Рина Хаустова - Дело об убийстве Распутина
Стучали машинки швей, сострачивая трехцветные бесики, черно-желтые полотнища имперских штандартов, порхали неутомимо иглы в ловких руках вышивальщиц, любовно выводящих золотом на ткани юбилейную цифру 300.
Царствуй, на славу нам,
царь православный!
Боже, царя, царя, храни!
Вся страна в предпраздничном энтузиазме скупала открытки с изображением царствующей семьи. Царя, царевен, царицы и наследника Алексея. Он — будущее Отечества.
Всем нравится красивый, веселый мальчик — будущий правитель России. И никто не знает и не догадывается, как придирчиво и тщательно отбираются фотографические снимки. Эти красивые открытки скрывают от России ужасное горе отца и матери, скрывают ужасную трагедию страны.
Наследник престола, Алексей Николаевич Романов, единственный законный наследник, смертельно, неизлечимо болен. И это — одна часть величайшей государственной тайны Российской империи.
Вторая часть тайны, еще более ревниво укрытая от людских глаз — то, что единственное спасение жизни наследника престола, держит в своих руках тобольский крестьянин Григорий Распутин.
Страна жила, ничего не зная. Россия готовилась отметить 300летний юбилей своих царей, Романовых — отечества надежду.
…и предъюбилейный год перевалил за середину.
В то время когда великий князь Дмитрий под руководством Маленького Феликса брал свои первые уроки по классу утонченных наслаждений, в семье государя произошли события, имеющие самое прямое отношение к убийству Распутина, события, которые сам государь называл не иначе как «двумя катастрофами».
ДВЕ КАТАСТРОФЫ
При анализе событий 1912 года, эти два происшествия, буквально наслоившиеся друг на друга, оцениваются через запятую. Если между ними поставить плюс, то получившаяся сумма приведет нас к достаточно многозначительным выводам.
Осенью 1912 года царская семья, по обыкновению, переехала на отдых в Спалу. Это великолепное охотничье угодье находилось в русской части Польши.
Отдых проходит весело, вековой лес оглашается звуками охотничьих рожков, по вечерам под террасой охотничьего домика плещутся жаркими знаменами факела егерей, раскладываются охотничьи трофеи, трещат фейерверки магниевых вспышек.
Царская охота! Великолепная охота!
Вечерами воздух наполняется стрекотом поздних осенних кузнечиков и музыкой балов.
Восьмилетнему наследнику противопоказаны верховые поездки и шумные забавы.
Наследник скучно коротает время в обществе своего дядьки.
Однажды при спуске лодки Наследник ушибает колено.
На следующий же день он уже остается дома, ему ставят компрессы. Он нездоров.
Проходит еще несколько дней…
У Алексея начинаются сильные боли в ногах, желудке и спине. Ртутный столбик термометра ползет вверх…
Домашний врач Боткин недоволен и хмурится.
Он не может осмотреть своего пациента — из-за сильных болей мальчик не дает до себя дотрагиваться. Родители тайно посылают за специалистами из Петербурга. Консилиум прибывает через несколько дней. В Спалу, в которой продолжаются балы, развлечения и охота.
Прибывшие проводят осмотр и признают, что не в состоянии повлиять на ход болезни. Не может быть и речи о хирургическом вмешательстве, оно приведет только к сильнейшему кровоизлиянию со смертельным исходом. Им остается только ждать.
Состояние больного наследника стремительно ухудшается, температурные листы фиксируют медленное, но верное повышение температуры. Ребенок все больше слабеет. Желудок перестает работать, больной больше не может есть.
Боли достигают такой силы, что наследник молит: «Господи Боже! Смилуйся надо мной… и дай мне умереть!» В один из дней он просит родителей «похоронить его в хорошую погоду, в парке, под маленьким каменным памятником».
Скоро у него не остается сил говорить.
Все!
Доктор Федоров объявляет министру двора, что наследник может умереть в любой момент. Доктор Федоров просит довести до государя, что состояние наследника нельзя более скрывать от общественности, которую необходимо подготовить к известию о кончине наследника Российского престола.
И впервые государь, не произнося, впрочем, слова «гемофилия», вынужден сообщить стране о серьезном положении своего сына.
