Ян Валетов - Прицельная дальность
Он улыбнулся и опять развел руками.
— И досыта и без греха! Что вы насупились? Вот я получил распоряжение еще и денег вам приплатить, много ли, мало ли — решайте сами. Сумма отличная, как на моё разумение, за пять минут работы — так просто гонорарище!
Савенко молчал, глядя на развалившегося в кресле Алекса. Оксана тоже не издала ни звука.
— Неужели не интересно? — спросил Алекс. — Ах, да… Вы же люди состоятельные, денежные… И стоит ваш бизнес немало. Деньги в чемодане вас не волнуют, хотя, на мой взгляд, в чемодане это даже интереснее.
Савенко продолжали молчать.
— Удивительные люди, — скорее уж продекламировал, чем сказал Алекс, — у-ди-ви-тель-ные! Никогда не мог понять, когда кто-то не воспринимает логичные, доходчивые и внятные аргументы. Так, Сергей Савельевич! Стрелять будем? Или звонить Гене?
— Будем, — сказал Савенко.
— Оксана Михайловна, — произнес Алекс торжественно, — мне остается только поздравить вас со столь разумным жизненным выбором вашего супруга. Книксен можете не делать!
— Сколько вам лет, Алекс? — неожиданно спросила Оксана, склонив голову к плечу.
— Двадцать девять. А что, выгляжу моложе? Или старше своих лет?
— Да, дело не в этом…
— Неужели проснулось любопытство? А… Понял! Сейчас вы меня таки спросите про деньги? Да?
— Ты знаешь, — сказала Оксана, глядя на мужа и пропустив слова Алекса мимо ушей, — я всегда думала, что такие, как он долго не живут. Нельзя быть настолько недальновидным, и пережить хотя бы тридцатилетие. И, смотри-ка, я права! Ему еще нет тридцати!
Савенко пожал плечами.
— Ну, — рассмеялся Алекс, чуть неестественно, во всяком случае, более неестественно, чем смеялся до этого. Никто не любит когда говорят о его смерти — и этот выскочка с массивной челюстью не был исключением. — Тридцать мне исполнится как раз в этом месяце, тридцатого, так что — считайте, что уже исполнилось. Могу пригласить на юбилей, но, думаю, что вы вряд ли придете! Так что, Оксана Михайловна, ваши антипатии можете оставить при себе!
Он опять нащупал нужный тон — его насмешливость и хамство, казалось, подпитывали его энергетику.
— А вот вы, несмотря на ваш возраст, мне симпатичны. И даже очень! И вы, и ваш муж! Я, конечно, не разделяю ваши откровенно чистоплюйские взгляды, но все-таки, — он вздохнул, — вы мне симпатичны.
— Что ты от нас хочешь? — спросил Савенко, каждой клеточкой ощущая, что он устал. Устал так, как не уставал с тех далеких времен, когда под Кандагаром смерть ходила за ним попятам. Или с тех времен, когда он, пылая от лихорадки, несколько суток ехал в кабине КАМАЗа, скрипя зубами от боли в простреленном плече. — Чего ты еще от нас хочешь?
— Во-первых, — сказал Алекс, подняв вверх указательный палец. — Молчания. Разумного молчания. Во-вторых…
Он поднял верх второй палец.
— Сотрудничества. Полного и безоговорочного. Это касается прежде всего вас, Сергей Савельевич, значительно больше, чем вашей супруги. Вы, можно сказать, поступаете в мое распоряжение. Мы будем видеться ежедневно, помногу часов. Вам предстоит кое-чему научиться и некоторые навыки восстановить! Вам, Оксана Михайловна, я более постараюсь не докучать! Хотя приглашение на юбилей, ох, пришлю! Тут вы меня заели… И три!
Вверх взлетел третий палец.
— И… Никакого противодействия. Я добр и мягок, бел и пушист, но только до той поры, пока все соблюдают правила игры. Если вы скажете хоть слово кому-нибудь из силовиков, я буду знать об этом ровно через пять минут. А еще через пять минут умрет кто-то из близких к вам людей. Смотрите, все ясно, как белый день! Есть правила. Нарушивший их будет наказан. Dixie! Я сказал! Теперь — разрешите откланяться!
Он встал и пошел к дверям, не оборачиваясь. Только возле самого выхода оглянулся через плечо и сказал, сощурясь и морща нос:
— А про гонорар так и не спросили… Уважаю! Но сам, пока не спросите, не скажу. Пусть у нас с вами останется какая-нибудь тайна!
Глава 4
Они не стали закрывать дверь на замок — именно это могло сломать импровизацию Савенко в самом ее начале, буквально на первых аккордах. Он прижался к стене возле проема, слушая, как звучат голоса Алекса и его напарника, спускающихся по лестнице вниз. Желание содрать с себя памперс немедленно ему удалось побороть, тем более что один памперс теперь погоды не делал — юный эротоман пометил его одеяние мочой, как мартовский кот углы на своей территории. Сейчас надо было, не выдавая себя, проследить их путь на конспиративную квартиру. А вот зачем ему это надо, Савенко и сам представлял с трудом. Он действовал так, как подсказывала ему интуиция. Разум отчаянно пытался за ней угнаться, но не поспевал.
