Олег Игнатьев - Операция «Отоньо». История одной акции ЦРУ
— Ясно.
Американец вынул из бокового кармана бумажник, открыл его и достал небольшой продолговатый конверт.
— Здесь выделенные для вас деньги на этот месяц. Хотя до конца октября остается всего лишь шесть дней, мы платим всю сумму: сто долларов. Завтра мы заключим формальное соглашение о сотрудничестве. Мистер понимает, что административные органы организации, которую я представляю, любят, чтобы все бумаги были в полном порядке. Деньги, которые я вам передал, не из моего кармана. Естественно, вам необходимо держать язык за зубами. Проболтаетесь или даже намекнете — ваша высылка из Нью-Йорка в Конакри по линии посольства покажется детской игрушкой. Жду вас завтра в шесть вечера.
Жозе Жилмор возглавлял организацию «Союз народов севера Анголы» (УПНА). В 1958 году Жилмор изменил название своей организации, убрав из нее слово «севера». Одним росчерком пера он превратил себя в руководителя «общеангольской» организации. Американские друзья рекомендовали Жилмору приехать в Соединенные Штаты для переговоров об оказании содействия УПА. Жилмору удалось осуществить этот план, предложив президенту Гвинейской Республики Секу Туре включить его в состав представительства Гвинеи при Организации Объединенных Наций для «ведения в ООН разъяснительной работы по борьбе ангольского народа за достижение независимости».
Вот какова история, предшествовавшая появлению Жилмора в ресторане старого нью-йоркского отеля «Тюдор».
На следующий день Жозе Жилмор вернулся домой около восьми вечера, держа под мышкой большой желтый пакет, набитый бумагами. Закрыв дверь, он снял плащ и тяжело опустился в большое удобное кресло.
«Итак, все мосты сожжены, назад дороги нет». Жилмор усмехнулся, вспоминая только что закончившуюся встречу. Договор заключен. Теперь он находится на содержании Центрального разведывательного управления, имея даже собственный специальный номер.
Жилмор вернулся в Конакри в первых числах января 1960 года, откуда в составе делегации Гвинейской Республики выехал в Тунис для участия в работе второй конференции народов Африки.
В день открытия конференции председательствующий, объявляя об участии делегаций национальных освободительных движений, обратился к присутствующим: «Мы имеем честь представить вам делегации движений за национальное освобождение Анголы:
От Народного движения за освобождение Анголы (МПЛА) Марио де Андраде, Лусио Лара и Вириато Крус.
От Союза народов Анголы (УПА) Холден Роберто».
Жозе Жилмор поднялся, повернулся лицом к залу и поклонился присутствующим. Так Жозе Жилмор превратился в Холдена Роберто. Под этим именем он приобретет печальную известность как предатель ангольского народа, агент ЦРУ и предводитель подчиненных ему банд, вскоре ставших называть себя не УПА, а ФНЛА (Народный фронт освобождения Анголы). ФНЛА имеет прямое отношение к описываемым здесь событиям, и мы еще вернемся к агенту ЦРУ Холдену Роберто, его марионеточной организации и людям, выполнявшим указания, поступавшие от Холдена Роберто. Указания, даваемые ФНЛА хозяевами — Центральным разведывательным управлением Соединенных Штатов Америки.
* * *В конце 1959 года генерал Делгадо наконец получил возможность совершить поездку по ряду западноевропейских стран, используя приглашение от либеральной партии Англии.
19 ноября он вылетел из Рио-де-Жанейро в Европу, сделав 48-часовую остановку в Каракасе, чтобы иметь возможность встретиться с капитаном Энрике Галвао для обсуждения ряда вопросов, связанных с операцией, задуманной Галвао и группой испанских политических эмигрантов, проживавших в Венесуэле.
В начавшемся турне по Европе Англия была первой страной, которую намеревался посетить Делгадо. Однако, вылетев из Каракаса и пересев в Нью-Йорке на самолет, летевший в Европу, Умберто Делгадо в положенный час не сошел в лондонском аэропорту. В списке пассажиров прибывшего самолета Умберто Делгадо не оказалось.
* * *...Самолет голландской авиационной компании КЛМ снижался. Загорелись сигналы: «Не курить», «Застегнуть привязные ремни».
«Господа пассажиры, — послышался из репродукторов голос стюардессы, — наш самолет идет на посадку. Через несколько минут мы приземлимся в аэропорту Престуик. Стоянка один час».
