Олег Игнатьев - Операция «Отоньо». История одной акции ЦРУ
— Позвольте мне не согласиться с вами, мистер Мэдхоул. Я восточный человек. У нас свои традиции, свои порядки. Вы делаете деньги и тратите их по своему усмотрению. Я тоже делаю деньги, и никому нет никакого дела, на что Саркис Соганалян станет тратить их. Вы можете солить их в швейцарских банках. Я нанимаю самолет и лечу в Гонолулу, устраивая в воздухе «Ночь Шехерезады», — это мое право. Для меня выполнение заданий «компании» приятное времяпрепровождение и возможность встречаться, как сейчас, с умными людьми. Что касается финансовой выгоды, то вы же понимаете, это так, мелочь, на булавки жене.
— Не притворяйтесь, мистер Саркис. Без нашего покровительства вас бы давно, извините за каламбур, накрыли за сокрытие доходов.
— Подумайте, что вы говорите, мистер Мэдхоул. Мое состояние давно уже перевалило за тот рубеж, когда неуплатчиков налогов федеральные власти привлекают к ответственности. Искренне желаю вам как можно быстрее достичь, если сумеете, такого же рубежа.
— Не обижайтесь, мистер Саркис, — примирительно произнес Джозеф Мэдхоул, почувствовав, что перегнул палку. — Не я же писал бумаги о вашем поведении. Всегда встречаются завистливые типы. Мне кажется, мы все главное обсудили; если при вас адреса и имена людей, годных для нашей работы в Португалии, Италии и Дании, хотелось бы их иметь сейчас, не откладывая на завтра. Никогда не следует упускать возможность доставить удовольствие начальству.
* * *Вернон Уолтерс оглядел помещение и даже сел на вращающееся кресло, стоящее около новенького конторского стола. Потом он поздравил адвоката Мартино с приобретением офиса. Адвокат был скучный долговязый итальянец. Он пропустил поздравление мимо ушей и стал долго и нудно жаловаться, что аренда слишком дорога.
Но Уолтерса трудно было провести. Он знал и курс лиры, и видел копию подписанного итальянцем контракта.
Полковника интересовало другое: знал ли компаньон итальянца, для каких целей создана фирма, и понимает ли сам адвокат свои обязанности. Итальянец расторопно сообщил, что компаньон абсолютно не в курсе, а он сам свои обязанности знает превосходно: оформлять контракты с клиентами, желающими приобретать оружие и пересылать запрос по телексу в Нью-Йорк. И конечно, получать комиссионные согласно договоренности.
— Это технические детали, синьор[6] адвокат, — иронически заметил Уолтерс, — а не главное.
— Я работаю с Саркисом не первый год, — живо ответил итальянец, — прекрасно знаю механику его сделок, ту их часть, которая непосредственно касается меня. Я должен принимать лишь тех заказчиков, которые придут с его или вашей рекомендацией. Кто вы и чем занимаетесь, меня не интересует. Синьор Саркис написал: «Придет мой компаньон, прошу выполнять его рекомендации». Вы просили создать фирму, оформить ее согласно итальянским законам. Я еще никогда никого не подводил, потому что не хочу ставить себя под удар.
Уолтерс остался доволен ответом новоиспеченного администратора появившейся в Риме фирмы «Усеуропа Энтрепрайсес». Можно было посылать донесение о выполнении очередного задания руководства ЦРУ.
Чем занималась эта фирма в первый период существования, нам неизвестно, и лишь в середине 1964 года имя адвоката Филиппе ди Мартино появится в связи с событиями, связанными с генералом Умберто Делгадо.
* * *В Сан-Пауло была зима. Конечно, для нас, привыкших к четкой смене времен года, когда не спутаешь летний период со снежной зимой и весенние месяцы с осенними днями, деление на времена года в Бразилии кажется искусственным, но все-таки все жители Сан-Пауло серьезно относятся к таким переменам. Вот и сейчас, в начале июня, «бразильская зима» показывала свой характер. Почти ежедневно шли дожди. В помещениях, лишенных какого-либо отопления, температура не поднималась выше 15 градусов, что создавало дополнительные неудобства и не способствовало хорошему настроению.
Вернувшись из Ресифи, Делгадо чувствовал себя подлинным руководителем португальской оппозиции в изгнании и главным вдохновителем операции «Санта-Мариа», что, надо признать, было совсем не по душе капитану Энрике Галвао. Вскоре публика стала забывать и отважного капитана, и бравого генерала. Но между Галвао и Делгадо участились перепалки, ссоры, очень быстро переросшие из поначалу плохо скрываемой неприязни в открытую вражду. 30 апреля Делгадо заявил о разрыве возглавляемого им «Независимого национального движения» с «Революционным иберийским директоратом за освобождение», осуществлявшим совместное португало-испанское руководство, разработку и проведение операции «Санта-Мариа».
