Андрей Завадский - День помощи
– Думаю, капитан, повезло именно нам, – с сомнением покачал головой контр-адмирал Хэнкок. – Против нас играла новейшая немецкая субмарина Тип 212, самая совершенная из всех неатомных подводных лодок, находящихся сейчас в строю. За счет электрохимического генератора, в котором энергия для электромотора вырабатывается в ходе реакции кислорода и водорода, эта субмарина может двадцать суток не подниматься даже на перископную глубину, обладая дальностью, сравнимой с возможностями лучших атомных подлодок. При этом электромотор всегда будет намного менее шумным, чем турбины атомохода, в чем мы и убедились только что. Корпус этой субмарины выполнен из пластика, и благодаря этому ее практически невозможно обнаружить с помощью магнитометром, основного оборудования наших вертолетов и самолетов. На наше счастье, "двести двенадцатые" до сих пор не несут на борту ракет типа "Гарпуна", иначе нас расстреляли бы с большой дистанции, прежде, чем кто-то на этом корабле вообще понял бы, что рядом находится чужая подлодка. Но, как говорят некоторые специалисты, немецкие субмарины "Тип 212" по большинству параметров не превосходят более старые русские подлодки класса "Кило", несмотря на почти вдвое большее водоизмещение последних. А "Кило", по крайней мере, те, которые русские строят на продажу, вооружены великолепными крылатыми ракетами "Клаб-С". Но у русских уже есть более продвинутая техника, о возможностях которой мне, господа, даже думать страшно, если уж немцы при всех своих усилиях так и не смоли обеспечить серьезное превосходство над сравнительно старыми "Кило".
– Да, сэр, – произнес один из присутствовавших офицеров. – Если бы это была еще более современная субмарина, например одна из новых российских лодок класса "Лада", нам пришлось бы туго. Говорят, новейшие русские подлодки – настоящие дьяволы, превосходящие по своим характеристикам все прочее, что сейчас плавает под водой.
Джордж Хэнкок мрачно взглянул на говорившего:
– Вы не правы, говоря, что нам придется туго, – покачал головой контр-адмирал. – Боюсь, нас бы просто уничтожили в таком случае. Я уже говорил, что неатомная подлодка, идущая под электромоторами, шумит намного меньше, чем самый совершенный атомоход последнего поколения. К тому же русские за годы экспериментов смогли создать специальное покрытие для корпусов своих субмарин, поглощающее внутренние шумы и импульсы гидролокаторов, так что их субмарины, идущие малым ходом, практически невозможно обнаружить, если русские сами того не захотят. Добавь к этому воздухонезависимые энергетические установки, например электрохимические генераторы, над которыми русские сейчас, по слухам, работают очень интенсивно, и получится субмарина, не уступающая по автономности атомной, при этом чертовски тихая и дешевая настолько, что ее смогут покупать всякие иранцы и корейцы. Причем на решения русских о продаже своих подлодок и ракет для них едва ли смогут повлиять в Вашингтоне. Если это случится, я не завидую нашим парням, что сейчас находятся и берегов Ирана. Даже три не самые новые лодки, что есть у персов, могут нанести фатальный ущерб целой эскадре, а у русских таких подлодок намного больше. И если отношения с Москвой испортятся столь серьезно, что нам придется применить оружие, эти воды будут буквально кишеть их подводными лодками, и до цели доберется едва ли один наш корабль из десятка.
Офицеры, находившиеся на командном пункте, все, как один, представили пронзающий толщу воды стаи русских подлодок, тихих, словно призраки, и разящих летящими втрое быстрее звука ракетами на двести пятьдесят километров. Каждый на мгновение увидел, точно наяву, рой ракет, скользящих над гребнями тяжелых волн, незаметных для самых точных радаров, бьющих без промаха. Такая атака стала бы катастрофой, но ведь к субмаринам могла присоединиться авиация и немногочисленные русские корабли, и тогда даже самая мощная эскадра могла быть уничтожена за считанные минуты. Происходившее сейчас было лишь игрой, но эта игра очень точно воссоздавал картину того, что произойдет, если по глупости политиков оружие заговорит по-настоящему.
Однако не только на борту американского авианосца сейчас обсуждали свои и чужие ошибки и размышляли о том, что будет, если придется в реальном бою применять свои навыки владения оружием. По другую сторону границы разворачивалось не менее масштабное представление, тем более заметное, что такого не случалось уже более двух десятков лет. Взмывали в небо эскадрильи бомбардировщиков, чтобы обрушить свой смертоносный груз на "врага", находящегося в тысячах километров, а позади проносившихся высоко в небе транспортных самолетов оставались длинные шлейфы из белоснежных парашютных куполов. За высокими стенами древнего Кремля решили, что стоит напомнить Европе и ее великому союзнику, затаившемуся за океаном, что Россия еще не так слаба, вопреки затаенным мечтаниям многих, и теперь ее армия, десятки тысяч солдат и матросов, демонстрировала, на что она способна. И внезапно начавшиеся на территории от Баренцева до Черного моря маневры приковали внимание очень многих влиятельных, наделенных огромной властью, явной и тайной, людей Запада.