Ну что ж, за час можно отдохнуть, походить по залу аэропорта, посмотреть, что это такое за Престуик, а отсюда, кажется, уже недалеко и до Амстердама. Делгадо устал от перелета через океан, но держался бодро, предвкушая встречу с друзьями в лондонском аэропорту, куда он прибудет после посадки в Амстердаме. Конечно, ему хотелось лететь прямым рейсом из Нью-Йорка в Лондон, но уж так было составлено расписание, что друзья, приобретавшие для него в Рио-де-Жанейро билет, могли выбрать только рейс с пересадкой в Амстердаме и посадкой в этом неизвестно откуда взявшемся Престуике.
Как оказалось, от Престуика до Голландии лета было всего лишь минут тридцать. Когда Делгадо проходил полицейский контроль, его спросили, долго ли он пробудет в Голландии. «О, нет, — ответил Делгадо. — Я здесь транзитом, лечу в Великобританию».
— Но, сэр, вы только что прилетели из Великобритании.
— Как из Великобритании? Я лечу из Нью-Йорка, из Соединенных Штатов Америки.
— Да, но вы же делали посадку в Престуике.
— Что ж из этого?
— Но это же Великобритания! Это же международный аэропорт Глазго. А по крайней мере до вчерашнего дня Глазго считался столицей Шотландии. А Шотландия, насколько я знаю, входила в состав Великобритании. Что-то вы, мистер, путаете.
— Я? Генерал Делгадо и путаю! Мои люди мне купили билет и сказали, что я должен сделать пересадку в Амстердаме. При чем тут я?
— Могли бы поинтересоваться, зачем вам лететь в Амстердам, если от аэродрома Престуика каждые полчаса ходят самолеты на Лондон. А вы зачем-то даже запаслись въездной голландской визой.
— Но после Лондона я должен лететь в Амстердам! У меня назначены встречи! У меня дела!
— Вашу визу мы сейчас погасили. Она действительна лишь на одноразовый въезд в нашу страну. Придется вам в Лондоне побеспокоиться и снова запросить голландскую визу.
Взбешенный генерал, сочтя ниже своего достоинства продолжать препираться с каким-то полицейским чиновником, забрал паспорт и отправился искать телефон, чтобы соединиться с Лондоном и предупредить друзей о неожиданной задержке.
В Лондон Умберто Делгадо прибыл с опозданием на четыре часа. На следующий день, 22 ноября, к генералу прилетела жена из Лиссабона. Португальские власти поставили в ее паспорте штамп, согласно которому срок пользования паспортом ограничивался шестью месяцами.
В Англии генерал встречался с секретарем международного департамента лейбористской партии, одним из руководителей либеральной партии, и с другими не менее важными персонами. Конечно, Делгадо было приятно, что его, представителя оппозиции режима Салазара, так учтиво принимают. Но он так долго и упорно стремился в Англию не затем, чтобы выслушивать сочувственные речи. Ему нужна была конкретная помощь, реальная поддержка, в первую очередь финансовая. Но и лейбористы, и либералы, не говоря уже о представителях консервативной партии, старательно уклонялись от любых разговоров на столь щекотливую тему. Когда же Делгадо, отбросив всякие церемонии, задавал прямой вопрос: «Чем можете вы помочь «Национальному движению за независимость», которое я возглавляю?», собеседники сочувственно вздыхали, и ответ звучал примерно одинаково во время всех встреч:
«К сожалению, мы не располагаем достаточными средствами, и вообще не в наших традициях оказывать материальную поддержку оппозиционерам стран, с которыми у нас имеются дипломатические отношения».
Что же касается португальских политических эмигрантов, проживавших в Англии, то от них ждать помощи было бессмысленно, так как их положение почти ничем не отличалось от положения португальских политических эмигрантов, проживавших в Бразилии. И здесь, в Англии, эмигранты, имевшие накопления, так же, как в Бразилии, не горели желанием расстаться с ними.
По сути дела, европейское турне генерала не состоялось. Когда после Лондона он прибыл, уже второй раз за эту поездку, на аэродром Амстердама, полицейская эмиграционная служба сообщила Делгадо о распоряжении министра юстиции, запрещавшем генералу выступать с публичными заявлениями, давать интервью прессе, радио и телевидению. Спорить с представителями властей не имело смысла, и Делгадо принял единственно правильное решение — вернуться в Бразилию, отказавшись от посещения Швеции, Федеративной Республики Германии и Франции.
В первых числах декабря генерал вместе с женой прилетел в Рио-де-Жанейро.
«РАСКОНСЕРВИРОВАНИЕ» ЭРНЕСТО БИЗОНЬОВернувшись в Рио-де-Жанейро, Умберто Делгадо совершенно не представлял себе, на какие средства он будет существовать, так как денег, привезенных женой, при самой жесткой экономии хватило бы максимум месяца на полтора.