Оба изгнанника начинают между собой мышиную возню, стремясь очернить и опорочить друг друга. Делгадо обвиняет Галвао в предательстве. Галвао, в свою очередь, публично обзывает Делгадо «индюком», который пытается, сам ничего не делая, присвоить славу других. Обвинения, контробвинения доходят до того, что Делгадо и Галвао подают друг на друга в суд за клевету.
Умберто Делгадо находился в подавленном состоянии, будучи не в силах переносить вынужденное бездействие. Ему до чертиков надоели непрекращающиеся стычки с капитаном Галвао, мелкие интриги, затеваемые окружавшими его эмигрантами, а главное — тяготила бесперспективность его существования. Вот почему он массу энергии тратил на составление различных планов, большей частью абсолютно нереальных. Сам же Делгадо слепо верил в возможность их осуществления.
В июньский зимний день генерал обсуждал с группой единомышленников подготовку акции, которая впоследствии станет известна как «Атака на Бежу».
В комнату вошла Аражарир: «Может быть, вы, сеньор президент, прерветесь на минутку и выпьете по чашечке кофе? Нельзя работать столько часов подряд!»
— Спасибо, милая Аражарир, — произнес Делгадо и, встав из-за стола, закинул руки за голову, распрямляя плечи. — Хорошо бы сейчас пройтись километра два спортивным шагом, но такая погода отбивает всякое желание.
Он подошел к окну, открыл ставню и посмотрел вниз, на улицу. Район этот никак нельзя было назвать аристократическим. Ветхие дома, многие из которых не только требовали капитального ремонта, а давным-давно отжили свой век. Здесь в основном проживала китайская община, и этот уголок Сан-Пауло скорее походил на какой-нибудь европейский квартал в Шанхае или в Гонконге, чем на улицу самого крупного города Бразилии. Непрерывно гудели автомашины, с трудом пробивавшие себе дорогу среди множества груженных мешками и картонными коробками повозок, двуколок, которые тащили, впрягшись в оглобли, босоногие, одетые в рубище негры и китайцы.
Глубоко вздохнув, Делгадо закрыл окно и снова сел за стол.
— На чем же мы остановились, друзья? Ах да, проблема связи.
— Вы обещали, сеньор генерал, — произнес один из мужчин, участвовавших в совещании, — написать рекомендательные письма верным друзьям, которые помогли бы на первом этапе нашей деятельности.
— Они у меня готовы. — Делгадо вынул из ящика письменного стола несколько листков. Текст можно было разобрать с трудом, Делгадо обладал пресквернейшим почерком. — Мои соратники, — напыщенно произнес он, — готовы пойти на любые жертвы ради торжества нашего дела. Вы убедитесь в этом после первых же контактов с ними.
— Сеньор генерал, — перебил Делгадо Мануэл Серра, опасавшийся услышать еще одну длинную тираду предводителя. — Когда мы увидим вас в Марокко?
— Это зависит от многих обстоятельств, в частности, от визы. Но, надеюсь, в конце июля буду там.
— Тогда мы не будем обсуждать организацию явок в Португалии или как станем связываться друг с другом. Все обговорим в Рабате.
— Да, конечно. Незначительные детали можно уточнить незадолго до начала операции. Как с билетами? Надеюсь, вы отправитесь разными рейсами?
— Сейчас мы летим в Париж, и не страшно, если окажемся в одном самолете, а уж потом наши дороги разойдутся, чтобы встретиться на родной португальской земле.
В те годы небольшая часть католического духовенства причисляла себя к оппозиционерам салазаровского режима. Вокруг них группировались верующие католики, называвшие себя представителями католического движения. Одним из них был Мануэл Серра, офицер торгового флота. Эмигрировав из Португалии в Бразилию, Мануэл Серра примкнул к Умберто Делгадо, став вскоре одним из ближайших сторонников генерала. Вот почему Делгадо, разрабатывая очередной план военного переворота и намереваясь послать своих людей в Португалию, в первую очередь остановил свой выбор на Мануэле Серра. Генерал считал его подходящей кандидатурой для опасной миссии.
О двух других «доверенных лицах» генерала, которые готовились к отправке в Португалию, пойдет речь ниже.
Наступили сумерки, когда конспираторы покинули квартиру Делгадо. Аражарир Кампос, вспомнив, что еще не ходила за почтой, спустилась в подъезд забрать ее. Вернувшись, она положила на стол газеты и письмо.
