Ариф Караев - Раскол
Он уже заканчивал свой незамысловатый завтрак, когда к его столику подошел молодой парень в спортивной куртке с бутылкой пепси-колы в руке. Поставив бутылку на стол, он равнодушным взглядом окинул пассажиров, толпившихся в зале ожидания. Потом, медленно повернув голову, неожиданно обратился к Вагифу по имени.
— Вас ждут на автостоянке, — тихо сказал парень и, не дожидаясь ответа, отошел в сторону.
Допив кофе, Вагиф подхватил свой «дипломат» и неторопливо направился в сторону выхода. Пройдя несколько десятков метров, он заметил белые «жигули», в которых сидел Геннадий. Подойдя к автомобилю, Вагиф внимательно посмотрел по сторонам и не спеша опустился на заднее сиденье. Машина сразу же тронулась с места и уже через минуту вырвалась на простор пригородного шоссе.
— Ну, как ты? — не поворачивая головы, спросил Геннадий.
— Терпимо, — слегка улыбнувшись, ответил Вагиф, чуть-чуть опустив стекло.
Морозный воздух, тонкой струйкой просочившись внутрь, приятно взбодрил его. Салон наполнил терпкий аромат зимнего леса. Вскоре их машина свернула куда-то влево и покатила по узкой проселочной дороге, пересекающей шоссе.
Примерно через полчаса они подъехали к небольшому деревянному особнячку, огороженному высоким забором. Въехав во двор, машина сделала небольшой круг и остановилась у крыльца. Вагиф, честно говоря, был несколько удивлен. Это место, напоминающее обычную московскую дачу, было не похоже на загородные резиденции руководящего состава комитета, на которых ему довелось бывать раньше.
Пройдя несколько шагов по узкому коридору, Вагиф очутился в светлой, хорошо обставленной комнате. Опустившись в глубокое, удобное кресло у окна, он, слегка расслабившись, закурил сигарету.
— С приездом, дорогой, — послышался из коридора знакомый голос Алексея Васильевича, а через секунду появился и он сам. В светло-коричневом халате и теплых войлочных туфлях, отороченных мехом. — Не ожидал меня увидеть в домашнем? — улыбнувшись, произнес он, протягивая Вагифу руку.
— Честно говоря, нет, — признался Вагиф, также улыбнувшись.
— Да, все течет, все изменяется. Пришло и мне время уйти на заслуженный отдых, — как ни в чем не бывало продолжал Алексей Васильевич, внимательно следя за его реакцией.
— Как на отдых? — ничего не поняв, переспросил Вагиф, пытаясь найти подвох в словах «мэтра».
— А вот так — состарился, поглупел. Да и молодым, ретивым пора уступить место, — мягко, но с легкой горечью в голосе произнес хозяин дачи.
Только сейчас Вагиф наконец понял, что это не шутка. Видимо, их шеф и вправду подал в отставку. Но зачем? По жесткому блеску все еще молодых глаз этого прекрасного профессионала нетрудно было догадаться, что отдыхом тут и не пахнет. «Что он задумал, старый черт?» — подумал про себя Вагиф, сочувственно кивая головой.
После сытного обеда они прошли в кабинет Алексея Васильевича. Кроме их двоих, в уютной небольшой комнате больше никого не было. Вагиф вкратце рассказал о своих приключениях в Баку. Хозяин кабинета долго, от всего сердца смеялся над «сотрудником региональной группы», узнав, в каком виде его обнаружили на конспиративной квартире. В заключение своего рассказа Вагиф передал ему черный блокнот Полковника. Алексей Васильевич, бегло перелистав его, отложил в сторону. Очевидно, для дальнейшего, более внимательного ознакомления.
— Ну, какие будут вопросы? — закуривая сигарету, спросил он Вагифа.
— Да все те же. Хотелось бы знать, правда ли это. А если правда, то почему не применяются соответствующие меры.
— М-да, хорошо. Давай по порядку. Первое — это случай с оружием. Да, действительно, кое-кто из великих умников в центральном аппарате, основательно порывшись в архивах, выудил заплесневевшую рекомендацию времен чехословацких событий по разработке так называемых «операций нейтрализации возможных беспорядков». Проще говоря — как искусственно создать условия для последующего объяснения, ну, допустим, необходимости ввода войск. К слову сказать, этот опус, еще в те далекие времена казавшийся большинству профессионалов сплошным идиотизмом, именно так и назывался. Ты без труда догадаешься по специфичной лексике, кто именно породил сей исторический документ.
