Владимир Александрович сделал по старой сыщицкой привычке несколько пометок на большом листе бумаги, а затем взял следующее объяснение. Начальник склада мелкооптовой продовольственной торговли Шилов писал, что где-то между полдевятого и девятью часами вечера того же тридцатого числа закончил работу, запер и сдал под сигнализацию закрепленное помещение, после чего прошел в соседний двор, в корпус № 2, чтобы передать генеральному директору Мареничу образцы поступивших товаров. Продукты передал Мареничу во внутреннем дворе, в комнату для переговоров не заходил.
Пометок на «рабочем» виноградовском листке прибавилось. Владимир Александрович перешел к тому, что сообщил Борис Иванович Кожин. А Борис Иванович писал почти слово в слово то, что было в первом из прочитанных объяснений: находясь в главном офисе, в двадцать один час приблизительно, услышал сигнал тревоги и вместе с охранником прибежал во второй корпус. Дверь и сейф обнаружены вскрытыми, поблизости никого видно не было. Так как Маренич, Корзун и Зайченко только незадолго перед тем уехали и связаться с ними было невозможно, он, Кожин, взял ответственность на себя и дал указание вызывать милицию. Наряд приехал через десять минут… и так далее.