Он сделал шаг в сторону и аккуратно, чтобы не скрипнули петли, приоткрыл дверь. Алекс с напарником были на пролет ниже. Савенко собрался шагнуть за порог и тут увидел лежащий на границе света и тени мобильный телефон. Кто его обронил и когда — было не ясно, но, скорее всего, трубка вылетела из кармана одного из школьничков, в тот момент, когда их тащили вон.
Вот это была настоящая удача и Савенко, почему-то, сразу подумал о том, что действия его совершенно правильны и кем-то наверху одобрены, если уж в руки сыпятся дополнительные шансы. Последние трое суток он был лишен связи с женой и, вообще, оторван от всего мира полностью. Алекс, который всегда был уступчив в этих вопросах, стоял намертво — ни звонков, ни встреч. Он не знал, удалось ли Оксане осуществить свою часть плана, более того, кабель от телевизора тоже был отключен, чтобы Савенко не слушал новости. Единственной отдушиной были заранее оговоренные три звонка в день детям — тут Алекс придерживался договоренности. Скорее всего, не от доброго сердца, а потому, что понимал, что без этих звонков Сергей и с места не тронется. Утром, днем и вечером на сердце у Савенко теплело — он слышал родные голоса, сам говорил что-то ласковое и врал безбожно, придумывая причины, почему он с мамой не может приехать.
Найти мобильник — это было что-то! Наверное, Сергей так не радовался бы воде в пустыне, как обрадовался дешевенькому «сименсу» с плоской серой антеннкой, торчащей из пластикового чехла. Он сунул трубку в нагрудный карман, содрал с лица очки для плавания и двинулся вниз по лестнице, мягко переступая ногами в удобных полуспортивных ботинках на резиновом ходу. Алекс и сантехник спускались вниз, разговаривая в полголоса. Савенко держал дистанцию в полтора пролета, по-кошачьи скользя вдоль стены и, плотно прижимая к себе пенал с винтовкой.
— Только бы никто не поднимался на встречу! — подумал он миновав площадку четвертого этажа. — Или не вышел из квартиры. Если это будет женщина — не избежать криков. Если мужчина — тут может быть и неадекватное действие.
Он представил себе, как должен выглядеть со стороны. Одетый во все серое, с черной шапочкой на волосах, с отметинами от очков на физиономии, пыльный, мокрый и вонючий…
Одежда, в которую он, по замыслу Алекса, должен был переодеться, лежала в ящике для песка, во дворе соседнего дома, рядом с пустующей бытовкой, замок на двери которой был сломан сегодня утром и только с виду соединял массивные ушки на сварной двери. Но туда еще нужно было дойти.
На третьем этаже голоса стали громче. Щелкнул ключ в замке. Быстро выглянув из-за перил, Савенко заметил, как Алекс и напарник входят в дверь одной из квартир. Дверь была массивная, оббитая дорогим когда-то, а теперь ветхим дерматином, и деревянная.
Почти все квартиры в подъезде были давным давно выкуплены состоятельными жителями столицы, и каждая дверь была проявлением индивидуальности своих хозяев — это Сергей заметил еще тогда, когда они с Алексом и лже-сантехником поднимались сюда в едва серые предрассветные часы. Были тут и похожие на сейфовые металлические двери, снабженные сложнейшими замками и распорами, и бронеплиты на петлях, залитые сверху полимером, и стальные листы обшитые сверху дорогими сортами дерева и украшенные инкрустациями. Каждая из этих дверей была сложным инженерным сооружением, дополнительно снабженным видеокамерами, глазками и датчиками сигнализации.
Дверь, в которую входили Алекс и его напарник, а Савенко прекрасно видел ее торец, была обычной, деревянной. Такими двустворчатыми конструкциями снабжали квартиры еще в пятидесятых годах прошлого века. Конечно, прежние хозяева дверь меняли, но на радость Сергею, выбрали себе точно такую же, как и была раньше и защитили вход вжилище всего двумя замками: врезной нижний и накладной, похожий на чуть уменьшенный гаражный, двухригельный верхний. Алекс, шедший первым, нижний замок не открывал. Щелчок, который слышал Савенко, был звуком сработавшего верхнего — Алекс уступил дорогу лже-сантехнику, после чего они вместе вошли в квартиру.
Сергей весь обратился в слух.
Щелчок. И тишина. Только один замок. Опять верхний. Он закрыл глаза и еще раз представил себе ту часть двери, которую только что видел. Нет, стальной накладки не было, это точно. Тогда можно и рискнуть. Он быстро спустился на половину пролета, к окну и уложив кейс на аккуратно выкрашенный подоконник, мгновенно собрал «винторез» — напарник Алекса, принимавший у него зачет вчера мог бы быть доволен результатом.