Да, это случилось впервые! Болезнь наследника была государственной тайной, в которую были посвящены самые близкие. И даже некоторые из тех, кого считали близкими, самые близкие родственники из числа Романовых, не подозревали ничего о болезни своего малолетнего родственника. {28}
И вот теперь, осенью 1912 года, круг посвященных помимо воли родителей стал расширяться. Камень был брошен и пошли круги.
Круг посвященных катастрофически расширился.
В те дни учитель, преподававший несколько лет французский императорским детям, впервые узнал о болезни своего ученика. Он был ошеломлен ужасом двойной жизни, которой жили родители больного ребенка. Он увидел императрицу в бальном наряде. Она улыбалась и кланялась гостям, беззаботно веселящимся в Спале, а через минуту она неслась по темному коридору, сминая бальный наряд, навстречу комнатке, в которой в страшных муках умирал ее сын.
Когда о болезни объявили официально, стало легче дышать — теперь можно больше не улыбаться.
Кончина ожидалась с часу на час…
Над умирающим ребенком провели обряд последнего причастия.
Государыня Александра Федоровна отправила телеграмму в село Покровское Тобольской губернии. Она адресована Григорию Распутину. Императрица сообщала о тяжелом состоянии сына и просила молитв.
Получив телеграмму, Григорий Распутин отослал родных из комнаты. Через некоторое время родные нашли его лежащим перед иконой Казанской Божьей матери почти без сознания. Григорий Распутин выпил чашку горячего чая и отправил своего сына на почту.
Александра Федоровна получила телеграмму Распутина на следующий день. Григорий писал: «Бог увидел твои слезы и услышал твои молитвы. Ребенок не умрет».
И вот…
Окружающие с удивлением замечают странные изменения в поведении императрицы — она становится совершенно спокойна, даже весела! А термометр по-прежнему показывает 39,1! Врачам на мгновение показалось, что рассудок государыни не выдержал.
Прошла ночь.
Наступил следующий день, и к полудню боль отступила настолько, что врачам, наконец, удалось подробно осмотреть наследника. Они с удивлением увидели, что гематома рассасывается, не веря глазам наблюдают медленное, но верное падение температуры.
Через два дня выходит последний бюллетень. В нем отмечается нормализация температуры и пульса наследника Алексея, зафиксировано рассасывание опухоли и прекращение кровотечений. Состояние пациента специалисты оценивают как позитивное и удовлетворительное.
Мальчик остался жить на этот раз.
Хотя вернее будет сказать: и на этот раз тоже…
Через неделю царь вместе с сыном и женой покинул печальную Спалу.
Осторожно покачиваясь, скользит по рельсам царский поезд, похожий на просторный уютный дом.
Государь только пришел от сына. Мальчик лежит в постели, слабый, но веселый, играет и оживленно болтает.
Государь счастлив.
За окном вагона умиротворенно струится выкрашенный осенней позолотой лес. В распахнутое окно ветерок задувает легкий запах осенней прели, угля и паровозного дыма.
Принесли письмо. Глянув мельком, государь понял, что письмо от брата Михаила. Он распахнул конверт. Пробежал глазами верхние строки…
И салон императорского вагона слился в его глазах в огромное мутно-болотное пятно.
Это была катастрофа!
Родной брат государя императора Михаил сообщал, что вступил в брак с женщиной, уже дважды разведенной, не императорской крови.
Брак заключен втайне, за границей, вопреки воле и уговорам государя.
Михаил писал, что именно известие о близкой кончине наследника ускорило его решение о вступлении в морганатический брак.
Опасения Михаила понятны: если бы наследник Алексей умер, именно Михаил вслед за умершим племянником, должен был быть объявленным наследником Российского престола, поскольку других детей мужского пола у царствующего императора нет. А если Михаил станет наследником, то ему никогда не будет позволено жениться на неравной, и поэтому Михаил поспешил.
«Отныне между мною и им все кончено… Ему наплевать на нас и на наше горе! Какой скандал! И когда? — накануне юбилея нашей династии…» — излил государь в письме к матери свое негодование.
Да, отныне все кончено!
Последствия поступка великого князя Михаила предсказуемы и наступают по раз и навсегда предначертанному законом пути: великому князю Михаилу запрещается возвращение в Россию, он лишается всех своих привилегий. Государь посылает к брату своего адъютанта с ультиматумом — или отказ от прав на престол, или немедленный развод. Михаил Романов не соглашается ни на одно предложение. Он не намеревается расстаться с женщиной, которую любит, но и отречение от прав он отказывается подписать.
