Александр Смоленский - Укрепрайон «Рублевка»
– Во-первых, не вы, а я. Во-вторых, все эти прибавки уже съела инфляция. Она оказалась прожорливей, дорогой Сергей Васильевич. Я вижу, как в последнее время ты усиленно худеешь. Похвально, конечно. Даже догадываюсь почему. – Президент хитро улыбнулся и, удовлетворенный собственной шуткой, перегнувшись через стол, похлопал вице-премьера по плечу. – Но есть немалая часть людей, которые все еще пытаются поправиться. В стране назревает недовольство, а значит, в будущем и политическая нестабильность, – резко сменил тон президент и краем глаза уловил, как напрягся Кушаков.
На самом деле у него сработал профессиональный инстинкт: при словах «нестабильность» или «непорядок» чекисты сразу реагировали, воспринимая это как камень в свой огород.
– Так вот, – продолжил резидент. – У меня есть сведения, что на предстоящих президентских выборах наша бизнес-элита собирается выкинуть фортель... – Президент в очередной раз сделал паузу и вновь многозначительно посмотрел на Шатунова.
– Что вы имеете в виду?
– Что имею, то и введу, – грубовато пошутил президент. В последнее время, особенно на приватных встречах, он все чаще позволял себе подобные шуточки. Означало это лишь одно: высокую степень раздражения и одновременно некоторую растерянность. – А то, Сергей Васильевич, что олигархи уже проснулись и наверняка готовят у тебя под носом своего кандидата на вот это кресло, которое сейчас пока еще мое.
– Не может быть! Они...
– Ну что умолк? – заговорщически спросил президент. – Кидают нас с тобой олигархи. – Он хотел было сказать, что кидают именно его, Шатунова, поскольку уже давно перед президентом никаких обязательств олигархи не имели. – Так что тебе пора уже не ждать с неба манны небесной, а кулачками, кулачками поработать. Поэтому слушай внимательно. И вы слушайте, Петр Семенович. Ты вот, Сергей, уверен, что они с тобой, что они за тебя, что путь в это кресло тебе открыт? Вот я далеко не уверен. Они потому и стали олигархами, что всегда умели играть свою партию... – Встав с кресла, президент дошел до середины кабинета и остановился.
– Одно, Сергей, успокаивает... – Второй раз за минувший час президент одобряюще похлопал сменщика по плечу. – Они все ненавидят друг друга. И вряд ли объединятся. Знаешь, почему? По причине дикой боязни, что уже на следующий день кто-то сольет эту информацию не туда, куда следует. Так вот! Слишком жирно, непозволительно сидеть тебе сложа руки. В феврале я отправлюсь в отпуск. Отдохну в Сочи и даже позволю себе задержаться дольше обычного. Тебя оставлю рулить страной. Не формально, конечно. Испытание не из легких. Петр Семенович, другие тебе помогут. А ты уж покажи свои возможности, силу власти, особенно в отсутствии первого лица. – Выдавая эту полную эмоций и азарта тираду, президент даже не мог себе представить, каким боком выйдет этот карт-бланш.
Прикидываясь первоклассником, Шатунов старательно записывал в блокнот все, что говорил президент. Словно это были не мысли вслух, а по меньшей мере актовая лекция в петербургском университете.
Кушаков же, напротив, не шевелясь и не издав ни звука, «вчитывался» в ситуацию и пытался понять, куда же на самом деле «клонит» президент. Уж кто-кто, а он-то отлично понимал, что все, что сейчас говорил он, нельзя глотать как рюмку водки, а «треба разжевать». Дотошно и скрупулезно.
– Ну, все. Заговорился я тут с вами. Будто других дел у меня сегодня нет, – похоже, неожиданно для самого себя президент свернул разговор и решительно направился к дверям кабинета.
«Занавес медленно опускается, – подумал Кушаков. – Зрители расходятся».
Оба чиновника спустились к выходу и не менее вежливо, чем с президентом, распрощались друг с другом. Директор АНБ сделал тактическую паузу, и первым от подъезда откатил «Мерседес» вице-премьера. Опытный гэбэшник Кушаков нутром чуял, что в только что состоявшемся перед ними спектакле произнесены еще не все реплики. И не ошибся. Особой мелодией в кармане пиджака зазвонил мобильный телефон. Еще даже не взяв трубку, Петр Семенович заторопился назад.
– Вас ждут, товарищ генерал, – словно барышня на свидании, промурлыкал референт.
Приятно улыбнувшись в ответ, генерал Кушаков снова вошел в президентский кабинет.
Содержание их беседы так до самого конца осталось неизвестным никакому третьему лицу. По крайней мере, так предполагал сам президент. Кто и что придумал и кто как исполнил, так до конца и осталось тайной, покрытой мраком.