По обе стороны границы для множества солдат и офицеров, сейчас участвовавших в столь впечатляющем действе, не было секретом, на кого именно они должны были произвести впечатление. За маневрами американской эскадры постоянно наблюдали немногочисленные русские разведывательные корабли, к которым порой присоединялись и самолеты, взлетавшие с баз на Кольском полуострове. И точно также наблюдали за каждым действием вышедшей в Баренцево море авианосной группы Северного флота многочисленные корабли, самолеты и спутники НАТО, каждую секунду передавая информацию в штаб-квартиры разведок и командные центры. Впервые за долгие годы русский флот напомнил о своем существовании, и это не на шутку взволновало многих серьезных людей с большими звездами на погонах.
Но моряки, находившиеся сейчас в Баренцевом море, пытались не ударить в грязь лицом не только перед американцами и их союзниками, но также и перед самим президентом. Алексей Швецов прибыл на борт "Адмирала Кузнецова" на рассвете второго мая, намереваясь в течение нескольких дней наблюдать за ходом учений, находясь в центре событий. Это заставляло каждого, начиная от адмиралов и заканчивая судовыми коками, работать четче и быстрее, выполняя свои обязанности с таким прилежанием, которого в иной раз от них сложно было добиться.
Стоя сейчас на открытой галерее, опоясывавшей надстройку-"остров" авианосца, с первого взгляда поражавшего размерами и внушавшего неподдельное уважение, Алексей устремил взгляд к горизонту, наблюдая едва заметные силуэты кораблей эскорта. Сейчас эскадра шла в боевом порядке, готовая к отражению внезапной атаки, откуда бы она ни последовала. Лучи радаров ощупывали воздушное пространство на сто с лишним километров вокруг, а работавшие в активном режиме гидроакустические станции должны были мгновенно обнаружить любую подлодку, сразу же наводя на нее торпедные аппараты и противолодочные ракеты. Конечно, эскадра сейчас излучала столько электромагнитных импульсов, что разведывательный самолет обнаружил бы ее на очень большом расстоянии, но это было лучше, чем выключить радары и позволить противнику подкрасться на считанные мили, в упор расстреляв флагман и половину эскорта.
Разумеется, сейчас все происходящее, в том числе и ожидание атаки, было не более, чем игрой, но сидевшие за пультами корабельных систем мичманы и офицеры давно привыкли воспринимать это, как реальность, где любая ошибка могла стоить жизни команде целого корабля. Именно поэтому были приняты все возможные меры предосторожности, направленные на то, чтобы первыми увидеть или услышать "противника" и успеть первыми же нанести удар.
Хищные остроносые эсминцы, расположившиеся вокруг флагмана, создали практически непроницаемое кольцо обороны. Они были способны отразить атаку из-под воды и с воздуха, защищая флагман и шедший по его левому борту не более чем в миле ракетный крейсер "Маршал Устинов". Отсюда, с весьма близкого расстояния были прекрасно видны четыре сдвоенных цилиндрических контейнера, прижатые к мощной надстройке, в которых находились противокорабельные ракеты "Вулкан". Одним залпом ракетный крейсер мог выпустить шестнадцать крылатых ракет, обладавших дальностью боя до тысячи километров, способных пробить самую совершенную противовоздушную оборону. Крейсера этого типа, и это Швецов знал отлично, хотя и был всегда сухопутчиком, а не моряком, предназначались для уничтожения американских авианосных групп, и, как считали специалисты с обеих сторон, имели все шансы на успех в столкновении с этим опасным противником, никогда не считавшимся чересчур уязвимой мишенью.
"Устинов" с "Кузнецовым", под полетной палубой которого тоже скрывалась дюжина сверхзвуковых "Гранитов", достойное дополнение к истребителям, и составляли ядро эскадры, ее главную ударную силу, и они же являлись основой обороны соединения от любого противника. Двадцать четыре истребителя, находившиеся на борту авианосца, грозные Су-33, до сих пор считавшиеся лучшими в своем классе, дополненные зенитно-ракетным комплексом "Форт", которым был оснащен крейсер, могли остановить атаку целого авиаполка даже без помощи эскорта. А ведь ракетные комплексы "Ураган", которыми были вооружены три эсминца типа "Современный", разившие на двадцать пять километров, тоже были грозным оружием, и могли внести свою лепту в отражение воздушного удара.
![Ант Скаландис - Спроси у Ясеня [= Причастных убивают дважды]](/uploads/posts/books/247818/247818.jpg)