Но самое интересное то, что, согласно «рекомендациям», должно было поставляться, как правило, старое, практически небоеспособное оружие, да и то в мизерном количестве, к тому же в сугубо демонстрационных целях. А что произошло на деле?
Под прикрытием этой операции началась настоящая спекуляция боевым оружием. И стоило нам заикнуться о недопустимости такой порочной практики, как нас сразу обвинили в непонимании современной политики партии, взявшей курс на перестройку. И в будущем мы еще не раз станем свидетелями того, как за дымовой завесой якобы демократического переустройства кое-кем с молчаливого согласия новоявленных партийных бонз, будут осуществляться подобные дурно пахнущие сделки.
Да, впрочем, сугубо «секретные» рекомендации, разрабатываемые некоторыми бывшими партаппаратчиками, спешно перекинутыми на новый фронт работ, то есть к нам, еще далеко не исчерпаны. Так что они еще будут мутить воду. Правда, неизвестно, кто за все это будет отвечать. Что-что, а вовремя смыться они умеют, сволочи.
— Скажите, — осторожно начал Вагиф, — а что, «наверху» и вправду существует недоверие к мусульманским республикам?
— Это очень трудный и щекотливый вопрос. Прежде всего я должен вполне серьезно сказать, что «наверху» нет доверия ни к кому. И тут никакого значения не имеет ни национальность, ни вероисповедание. Все намного проще. Ценится личное, непосредственное, беспрекословное подчинение. Так что сказать однозначно, что, допустим, к первому лицу какой-то мусульманской республики отношение хуже, чем к такому же по положению лицу, но в немусульманской республике, нельзя. Более того, некоторые лидеры Средней Азии имели достаточно весомое влияние на центральную власть и лично на некоторых союзных руководителей. Но тем не менее следует признать, что в последнее время в верхних эшелонах власти явно ощущалась какая-то настороженность не только к союзным мусульманским республикам, но и вообще к исламским странам в целом.
Алексей Васильевич, встав с кресла, тяжело прошелся по комнате — все-таки сказывался возраст — и, закурив очередную сигарету, продолжил свой рассказ стоя.
— Я не хочу заниматься подробным анализом, но кое-что, на мой взгляд, наиболее характерное, помогающее понять некоторые немаловажные моменты сложившейся реальности, я тебе расскажу. Так вот, в последние годы жизни незабвенного Леонида Ильича среди приближенных к верховной власти неожиданно стали весьма популярны всякого рода экстрасенсы, знахари и другие представители оккультных наук.
Согласно инструкциям, мы были обязаны проверить каждого, имеющего личный контакт с людьми из окружения Брежнева. Но на деле нам это осуществить просто не позволили, нажав непосредственно на председателя комитета. Однако он, как всем известно, подобного не терпел. И если и не высказывал вслух свое отрицательное отношение к чему-то, все равно исподволь, негласно делал то, что считал нужным.
Короче говоря, мы потихоньку стали разрабатывать этих «колдунов». И что оказалось? Во-первых, среди этих чудотворцев, утверждавших, что они являются потомками каких-то таинственных восточных народов, оказалось больше половины армян. Во-вторых, большинство из них так или иначе были связаны с подобными лицами на Западе. А те, в свою очередь, как достоверно известно, всегда находились под пристальным вниманием соответствующих спецслужб. Более того, нам доподлинно известно и то, что под прикрытием различных «гуманитарных» организаций к нам в страну не раз проникали кадровые сотрудники ряда разведок западных стран. У нас имеются конкретные факты подобной практики.
И последнее. Мне пришлось по долгу службы прослушать запись разговора одного руководящего партработника с лечащим его экстрасенсом. Так вот, этот «чудотворец» в течение часа вдалбливал не блещущему умом человеку более чем преклонного возраста, что все сатанинское идет с Востока. А особенно от исламистов, которые жаждут завоевать весь мир, и вообще они дикари, получающие истинное удовольствие только от разврата да массовых убийств мирного христианского населения. И все это он рассказывал человеку, который с молодых лет строил свою политическую карьеру на том, что выискивал разного рода врагов. Как внешних, так и внутренних, с которыми этот маразматик всю жизнь вел непримиримую борьбу.
Одновременно с этим к нам стали поступать сведения, что в ряде западных стран, и особенно в США, разрабатываются стратегические планы, допускающие возможную конфронтацию с восточными, в первую очередь с мусульманскими странами. Американцев особенно интересовала позиция СССР. Поскольку в силу ряда объективных причин между Союзом и Востоком в целом сохранялось взаимопонимание.