* * *Покинув Кремль, директор АНБ велел водителю немного покататься по городу, чего с ним, признаться, очень давно не случалось. Несмотря на достаточно раннее время – всего лишь восемнадцать часов, Москва уже была укрыта промозглой ноябрьской тьмой, и лишь время от времени яркие огни рекламы своими призывами сбивали ход мыслей Кушакова.
Лишь однажды за час катания генерал попросил связать его по городской линии с приемной Шатунова, дабы звонок был непременно зафиксирован, и попросил секретаршу назначить аудиенцию у вице-премьера назавтра, где-то в середине дня. Затем уже по мобильному телефону он набрал еще чей-то номер и, сверяясь с какой-то записью того же телефона, произнес бессмысленную, с точки зрения нормального человека, фразу: «Седьмой, одиннадцатый, два в середине между ними и последний. Через три часа у последнего».
На самом деле ничего сверхтаинственного в словах директора АНБ не было. Кушаков диктовал кому-то, имеющему аналогичный с ним список, фамилии людей для созыва на встречу. Моряки бы прокомментировали: свистать всех наверх!
Тем, кому довелось общаться с Петром Семеновичем Кушаковым в его молодые годы, запомнили его как энергичного, целеустремленного человека, грамотного и работоспособного. Службистом Кушаков был отменным, а то, что, принимая любое решение, он в конечном счете больше всего боялся не угодить начальству, то, увы, этим в наши дни грешна большая часть отечественного чиновничества.
Чего действительно недоставало Петру Семеновичу, так это самостоятельности в поступках и мыслях. Хотя, с другой стороны, именно за это его и можно было бы похвалить. Самостоятельность и вольнодумство – не самые лучшие качества среди людей с погонами. Безоговорочно помогать преемнику, к чему вроде как его подталкивал президент? Каково? Или все же встать под знамена другого выдвиженца, который вот-вот тоже замаячит на горизонте. По крайней мере, именно так, можно сказать, в абстрактном разговоре между ними намекал всесильный Крутов. Да-а, задачка...
Шатунов позвонил ему в машину ровно через четверть часа. Он был несколько обескуражен столь непривычной формой согласования встречи межу ними и подтвердил, что ждет в любое время, когда пожелает уважаемый Петр Семенович. Если, само собой, президент не сломает его график.
После встречи с президентом вице-премьера всерьез встревожили слова о скрытой опасности, якобы исходящей от олигархов. Неужели президент осведомлен про его личные отношения с этой публикой? А если бы не знал, то чего тогда спрашивал? Скорее всего, просто предупреждал. Ведь наверняка тот же Любимов, с которым у него добрые отношения, или иной «доброжелатель», как тот же Кушаков, например, уже слили, что кое-кто из героев «Форбса» выходил с ним на прямые контакты. А куда от них денешься? Это же политика – та самая благодатная питательная кашка, вне которой ни они жить не могут, ни он сам. Только он недавно хлебает ее, а они уже ой как давно.
Он вспомнил свои приватные встречи с Львовым, Разиным, Стрельцовым, Никелевым. Очень милые люди, радеют за Россию. И если уж президент выбрал именно его на роль хомута для них всех, то, как говорится, сам бог велел дружить.
Ну что в этом плохого? – хотел он крикнуть во весь голос, крикнуть так, чтоб стены затряслись. Чтоб резонанс долетел до Кремля. Если президент и так все знает, то знает и то, что помогать они будут не ему, Шатунову, а проектам, России...
На какое-то мгновение Сергею Васильевичу вдруг стало смешно от собственной глупости и недальновидности. Президент просто его предупреждал, чтобы не обвели вокруг пальца. Что у них, у олигархов, есть и другие фавориты в президентской гонке. Вот чего надо опасаться! Наверняка Кушаков завтра прикатит с тем, чтобы посоветоваться. Наверняка тоже не понял, что к чему. Почему бы не поговорить, сверить, так сказать, часы?!
При упоминании о часах у Шатунова вновь засосало под ложечкой. По Кремлю и Дому правительства давно бродили самые фантастические слухи о его замечательной коллекции. Сергей, собственно, и не скрывал это. Все и так было видно на руке. Среди чиновников уже давно шли личные бескомпромиссные соревнования по неизвестным до сей поры видам спорта. У кого, например, самые дорогие галстуки. У кого – машины. У кого – лучшая живопись. А у кого и, главное, где – загородная резиденция.
И все же самым популярным и в известной мере доступным видом их ведомственного соревнования, исключая, разумеется, коллекционирование двух самых популярных на сегодняшний день валют, было и оставалось коллекционирование часов. И тут Шатунов был достойным соперником любому.
